Брайан Джейкс - Остров Королевы
Понурые рабы разбрелись по своим нехитрым делам. Всех переполняла горечь окончательного поражения. Единственная их надежда угасла. Лидо Лагунный схвачен. Конец сладким мечтам о свободе.
Тем же вечером Вриг Феликс сидел на причале под навесом. Вместе с капитаном Скодтом он следил за работой рабов-рыболовов. Капитан задремал, разнежившись в лучах заходящего солнца, но его тут же разбудил тычок боевого топора вождя.
— Кто это там, на берегу?
Скодт заморгал.
— Как будто бы ваш сынок Питру со своей охраной. Сбегать узнать, что ему надо?
— Сиди. Сам придёт. Скоро узнаем, — буркнул Феликс, откинулся в кресле и закрыл глаза.
Питру горделивым шагом приблизился к отцу и навис над ним. Феликс похрапывал в притворном сне. Зрители — охрана Питру и капитан — выжидали. Молодой кот брякнул доспехами и нагло обратился к «спящему»:
— Х-ха, великий вождь изволит почивать, а рабы тем временем бегут косяками.
— М-м, что за чушь? — Вриг приоткрыл один глаз. — Рыбы косяками? Какие рыбы вдруг забегали?
Питру кивнул своей страже, и на пирс рухнуло тело убитой выдры. Рунка, брат Баньи, пал очередной жертвой диких котов.
— Так они рыбу ловят. Я заметил пустую лодку у камышей. Взяли след, догнали. Преступников двое было. Один удрал, вот второй. А мудрый вождь храпит. Да что уж там, старики — что дети: все время спят.
Как будто не расслышав оскорбления, Вриг повернулся к капитану:
— Ты этому олуху мой приказ огласил?
— Сэр, — горячо залопотал Скодт, — я всем объявил, но Питру и его охрана отсутствовали, клянусь, я везде искал.
Вождь надвинулся на своего несчастного подчинённого, тесня его к краю пирса.
— Я приказал дать возможность нескольким рабам сбежать. Как иначе бунтовщики узнают о поимке их вождя и моем мудром решении? Кто им сообщит?
Он пихнул Скодта в последний раз, послав его в воду, достаточно глубокую у причальных мостков. Скодт погрузился с головой, вынырнул, булькнул и снова ушёл под воду.
Вриг Феликс поморщился и повернулся к солдатам.
— Вытащите идиота. Потонет ведь, придурок.
Солдаты брякнулись на мостки, сунули в воду копья. Через мгновение Скодт схватился за копье, вопя и отплёвываясь.
— А-а-а-а-а-а-а! Пусти-и-и-и-и-и! М-ма-ма-а-а-а- а-у-у-у-у-у-у!
Его вытащили на пирс вместе с верёвками, в которых он запутался. Верёвки эти опутывали также и гниющее тело Атунры, пропавшей советницы вождя.
Солдаты спешно рубили копьями узы, соединившие Скодта с покойницей. Обессиленный капитан, избавившись от объятий мёртвой куницы, рухнул на доски, пытаясь отдышаться.
— Что это? — удивлённо спросил Питру.
— Не притворяйся дурнее, чем ты есть. Прекрасно знаешь, кто это! — послышалось зловещее шипение из-за железной маски.
Питру невинно улыбнулся.
— Так вот куда она делась! Мне никто не докладывал. Я об этом ничего не знал. Как и о твоём указании выпустить рабов.
— Однако ты убил одного из моих рабов!
— Кто, я? Упаси сезоны! Я твоих рабов не трогал. Мой верный слуга унтер Янд убил твоего раба. Мои слуги мне верны, знаешь ли. Они кого угодно для меня убьют.
Вриг удовлетворённо кивал, выслушивая иносказания сына.
— Мои слуги, знаешь ли, тоже мне верны, тоже убивать умеют. И слуг у меня побольше.
* * *Вечер опустился на Летние лужайки. Выдры сидели по берегам потоков, слушая журчание воды и птичье пение, следя за водными играми молодёжи.
Колан беспокойно расхаживал взад-вперёд, раздражённо поглядывая на скользящее вниз солнце.
— Куда он запропастился? Куда? — повторил Колан в несчётный раз с полудня.
Дидеро оторвалась от детской рубашонки, которую отделывала кружавчиками.
— Ежели б знала, не утаила бы. Сядь и отдохни! У меня от твоих скачков голова кругом.
Колан как будто не слышал. Он продолжил нервно вышагивать.
— Давно пора бы ему вернуться. Не нравится мне это, нет, не нравится.
— Слышала уже. Кончай болтать. Если не нравится, пойди да проверь. Банья вон отправилась на разведку.
— Что толку? — махнул лапой Колан. — Я уйду, а Лидо вернётся другой дорогой. Разминёмся.
— Банья возвращается! — крикнул сверху Лорго. — С ней ещё кто-то, но не Лагунный.
Банья вернулась, поддерживая Мемзи. Ровесница Баньи, Мемзи заметно уступала подруге в выносливости. К тому же она явно была в шоке. Колан бросился им навстречу, подхватил полумёртвую от усталости и ужаса Мемзи. Усадив молодую выдру, вокруг которой мгновенно захлопотали Дидеро и другие мамочки, Колан приступил к расспросам:
— Что с Лидо? Ты его видела?
Вместо ответа Мемзи ткнулась в передник Дидеро и зарыдала.
— Оставь ее, большой болван! — крикнула Дидеро. — Видишь, не в себе крошка.
— Но что с Лидо? — беспокоился Колан.
— Мемзи сказала, что Лидо схвачен, — ответила Банья.
Дидеро всплеснула лапами:
— Наш Лагунный… в плену?
— Да, в плену, — сквозь слезы подтвердила Банья. — Попал в ловушку возле лагеря рабов. Они подвесили его в клетке над крепостью. Феликс поклялся, что, если мы не сдадимся, он уморит Лидо голодом. И мы сможем любоваться его белыми костями, сказал он. Двое выдр сбежали, чтобы сообщить нам. Мемзи вырвалась, а мой брат, Рунка, погиб. Его убил дикий кот унтер Янд. Он заплатит мне жизнью!
Новость о пленении Лидо словно молния обежала лагерь выдр. Собрался Совет Кланов. В молчании выслушали собравшиеся рассказ Баньи. Когда она замолчала, все возмущённо зашумели.
Зазвучал барабан Зилло, призывая к порядку.
— Стоп! Прекратить шум! Колан, говори!
Колан привык говорить прямо, в лоб. Взмахнув веслом, он заговорил:
— Я не собираюсь спорить и что-то доказывать. Надо освободить Лидо, и немедленно. — Колан перехватил весло. — И ещё скажу: не дождётся подлый кот, чтобы я привёл в рабство свою семью. Война!
Зилло снова заколотил хвостом по барабану, чтобы умолк гул одобрительных возгласов.
— А что случится с семьями, если битва будет проиграна? — спросил он.
— Ха! Мы выживем, как жили раньше! — раздался голос Дидеро. — А бросить Лидо на произвол котов не можем. Слишком многим мы все ему обязаны. Проиграть битву? Слушай, Колан, ступай, разбей полчище котов и без Лидо не возвращайся.
Банья вскочила и тряхнула копьём.
— Псы Потока! Живая Вода! Волки Волны! Бойцы Потока! Бурная Бездна! Ночные Ныряльщики! К оружию! Вперёд! Эй-йа-а-а-а-а-а!
Боевой клич потряс стены пещеры.
— Слышал? — буркнула Дидеро. — Тебе ответили. Чего ещё ждёшь?
Колано обнял свою хозяйку.
— Миску жгучего супа и твой горячий поцелуй, сладость сердца моего!
Ускользнув от увесистого хвоста своей миссис, Ко- лан рванулся к выходу. Ответ Дидеро потонул в гуле голосов. Ощетинившись копьями, клинками, вооружившись пращами, немногими луками, дротиками и всем, что хоть как-то походило на оружие, масса выдр устремилась в поход.
Жаркий, сухой день затянулся надолго. Лидо наблюдал из своей клетки за склоняющимся солнцем. Страдали перетянутые верёвками лапы, на которых висело его тело. Последняя влага на губах — из ведра Феликса. Он провёл непослушным языком по пересохшим губам и закрыл глаза, пытаясь отвлечься от боли в раненой голове. Забыться в утешительной дремоте не удавалось, тогда измождённый Лидо сосредоточился на борьбе с мыслями о воде и еде.
К вечеру голова узника повисла, глаза закрылись, тело обмякло, все ощущения слились в какой-то неясный удаляющийся гул. Лапу его сжал появившийся неизвестно откуда воин-мышь, они вдвоём понеслись по прохладному вечернему воздуху, как сухие листья по ветру. Внизу раскинулся Зелёный остров, его холмы, леса, долины, водопады. Мышь махнула лапой в сторону океана.
— Умереть несложно, Лагунный. Но ты ведь боец. Не отпускай жизнь, пока брезжит надежда. Ты ещё увидишь Королеву Кланов и новый рассвет. Королева уже близко!
И Лидо увидел высокую деву-воительницу в зелёном плаще и сияющем доспехе. Королева Зелёного острова! Королева!
Видение погасло от резкого сотрясения клетки. Лидо открыл глаза и вместо Королевы Кланов увидел кошачью морду. Леди Хладвига, свесившись из окна, колотила по решётке клетки копьём. Ее черты искажала гримаса ненависти.
— Подлый убийца! Получай за моего сына Джифру!
Хладвига снова замахнулась копьём.
25
Командор нёсся вверх, отплёвываясь от густой пыли, цепляясь за стены, скрипя разваливающимися под ногами ступеньками. Вот он ворвался в верхнее помещение и на мгновение замер на пороге, оценивая обстановку.
В углу комнатушки Гирри, заслонив аббатису и сестру-библиотекаршу, храбро отбивался от громадного морского баклана. Птица обернулась на шум, и Командор заметил, что одна нога ее и крыло на той же стороне тела повреждены. Обрамлённые голубизной глаза баклана уставились на пришельца. Баклан вскинул голову, щёлкнул клювом и яростно завопил:
