Алека Вольских - Мила Рудик и руины Харакса
— И вы совершенно правы, студент! — воскликнул тот. — Воздушный шар! Легкий небольшой объект, имеющий простейшую форму — а в нашем деле, чем проще, тем лучше — и простейший принцип летательной способности.
— Так как же мы будем обманывать силу притяжения, профессор? — напомнил Иларий.
— А очень просто, — ответил учитель. — Каждый из вас должен будет вообразить, что он воздушный шар, наполненный неким газом, который легче воздуха. Вот и все!
Профессор одарил меченосцев сияющей улыбкой. Меченосцы ответили ему недоверчивым молчанием и скепсисом во взглядах. Но профессор не огорчился, что новые студенты проявили недоверие к его словам, и приступил наконец к практике.
Единственными, у кого что-то получилось на этом уроке, были Ромка и Яшка Берман. Мила не знала, действительно ли Лапшин представлял себя воздушным шариком, но первый опыт левитации удался ему на удивление легко. Он красиво и уверенно поднялся на пару футов от пола, попружинил в воздухе, как мячик, и мягко вернулся в исходное положение. Жизнерадостно всплеснув руками, профессор Воробей выставил Ромке самую высокую оценку — Меч.
Берман тоже добился определенных успехов. Профессор напомнил Яшке, что тот должен вообразить себя воздушным шариком, легким, невесомым. Яшка закрыл глаза и, видимо, вообразил очень реалистично, поскольку оторвался от пола и, заорав, устремился вверх, как выпущенное из пушки ядро. Вверху его голова оглушительно встретилась с потолком, и Яшка рухнул вниз. Глядя на Бермана, сидящего на полу и страдальчески потирающего мягкое место, на которое он не менее оглушительно приземлился, профессор задумчиво почесал в затылке.
Сочувствуя Яшке, Мила вдруг заметила движение в районе учительского стола и, машинально повернув голову, застыла с открытым ртом. Одна из завязок странной черной шляпы поднялась и… почесала остроконечную верхушку, словно копируя жест профессора. Тут профессор резко обернулся к своему столу и застал шляпу за этим действием.
— Ага! — торжествующе воскликнул учитель, ткнув указательным пальцем в шляпу. — Так вот почему она у меня не левитировала! Попалась, милая моя!
Завязки шляпы безвольно повисли с краев стола, а меченосцы недоуменно переглянулись друг с другом.
Профессор, однако, ничего не стал пояснять, он быстро схватил шляпу, которая тут же принялась лупить его завязками по рукам, и проворно засунул ее в ящик стола, заперев его на ключ.
Довольно потирая руки, учитель повернулся к Берману.
— Поднимайтесь-ка, господин студент, хватит рассиживаться! Оценку за это непотребство я вам ставить, так уж и быть, на первый раз не стану. — Он вскинул указательный палец к потолку. — Практиковаться и еще раз практиковаться! Это касается и всех остальных. Подключайте воображение, господа студенты, иначе никогда не научитесь левитировать. А кто не умеет летать, тот должен как минимум научиться быстро ходить. Придется вам податься в скороходы. А оно вам надо? Оно вам не надо! — Профессор возмущенно развел руки в стороны. — Это не ваш профиль!
После истории магии и обеденного перерыва меченосцы отправились на боевую магию к профессору Безродному. В этот раз, как и в прошлый, их уже поджидали белорогие с четвертого курса. К Миле сразу подошел Сергей Капустин, предложив снова практиковаться вместе. Она согласилась. Ромка помахал рукой Анфисе, но подходить к ней не стал — вместе с Милой и Мишкой Мокроносом они устроились возле одного из окон, сгрузив на подоконник рюкзаки.
Следуя совету Белки, Мила не стала больше заговаривать с Ромкой о Соревнованиях. Он же вел себя как обычно, словно никаких недоразумений между ними не было. Мила, зная Ромку, полагала, что он просто умело притворяется безразличным.
Белка вбежала в класс после звонка — самая последняя. Судя по стопке книг у нее в руках, она уже успела сбегать в библиотеку Думгрота — подготовка к поступлению в Старший Дум шла полным ходом. Запыхавшаяся и растрепанная, она подошла к друзьям и неожиданно одну из книг всунула Миле прямо в руки.
— Держи, — на выдохе произнесла Белка, водружая остальные книги на подоконник.
— Что это? — Мила озадаченно повертела в руках книгу, прочла название: «Соревнования Выпускников Думгрота. Сто легендарных победителей». — Зачем ты мне взяла это?
— Это не я, — мотнула головой Белка, освобождаясь от рюкзака. — Это Фреди. Я встретила его в библиотеке. Он попросил передать тебе. Советует почитать. Там описывается, как некоторым студентам удалось выиграть Соревнования в основном при помощи нестандартного подхода к решению задач. Ты лучше почитай — Фреди зря не посоветует.
— Ладно, — озадаченно ответила Мила. — Раз Фреди советует…
Мила украдкой покосилась на Ромку, но ее друг старательно делал вид, что занят беседой с Мишкой Мокроносом и даже краем уха не слышит ни о каких Соревнованиях. Мила нахмурилась и положила учебник на подоконник рядом со своим рюкзаком.
Пара пролетела незаметно — настолько меченосцы и белорогие увлеклись отработкой защитных заклинаний. В этот раз им пришлось сдавать усвоенный материал на оценку. Мила заработала свой первый Меч, отразив очередную змеиную атаку Капустина заклинанием Анакрузис. Капустину без труда удалось остановить в воздухе все пять сырых яиц, посланных карбункулом Милы. За то, что с помощью заклинания Агрессио фермата Сергей не позволил яйцам разбиться о его лоб, профессор Безродный поставил ему высший балл. Ромка тоже заработал Меч. А вот Белке профессор поставил Амулет, снизив оценку за то, что из пяти навозных снарядов Тараса Мотыля, доставшегося ей в соперники, Белке удалось остановить только четыре. Пятый оставил большой грязный след на школьной юбке Белки.
С боевой магии ребята вышли, оживленно болтая и обмениваясь атакующими приемами, которые им особенно удались. Так как боевая магия для четвертого курса ограничивалась только защитой, то и меченосцам, и белорогим приходилось самим придумывать, как провести атаку. Профессор Безродный разрешил им положиться на то, что подскажет их воображение, запретив при этом калечить друг друга. Увлеченная обсуждением этой темы, Мила только в холле заметила, что забыла в классе книгу, которую передал ей через Белку Фреди. Попросив друзей подождать ее у ворот замка, она бросилась вверх по лестнице.
На четвертом этаже, где находился кабинет искусства боевой магии, было пусто — студенты торопились с последнего урока по Домам и не задерживались в аудиториях. Мила открыла дверь в класс и сразу же увидела напротив двери, на подоконнике одного из окон, забытую книгу. Прикрыв дверь, Мила успела сделать лишь шаг, как ее остановил какой-то звук, словно где-то рядом на пол упало что-то довольно легкое. Повернув голову, Мила наткнулась взглядом на дверь в личный кабинет профессора Безродного, смежный с аудиторией, где проходили занятия. Она была приоткрыта, и, судя по всему, там, внутри, кто-то находился.
Мила глянула на лежащую на подоконнике книгу, которую ей нужно было забрать, и снова посмотрела на кабинет профессора. Несколько секунд она колебалась, переводя взгляд с книги на дверь, и в итоге неуверенно направилась к учительскому кабинету. Ей показалось странным, что после звука падения никаких других звуков не последовало: если профессор в кабинете, то почему он не поднял упавшую вещь? Ни шагов, ни шороха, ничего другого Мила не слышала.
В конце концов, мысленно сказала она себе, профессор Безродный не просто ее учитель, но еще и сосед, и элементарная вежливость не позволяла ей уйти, не поинтересовавшись, все ли в порядке. Уж очень насторожил ее этот странный звук и наступившая после него тишина. Ей в голову даже закралась мысль, что в кабинете профессора может находиться кто-нибудь чужой. Но когда, подойдя поближе, сквозь приоткрытую дверь Мила увидела знакомую фигуру Гурия Безродного, ее опасения показались ей до нелепости смешными: ей просто мерещатся всюду тайны и злоумышленники!
Профессор стоял спиной к двери. Он смотрел в большое овальное зеркало в старинной позолоченной рамке, стоящее перед ним на полу на двух фигурных ножках. Зеркало было высотой в человеческий рост. В первый момент Мила решила, что профессор рассматривает в нем свое отражение. Она без всякого интереса бросила взгляд на гладкую зеркальную поверхность и невольно вздрогнула: у нее вдруг возникло отчетливое ощущение, что это зеркало вовсе не мертвая стекляшка — от него веяло жизнью! Такое же ощущение, наверное, должен испытывать человек, который подходит к заброшенному с виду дому, но при этом чувствует, что дом обитаем, что там, внутри, есть люди.
Мила не успела еще даже подумать, отчего у нее в голове возникли такие мысли, как Гурий Безродный вдруг подался вперед и… исчез!
Рот Милы невольно раскрылся от изумления. Ошарашенная происходящим, она таращилась на приоткрытую дверь, пытаясь понять, что ей сейчас довелось увидеть.
