Возвращение Цицерона - Андрей Васильевич Саломатов
Музыка утихла, и народ, словно по команде, с криком и гиканьем повалил к берегу, где на мелкой речной волне покачивался плот с огромным чучелом уходящего Лета.
Прощание было очень трогательным. Девушки и женщины запели печальную песню. Они по очереди подходили к плоту, снимали с себя шарфики, платки и бусы и вешали на соломенное чучело. Дети прицепляли к развевающейся одежде Лета значки, брелки и разноцветные ленточки. А рыжий здоровяк с перевязанной головой вдруг стянул с себя рваную майку и бросил ее на плот.
— Прощай, Лето, — сказал он и всхлипнул. — Пора телогрейку надевать.
Вслед за рыжим здоровяком к плоту потянулись мужчины. Они подходили к самой воде и бросали на плот всякую мелочь: кто монету, кто бутерброд с красной икрой, а один молодой человек так расчувствовался, что попытался закатить на плот свой новенький мотоцикл, но его отговорили. Тогда он сбегал домой, принес трехколесный велосипед младшего брата и поставил под чучело Лета. На его удачу, брата в этот момент не оказалось рядом.
Когда женщины закончили петь, плот отвязали, и несколько человек оттолкнули его подальше от берега. Течение сразу подхватило плот, и, медленно кружась, он поплыл вниз по течению.
— Прощай, Лето! — крикнул кто-то с берега, и все собравшиеся подхватили этот крик: «Прощай, Лето!» И лишь один рыжий здоровяк с перевязанной головой завопил:
— Здравствуй, Осень!
Едва плот скрылся за поворотом реки, как на Игнатьево опустились сумерки. На деревьях и домах зажглись гирлянды разноцветных лампочек, в нескольких местах снова грянула музыка, а вокруг сцены забили фонтаны искр. В воздух с треском и шипением полетели ракеты, которые разрывались высоко над землей на тысячи мерцающих звездочек. Все это сопровождалось криками «Урр-ра!», в небо летели маски, пироги и шляпы. А один не на шутку разошедшийся гражданин даже попытался закинуть повыше самовар, но ошпарился, и ему пришлось оказывать медицинскую помощь.
Фейерверк длился минут пятнадцать, а потом снова начались танцы. И длилось это до глубокой ночи, пока от усталости не попадали самые выносливые.
К утру все стихло. На берегу горело около сотни костров, у которых отдыхали те, кто не сумел или не захотел уехать. Они доедали пироги, делились впечатлениями от маскарада и вспоминали, каким теплым и интересным было прошедшее лето.
Глава двенадцатая
Утро следующего дня выдалось пасмурным. Слегка накрапывал мелкий дождь, и на улице не было видно ни единой души. Все отсыпа́лись после карнавала, и только две мокрые вороны, нахохлившись, сидели на каруселях да изредка переругивались.
В доме у Алеши к завтраку собирались долго. И самым последним появился заспанный Фуго. Он вошел на веранду с носовым платком, который когда-то ему дала Светлана Борисовна, и рассеянно проговорил:
— Вот, нашел у себя под подушкой.
Все четыре конца платка были завязаны на узлы, и Фуго мучительно пытался вспомнить, зачем он их завязал.
— Ну, первый-то я помню, зачем, — проговорил он. — Это для того, чтобы не забыть, для чего вообще нужны узелки. А вот что означают остальные три?
Все начали гадать, что хотел запомнить мимикр.
— Может, ты собирался съездить в кругосветное путешествие? — спросил Алеша.
— Нет уж, спасибо, — ответил Фуго, усаживаясь за стол.
— А может, ты решил стать биологом и, чтобы не забыть… — начал было Алексей Александрович, но мимикр не дал ему договорить:
— Биологом? Это чтобы изучать всяких кровожадных чудовищ? Нет, мне и без них каждую ночь кошмары снятся.
— А может, ты хотел купить семена растений для своего огорода? — предположила Светлана Борисовна.
— Растений? — задумался Фуго. — Может, и хотел. Но к узелкам это не имеет никакого отношения.
А потом в дом начали приходить разные люди. Вначале появился маленький человечек в длинном плаще и с огромным разноцветным зонтом. Он церемонно поклонился, представился работником московского цирка, и Светлана Борисовна уговорила гостя выпить горячего чая.
— Меня зовут Фатих Касимович, — сказал гость, усаживаясь за стол. Затем он картинно закинул ногу за ногу и обратился к Фуго: — Вчера я видел ваше выступление. Оно мне очень понравилось.
— Ну еще бы, — важно ответил мимикр.
— Так вот, я хочу предложить вам поработать в цирке. Мы дадим вам в Москве большую квартиру с мебелью, а на работу и с работы вас будут возить на автомобиле.
— На автомобиле! — воскликнул Фуго, но, смутившись, он взял себя в руки и как можно равнодушнее добавил: — Ну конечно на автомобиле, на чем же еще? Не пешком же я буду туда ходить.
— Зарплата у вас будет такая большая, что вы не будете успевать тратить деньги, — продолжил Фатих Касимович. — А один летний месяц вы сможете отдыхать в лучшем санатории страны.
— Ну и повезло же тебе, Фуго, — с удивлением проговорил Алексей Александрович.
— А еще вы сможете бесплатно проводить на представление всех своих друзей, — сказал Фатих Касимович и обвел всех присутствующих торжествующим взглядом. Мол, видели, сколько всяких благ мы ему предлагаем? Это вам не избушка на курьих ножках в деревне!
— В цирк будем ходить каждый день, — радостно сказал Алеша. А Фуго от всех этих предложений совсем разважничался, развалился на стуле, словно кот, и даже закрыл глаза.
— Вы согласны? — спросил Фатих Касимович.
— Он вам весь цирк спалит, — подал голос Цицерон. Гость удивленно посмотрел на говорящую железную коробку, а мимикр пояснил:
— Это радио. Не обращайте внимания. Там какая-то глупая передача идет.
— Соглашайся, Фуго, — громко зашептал Алеша, и мимикр ответил:
— Я подумаю. Кто знает, может, мне сегодня еще какую-нибудь работу предложат.
— Например, президентом страны, — пошутил Алексей Александрович.
В этот момент в дверь постучали, и в дом вошли капитан Приходько и сержант Иван Бурбицкий.
— Доброго здоровья, — поприветствовал всех капитан милиции.
— Здравствуйте, садитесь с нами пить чай, — предложила Светлана Борисовна.
— Спасибо. С удовольствием бы, но нет времени, — вежливо отказался Приходько. — Но вот от яблочка не откажусь.
— А я, пожалуй,
