Филип Пулман - Северное сияние
— Он говорил тебе, кто он?
— Только имя. Это все рассказал нам консул в Троллесанде.
— Йорек не просто медведь. Он принц. На самом деле, если бы он не совершил жуткого преступления, он сейчас был бы Королем Медведей.
— Он говорил мне, что их короля зовут Йофар Ракнисон.
— Йофар Ракнисон стал королем, когда изгнали Йорека. Йофар, конечно, принц, но ему не было позволено править. Но он умный в человеческом понимании; он заключает союзы и договоры; он живет не как все медведи в ледяных фортах, а в недавно отстроенном дворце; он поговаривает об обмене послами с людскими государствами и вместе с людьми разрабатывает огненные миныa Он очень хитрый и пронырливый. Злые языки говорят, что это он спровоцировал Йорека на поступок, за который его изгнали, хотя, другие говорят, что даже если он этого и не делал, он убедил бы всех, что все именно так и было, потому что укрепляло его репутацию хитрого интригана.
— Так что сделал Йорек? Понимаете, одна из причин, почему я люблю Йорека — это мой отец, который сделал то, что считал нужным, и теперь за это наказан. Мне кажется, этим они похожи друг на друга. Йорек рассказывал мне, что он убил другого медведя, но он никогда не говорил, как это произошло.
— Они дрались за медведицу. Медведь, которого убил Йорек, не подал традиционного знака о прекращении борьбы, когда стало понятно, что Йорек сильнее. Ко всей их чести, Медведи всегда чувствуют сильнейшего и ему подчиняются, но по какой-то причине этот медведь этого не сделал. Некоторые говорят, что это Йофар Ракнисон как-то одурманил его или подсунул ему белены. Что бы там не было, этот молодой медведь настаивал на своем, и Йорек Барнисон дал волю гневу. Рассудить эту битву было не трудно — он должен был бы ранить, а не убить.
— Если бы не это, он бы стал королем, — сказала Лира, — Я слышала что-то про Йофара Ракнисона в Джордане от профессора Пальмериана, поскольку он бывал на севере и там встречал его. Он рассказывалa Дайте-ка припомнитьa Мне кажется, он хитростью получил этот трон илиa Но знаете, однажды Йорек рассказывал мне, что медведей нельзя обхитрить, и даже деймонстрировал, что я не могу обмануть его. Мне кажется, что их обоих надули, и Йорека и того медведя. Может, только медведи могут обхитрить медведя, а люди этого не могут. Хотяa Те люди в Троллесанде, они ведь его надули, не так ли? Когда напоили его и стащили броню?!
— Возможно, когда медведи ведут себя как люди — их можно обмануть, — сказала Серафина Пеккала, — когда же они ведут себя как медведи — этого сделать нельзя. Ни один нормальный медведь не позволил бы себя напоить. Йорек же поступил так, чтобы забыть позор изгнанья, и это сыграло на руку людям из Троллесанда.
— Точно! — воскликнула Лира, кивая головой. Ей понравилась эта мысль. Лира восхищалась Йореком почти безгранично, и поэтому была рада, что нашлось подтверждение его благородству.
— Вот это проницательность, — сказала Лира, — Я бы не догадалась, если бы Вы не сказали. Возможно, Вы даже умнее госпожи Коултер.
Они продолжали лететь. Лира жевала тюленье мясо, которое она обнаружила в кармане.
— Серафина Пеккала, — спросила Лира после небольшой паузы, — что такое Пыль? Мне кажется, все наши неприятности так или иначе связаны с Пылью, только никто не говорит мне что это такое.
— Я не знаю, — ответила Серафина Пеккала, — ведьм Пыль никогда не волновала. Единственное, что я могу сказать тебе — где жрецы, там и страх перед Пылью. Миссис Коултер, конечно, не жрица, но она влиятельный агент Магистрата и это именно она учредила Коллегию Жертвенников и убедила Церковь платить Болвангару, и все это из-за Пыли. Мы не можем понять почему. Хотя есть еще много чего, что мы никогда не поймем. Вот, например, Татары, дырявящие свои черепа. Остается только удивляться их странности. Пыль для нас такая же загадка, но мы не беспокоимся и не рвемся изучать ее. Оставь это Церкви.
— Церкви? — переспросила Лира. Что-то неожиданно всплыло в памяти: она вспомнила разговор с Пантелеймоном на болотах о том, какая сила могла бы двигать стрелку алетиометра и они подумали о световой мельнице на высоком алтаре в колледже Гейбрил и об элементарных частицах, вращающих крошечные лопасти. Для Заступника здесь была очевидная связь между элементарными частицами и религией.
— Возможно, — сказала она, кивнув. — Церковные реликвии держатся в секрете, как бы там ни было. Но большинство из них — старые, а Пыль вроде нет, насколько мне известно. Было бы странно, если бы Лорд Азраэль рассказал мне об этом.
Она зевнула.
— Я лучше лягу вниз, — сказала она Серафине Пеккале, — а не то, наверное, замерзну. Там, на земле, мне было холодно, но не до такой степени. Я думаю, я умерла бы, если было бы еще хоть чуточку холоднее.
— Тогда ложись и закутывайся в меха.
— Ага, так и сделаю. Если бы я собралась умирать, я предпочла бы умереть здесь наверху, чем там внизу. Помню, как они нас положили под эту штуку, помню, как все это было. Мы оба помним. О, это было ужасно! Но сейчас мы ложимся спать. Разбудите нас когда мы доберемся, — сказала она, забираясь под груду мехов поближе к спящему Роджеру.
Итак, четверо путешественников, спящих в охваченном холодом шаре, продолжали свой путь по направлению к скалам и ледникам, огненным минам и ледяным фортам Свельбарда.
Серафина Пеккала окликнула аэронавта и он сразу же вскочил, шатаясь от холода, но чувствуя по движению корзины, что с шаром что-то не ладно. Она жутко расскачивалась, поскольку сильный ветер сбил баллон и ведьмы, тянущие веревку, едва ухитрялись удерживать его. Если бы они отпустили его, то шар сразу сбился бы с нужного курса и, судя по компасу, направился бы к Новой Зеляндии со скоростью примерно сто миль в час.
— Где мы находимся? — услышала Лира голос аэронавта.
Она дремала, хотя это было нелегко из-за тряски шара и, кроме того, холод пробирал ее до костей. Лира не могла услышать ответ ведьмы, но из-под накинутого капюшона она видела в свете ямтарического фонаря как Ли Скоросби крепко ухватился за стойку и дернул за веревку, ведущую вверх к баллону. Это потребовало от него значительных усилий, как будто он преодолевал невидимое препятствие. Взглянув в кромешную тьму, Скоросби затянул веревку на крепительной планке подвесного кольца.
— Я спущу немного газа, — крикнул он Серафине Пеккале, — и мы опустимся ниже. Сейчас мы летим слишком высоко.
Ведьма ответила что-то в ответ, но Лира снова ничего не услышала. Роджер тоже проснулся; корзина раскачивалась так сильно, что можно было мертвого поднять. Дэмон Роджера и Пантелеймон держались вместе как обезьянки, а Лира старалась лежать смирно и не выскочить из шара со страха.
— Все будет хорошо, — сказал Роджер и в его голосе чувствовалось больше уверенности нежели в Лире. — Скоро мы спустимся вниз и сможем развести костер и согреться. У меня есть несколько спичек. Я стащил их на кухне в Балвангаре.
Шар определенно снижался, потому что через секунду их окутало толстое холодное облако. Обрывки облака проплыли через шар, и сразу все стало мрачным. Это было похоже на самый плотный туман, который только видела Лира. Через некоторое время послышался еще один выкрик Серафины Пеккалы и аэронавт отвязал веревку от планки и отпустил ее. Она выскользнула из его рук, и даже сквозь завывание ветра в снастях, Лира услышала или почувствовала мощный удар откуда-то сверху.
Ли Скорсби видел ее широко раскрытые глаза.
— Это газовый клапан, — крикнул он, — он удерживает газ внутри. Когда я тяну веревку, газ выходит наружу и мы теряем высоту.
— А мы почти…
Она не закончила, потому что случилось что-то ужасное. Существо размером в половину человеческого роста с кожистыми крыльями, крючковатыми когтями медленно подлетало к корзине со стороны Ли Скоросби. У существа была плоская голова с выпученными глазами и большим лягушачьим ртом, из которого исходило отвратительное зловонье. Лира не успела даже вскрикнуть, прежде чем Йорек Барнисон потянулся и отшвырнул ужасное существо в сторону. Существо отлетело от корзины и с пронзительным криком исчезло.
— Это скальные грифы, — пояснил Йорек.
В следующий момент появилась Серафина Пеккала и, зацепившись за борт корзины, торопливо сказала:
— Скальные грифы атакуют. Сейчас мы опустим шар на землю и потом должны будем защищаться. Они…
Но Лира не услышала окончания фразы, потому что отовсюду раздавались душераздирающие звуки и корзина кренилась. Затем сильный удар отбросил трех человек на противоположную сторону шара, где лежала броня Йорека Барнисона, и Йорек попытался удержать их, потому что корзину снова сильно накренило. Серафина Пеккала исчезла. Отовсюду доносился ужасный шум: все заглушал пронзительный визг скальных грифов. Лира видела их, проносящихся мимо, и чувствовала их скверный запах.
