Красота красная - Аранца Портабалес
– Вы кого-нибудь увольняли в последнее время?
– Не совсем так. Я не наняла двоих из четырех стажеров, работавших со мной в последние полгода. В частности, один из них, Рафаэль Гутиан, очень расстроился, когда я сообщила ему об этом.
– Что вы подразумеваете под «расстроился»?
– Сказал, что очень рад не продолжать работать на холодную и коварную сучку. И что ушел он сам, а не я его выгнала. Также он пожелал мне однажды почувствовать себя так же, как и он: дерьмом.
– Вы были расстроены?
– Чтобы меня расстроить, нужно нечто большее. Оскорбление – последнее средство заурядных личностей.
– Вы с ним встречались после этого?
– Нет. Ему хватило благоразумия не появляться в ритуальном зале.
– Что касается ритуального зала… был ли там кто-нибудь, чье присутствие привлекло ваше внимание?
Сара Сомоса вскинула брови и возвела глаза к потолку.
– Помимо желтой прессы, розовой прессы, полиции и половины населения Сантьяго-де-Компостела и окрестностей?
– Еще раз приношу свои извинения. Вы видели Фернандо Феррейро и Инес Лосано после ночи убийства?
Ана осознала, что Санти впервые произнес это слово в присутствии Сары.
– Нет.
– Они пытались связаться с вами?
– Нет.
Санти принялся тихонько постукивать ручкой по столу, молча, словно раздумывая, о чем еще ее спросить. Сара Сомоса задала вопрос вместо него:
– Хотите знать, верю ли я, что это сделали они?
Санти перестал барабанить по столу и внимательно посмотрел на Сару.
– Разумеется, вы хотите знать, – добавила она. – И я скажу: да. Думаю, они пришли в мой дом с двумя бутылками годелло, чтобы поесть сардин в моем саду. И в какой-то момент зашли внутрь, чтобы сходить в туалет, принести хлеба или воды, поднялись на второй этаж, зашли в комнату моей дочери и убили ее. И потом, не спрашивайте меня как, полагаю, они залили всю комнату кровью с единственной целью – разрушить нашу жизнь.
Санти оставался неподвижным.
– Но почему?
– Почему? Потому что. Нет никаких причин. Но иначе это была тетя Амалия… или Лия… или Тео… а подобного я не могу себе представить.
Ана взглянула на женщину, пораженная и одновременно восхищенная ее силой.
– Вы упускаете еще одну версию, сеньора Сомоса, – заметил Санти.
– Какую?
– Что это были вы.
Одиночество Лии Сомосы
Коннор Бреннан набрал номер Сары Сомосы в третий раз. Телефон был выключен. Он отыскал номер Тео Алена. Ответа тоже не последовало.
Выйдя в коридор, он направился в кабинет Адриана.
У двери ждали двое пациентов. Коннор постучал костяшками пальцев и открыл, не дожидаясь разрешения. Перед Адрианом сидела женщина лет пятидесяти.
– Бреннан! Я занят. Что-то случилось?
– Мне нужно с тобой поговорить.
– Подожди за дверью, я сейчас закончу.
Коннор повиновался. У него тоже имелось несколько нуждавшихся во внимании пациентов, но случай Лии Сомосы тревожил, и ему требовалось принять решение уже сейчас. Он не знал, как поступить. Будь это обычный случай, он, несомненно, посоветовал бы Лии вернуться домой. Только вот этот случай обычным не был.
Женщина вышла, и Коннор стремительно проскользнул внутрь.
– Не врывайся в мой кабинет без предупреждения, – проворчал Адриан.
– Буду. Скажем так, я могу позволить себе такую вольность, поскольку избавил тебя от дела Лии Сомосы.
– Полагаю, о ней ты и хочешь поговорить.
– Что, черт возьми, творится с ее семьей? Прошло шесть дней с тех пор, как она к нам поступила, а никто из них даже не подумал здесь побывать. Я могу отправить ее домой, если у нее есть поддержка со стороны близких. Ты лучше меня знаешь: я не могу отправить самоубийцу домой, не получив полное содействие ее родственников. И вариант с помещением ее в психиатрическую больницу мне не нравится. У меня такое впечатление, будто единственное, в чем нуждается Лия Сомоса, – немного нормальности. И единственное, что могу предложить ей я, – пребывание в больнице или общество сестры, которая к ней не приходит, поскольку наверняка думает, что Лия убила ее дочь. Не говоря уже о том полицейском, похожем на Брюса Уиллиса, который с нетерпением ждет возможности наброситься на нее и допросить. Если я подпишу ее заявление, а Лия Сомоса в течение недели умрет, не хочу нести ответственность за это решение.
– Ты прав, – признал Адриан.
– Разумеется, я прав. Дело в том, что я не вижу никакого определенного выхода.
– Полагаю, нам стоит поискать золотую середину – решение, не предполагающее ее изоляцию, но позволяющее немного защитить ее. На самом деле, вчера я звонил Тео, чтобы обсудить с ним ситуацию и попросить приехать сюда, побыть с ней. Но Сара тоже сильно пострадала. Не знаю, хорошая ли вообще идея вернуть Лию в тот дом. И дело не только в том, что убита дочь Аленов. Дело в том, что полиция не дает им передышки. Они не очень хорошо проводят время.
– В самом деле? А каково Лии?
– Ты несправедлив. Ты не знаешь их так, как я.
– Мне приходится. Если я вынужден лечить Лию, мне стоит узнать их получше. Кстати, почему она живет с ними? У нее нет своего дома?
– Есть пентхаус в Мадриде, который служит ей студией. А здесь она месяцами живет вместе с сестрой.
– Дома в Галисии у нее нет?
– У сестер есть летний домик в Санхенхо. Раньше он принадлежал их родителям, теперь им. Но если мы отправим Лию туда, кто о ней позаботится?
– А в какое-нибудь частное учреждение, только не в обычную психиатрическую больницу?
– В «Родейру»?
– В «Родейру»! Как мне это раньше не пришло в голову?
«Родейра» была домом отдыха. Во всяком случае, так утверждала в интернете основательница проекта, их коллега Альба Фернандес. Почти двадцать лет назад Альба начала экспериментальную программу психиатрического лечения, выходящую за рамки традиционных методов. Через «Родейру» проходили люди с зависимостями, расстройствами пищевого поведения или депрессией. Пребывание там стоило дорого, но вряд ли деньги станут проблемой для Лии.
– Думаю, это отличная идея. Полагаю, я мог бы отправить ее туда хотя бы на месяц. Также было бы неплохо дать полицейским разрешение ее допросить, – предложил Коннор. – Попрошу, чтобы мне позволили присутствовать, если возможно. Прежде всего, чтобы избавиться от этого инспектора Абада. Сегодня он опять мне звонил.
– Ты сможешь пару раз в неделю появляться в «Родейре» и сам заниматься ей?
– Но почему я? Альба вполне способна справиться. Я почти не разговаривал с Лией Сомосой. Она многое держит в себе. Это потому, что живет в аду. Убивала она свою племянницу или нет.
– На днях я
