Охотник - Френч Тана
— Оно ж высохнет, не успеешь повесить, — говорит Март, подойдя поближе. — Жарища лютая.
— Ничего не поменялось, — говорит Лена, склоняясь за очередной охапкой белья. Март Лавин в гости не заглядывал отродясь, даже пока Шон был жив.
— Скажи-ка мне вот что, — говорит Март, удобно опираясь на клюку и улыбаясь Лене. Коджак устраивается у ног Марта и принимается выкусывать из шерсти репьи. — Что там такое я слышу насчет твоей помолвки с единственным и неповторимым мистером Хупером?
— Те новости уже древности, — говорит Лена. — Я-то думала, ты в курсе уж не первый день.
— О, в курсе, само собой. И жениха твоего поздравил как полагается, хотя, я б решил, он уже очухался. Но тебя я с целью ликованья не повидал, и мне сегодня пришло на ум, что это мой долг. Раз уж мы теперь соседи.
— Может, и будем, — говорит Лена, — а может, и нет. Где будем жить, мы с Келом пока не решили.
Март бросает на нее потрясенный взгляд.
— Уж конечно, нельзя требовать от него, чтоб он оторвался от того дома, — он туда столько труда вложил, чтоб все обустроить, как ему хочется. Не говоря уж о том, сколько я труда вложил в то, чтоб мужика твоего обустроить, как мне хочется, плюс-минус. Не могу ж я опять все сначала. Скорей всего, при теперешних-то ценах на дома, я окажусь рядом с каким-нибудь дураком хипстером, который живет на флэт-уайт-крафтовом пиве и каждый день мотается в Голуэй. Нет, раз взялась за гуж, придется тебе переехать в наш край. Мы классные соседи — я да Пи-Джей. Спроси у жениха своего, он за нас поручится.
— Может, на два дома продолжим, — говорит Лена. — Один на зиму, второй — дача. Обязательно тебя уведомим.
Март довольно хихикает.
— Само собой, спеху никакого, — соглашается он. — Не сказал бы, что вы к алтарю торопитесь. Я прав?
— Когда назначим дату, ты свое приглашение получишь. С вычурным шрифтом и всем прочим.
— Покажь кольцо, ну. Мне разве не полагается крутнуть его на пальце — на удачу мою в любви?
— Его по размеру подгоняют, — говорит Лена. Этот разговор у нее состоялся с каждой женщиной в округе, и она решила, что если возникнет у нее еще какой-нибудь порыв принять внезапное решение, она сдастся на лечение. Вытаскивает из мешка еще несколько прищепок.
Март наблюдает за ней.
— Умный ход, помолвка эта, — произносит он. — Мудрый ход.
— Прикольно, — говорит Лена. — То же самое мне Норин сказала. У вас с ней уйма общего.
Март вскидывает бровь.
— Что, так и сказала? Я б не подумал, что она «за». Точно не сейчас, в любом разе. — Переносит вес с ноги на ногу, чтоб извлечь из кармана кисет. — Даешь позволение закурить?
— Воздух общий, — говорит Лена.
— Я лично, — говорит Март, бережно опирая клюку об опору Лениных ворот, — целиком за то, чтоб ты парня того окольцевала. Как уже говорил, углы у него я уже обтесал, но еще чуток осталось, не всегда он меня слушает, когда должен бы. Мне от этого последнее время беспокойство. А теперь он на твоей ответственности, и неувязку мы можем обсудить с тобой.
Лена говорит, ловко встряхивая футболку, чтоб ее расправить:
— Мне насчет Кела сказать никому нечего.
Март смеется.
— Боже всемогущий, ты та же, что и всегда была. Помню, как-то утром — ты еще малявочкой была, вот такого роста — протопала ты мимо моих ворот, в полном наряде на первое причастие, в накидке и всем прочем и в резиновых сапожках. Я тебя спросил, куда ты собралась, а ты нос задрала, вот как сейчас, и ответила: «Это секретные данные». Куда ты шла-то на самом деле?
— Ни малейшего понятия, — говорит Лена. — Сорок лет назад дело было.
— Что ж, — говорит Март, высыпая табак на папиросную бумажку, — ты нынче такая же, да только уже не малявочка. Ты хозяйка дома теперь, вот ты кто, в каком бы доме вы там в итоге ни осели. Если с мужиком или с дитем какая буза, люди придут к тебе. И я к тебе пришел.
Ничто из этого для Лены не диво: таковы условия сделки. И все равно возникают в ней колебания.
— На мою удачу, — говорит Лена, — ни тот ни другая не бузотеры. Если только к стенке не припирать.
Март на это не отвечает.
— Нравится мне твой парняга, — говорит он. — Я не из сентиментальных, поэтому не знаю, зайду ли так далеко, чтоб сказать, что он мне люб, но нравится мне этот человек. Уважение у меня к нему есть. Не хотелось бы, чтоб какой ущерб ему случился.
— «Славного ты себе жениха завела, — говорит Лена. — Жалко будет, если с ним что случится».
Март, креня голову набок, чтоб лизнуть бумажную кромку, поглядывает на Лену.
— Знаю, ты не в восторге от мысли, что мы с тобою по одну сторону. Но так уж вышло. Придется держать хорошую мину при плохой игре.
Лена сыта Мартовыми окольными подходцами. Она оставляет белье и поворачивается к Марту лицом.
— Что ты там удумал?
— Славный следователь Нилон болтается по округе, — говорит Март. — Допрашивает людей, хотя сам это так не называет. «Не найдете ли время поболтать?» — вот что он говорит, когда нарисовывается на пороге. Очень воспитанный, будто можно даже было б сказать ему: «Иди-ка ты отсюда, юноша, у меня ужин подгорает», и он побежит себе дальше, легко и просто. К тебе захаживал?
— Пока нет. Ну или я, может, с ним разминулась.
— Я б решил, он начал с мужиков, — говорит Март. — И сказал бы, отчего так. Он мне сообщил — на середине нашей с ним болтовни, эдак походя: «Вы на горе не были в ночь на воскресенье?» Я ему сказал, что самое дальнее, куда я отлучался, — мой сад на задах, когда у дружка моего Коджака какое-то дело до лисы возникло. И следователь Нилон объяснил мне, что ему сказали, будто компашка парней ошивалась на горе аккурат когда Рашборо погиб и аккурат вокруг того места, где его нашли. И ему надо с ними потолковать, потому что они, может, видели или слышали что-нибудь, для расследования ценное. Он мог бы устроить голосовое опознание для своего свидетеля, если придется, но всем будет проще, если парни, не мешкая, явятся сами и всё выложат. — Март рассматривает свою папироску и отщипывает выбившуюся ниточку табака. — А вот это, — продолжает он, — это можно было б назвать затруднительным.
— Кел ничего подобного Нилону не говорил, — произносит Лена.
— Канешно, не говорил. Я и не думал такого. Да и никто так не думает.
— Тогда он тут каким боком?
— Никакусеньким, — тут же отзывается Март. — Я тебе про это и толкую: я б предпочел, чтоб так оно и осталось дальше. Раз уж мне приходится залетного иметь в соседях, он мог б оказаться куда хуже.
— Он больше не залетный, — говорит Лена. — Он мой мужик.
Март косит глазом на Лену — не бездумно, как мужчина, оценивающий женщину, а с мыслью во взгляде. Так оценивают овчарку, пытаясь прикинуть ее способности и темперамент, способна ли она озлиться и насколько легко ее приструнить.
— Хороший это был ход — помолвка, — повторяет он. — Ни единого шепотка я не слыхал про твоего мужика с тех пор, как ты это провернула. Но если следователь Нилон и дальше всех донимать будет, они начнутся. Скажу тебе честно: не из того же ты теста, что, допустим, Норин или Анджела Магуайр или еще какая женщина, какие тренируют ребяток в камоги, помогают в приходской благотворительности и разводят сплетни за чаем с кремовой пироженкой. Будь мистер Хупер мужиком Норин или Анджелы, никто б к нему на расстояние вытянутой ноги не полез. По тому, как оно сейчас, его предпочитают не трогать — из уважения к тебе, равно как и к нему. Но если придется, они его ленточкой обвяжут и сдадут следователю Нилону. А если придется мне, сдам и я.
Все это Лена уже знала, но — от Марта и вот так — это уже на новых условиях. Кел — чужак, и сама Лена посвятила последние тридцать лет, пытаясь стать тем же. Ей удалось шагнуть из круга лишь одной ногой, но когда враг сжимает кольцо, этого достаточно.
Она говорит:
— Можешь сдавать кого хочешь. Без доказательств Нилон за решетку бросить никого не сможет.
Март невозмутимо стаскивает свою соломенную шляпу и лениво обмахивает ею лицо.
