Дэвид Хьюсон - Убийство-2
— Давайте все проясним. Это не мое решение. На вашем возвращении настояло министерство. Не знаю почему, это не мое дело. Теперь мы все будем делать так, как скажете вы. Но всякую ответственность с себя я снимаю.
— Очень хорошо. Наблюдение за Рабеном необходимо прекратить. Я хочу, чтобы его задержали для допроса.
— Служба безопасности потеряла его. Где он сейчас, мы не знаем.
— Потеряла?
— Да, мне очень жаль. Это промах Кёнига, причем уже не первый. Министр в курсе. И наша задача — работать так, чтобы гроза не повернула в нашу сторону.
На этаже остановился лифт. Хедебю шагнула в кабину и уехала.
— Где я могу лечь? — спросила Лунд.
— На любой из детских кроватей. А как же пицца?
— Утром съем.
Вместо оправданий она помахала ему пачкой документов, прошла в гостевую спальню, закрыла за собой дверь и начала читать.
8
Воскресенье, 20 ноября
08:10
На следующий день утреннюю летучку, с разрешения Брикса, проводил Ульрик Странге. Лунд стояла у двери. После удвоенной дозы обезболивающих голова болела уже не так сильно. Рана над глазом отекла, но, в общем, выглядела не слишком ужасно. Лунд держалась в стороне от всех; внимание ее в основном занимали вывешенные на стене сводки, Странге она почти не слушала.
После неожиданного визита Хедебю они едва перемолвились парой слов. Утром Странге сходил за кофе и булочками в кондитерскую напротив, а потом отвез ее в управление.
— Лунд не видела лица того человека, — говорил он группе оперативников. — По нашим предположениям, это один из бывших офицеров контингента «Эгир». Всего их было двадцать восемь. Каждый из них находится под подозрением. Наша задача — найти их всех и допросить. Мне все равно, где они сейчас и чем заняты. Если военные начнут вставлять палки в колеса, дайте мне знать.
Лунд оторвалась от стены и подошла к ним, помешивая остывший кофе в кружке.
— Армейский жетон Мёллера так и не нашли, — сказала она. — У нас есть основания полагать, что кто-то использует его личность. Вот список квитанций… — Она обернулась к столу, взяла бумаги, которые ей отдала Ханна Мёллер. — Тут перечислены все покупки, сделанные от имени Мёллера. После того, как он был похоронен. Нужно проверить каждый пункт. Анна Драгсхольм узнала, кто этот офицер — человек, который называет себя Перком. И поэтому ее убили. — Лунд обвела взглядом полицейских. — Если адвокат смогла вычислить его, то сможем и мы.
Команда разошлась. Брикс махнул ей рукой, подзывая.
— Держите, — сказал он, вручая ей пару листков. — Это отчет службы разведки о том, что происходило вчера на курсантском балу. Они видели, как Рабен входил в здание. Но как он выходил оттуда, никто не видел. Он приехал на украденной машине и бросил ее там же.
Она пробежала глазами документ.
— Вы выглядите лучше, чем я ожидал, — сказал Брикс.
— Тут написано, что на празднике были жена Рабена и ее отец Торстен Ярнвиг. Рабен наверняка говорил с кем-то из них.
— Это нам неизвестно.
— А зачем бы он туда пошел? Как ему удалось ускользнуть-то от них?
Брикс недовольно поджал губы, он не любил, когда ему перечили.
— Кстати, а что с этим скандалом в верхах? — спросила Лунд. — Министры перессорились, с кем из них теперь говорить сначала?
— А при чем тут вообще политики?
— Это все звенья одной цепи, — недоуменно сказала Лунд, не понимая, почему он об этом спрашивает. — Еще нужно…
Дверь открылась, и вошел Кристиан Согард в сопровождении двух полицейских. Заметив Лунд, он бросил на нее испепеляющий взгляд перед тем, как его проводили в комнату для допросов.
— Что нам известно об этом человеке? — спросил Брикс.
— Прирожденный солдат, — сказал Странге. — Крутой парень, по крайней мере так он думает. Всегда готов ввязаться в драку.
— И это еще мягко сказано, — заметила Лунд, не отрываясь от бумаг.
Согард начал ворчать еще до того, как они успели задать первый вопрос.
— Возмутительно, — говорил он, сидя на стуле. — Мы готовим солдат к отправке в зону военных действий. И в такой момент вы отрываете нас от дел своими никчемными расспросами.
— Разве вы не хотите узнать, кто убивает ваших подчиненных? — спросил Странге.
Майор не удостоил его ответом.
— Вчера вы опоздали на бал курсантов, — сказала Лунд. — Что вас задержало? Где вы были между пятью и девятью часами вечера?
Он заморгал белесыми ресницами:
— Вы теперь нас проверяете? Вам что, заняться больше нечем? Пока эти террористы…
— Забудьте о террористах, — сказал ему Странге. — Это была тупиковая версия, больше мы ею не занимаемся. Где вы были?
— Один из моих офицеров хотел поговорить со мной. Он никак не мог решиться, ехать ему в Афганистан или нет. — Кислая улыбка. — Боялся оставить семью.
— Разумеется, вы его убедили, — сказал Странге.
— Это моя работа.
Лунд передала ему свой блокнот.
— Напишите его имя, фамилию и адрес.
Согард что-то быстро записал.
— Вам лучше поторопиться, если хотите его застать. Он отбывает в Гильменд на полгода.
— Поторопимся, — заверил его Странге, — можете не волноваться. Мы проверили данные операторов связи. Вы звонили Торпе незадолго до его смерти. Зачем?
— Я не имею отношения к его гибели.
— Может, вы боялись, что он начнет говорить? — продолжал Странге, словно не слыша последних слов Согарда. — Он ведь все знал.
— Что — все? Рабен напал на него. И Торпе просто боялся, что он вернется. Я успокоил его. Сказал, что за Рабеном следят полицейские. — Он вытянул ноги в тяжелых ботинках. — Видно, не слишком хорошо следили.
Лунд забрала свой блокнот.
— С Торпе связывалась Анна Драгсхольм, расспрашивала о том, что случилось в Гильменде, и о показаниях Рабена. Тех самых, которым не поверила военная прокуратура.
— Ну и что? — пожал плечами Согард.
— Вы приняли это дело близко к сердцу, — сказал Странге. — В протоколах зафиксированы ваши слова о том, что Рабен — трус и обманщик, если способен на такие высказывания об офицерах датской армии.
— Да, я так сказал. Его небылицы нанесли серьезный ущерб всем нам. Ему следовало взять на себя ответственность за свои ошибки, а не винить какого-то мифического Перка.
Лунд сверилась со своими записями.
— Вам нравится его жена, — сказала она. — Какие у вас с ней отношения?
— Какое это имеет отношение…
— Вчера вечером вы провожали ее домой. На балу танцевали с ней. Она вела себя так, будто вы пара. Так что…
— Что?
— Как давно вы с ней знакомы? — спросила Лунд. — Как вы видите ваше будущее? Йонас получит нового папу, а полковник Ярнвиг — нового зятя? И наконец-то настоящего, перспективного офицера, а не какого-то грязного солдата?
Согард отмахнулся от вопросов и уставился на стену. Странге положил перед собой очередной документ.
— В армейских архивах есть информация о том, что пять лет назад во время тренировочных сборов в Ютландии по вашему приказу трех курсантов привязали к дереву. Вы оставили их так на ночь. Зимой, при температуре ниже нуля.
— Вы хорошо поработали, — фыркнул Согард.
— Свой приказ вы объяснили их ненадежностью. Это что, стандартное наказание? Вы часто к нему прибегаете?
— Я учу их выживать на войне! — выкрикнул майор. — Мы там не цветы нюхаем. Там в любой момент можно получить пулю в лоб или наступить на мину у дороги. Мы должны доверять друг другу, иначе погибнем. И если мне придется привязать к дереву парочку пустозвонов, чтобы научить их чему-нибудь, я это сделаю. Они мне потом сами спасибо скажут.
— Не все, — возразила Лунд. — У Рабена такой же боевой опыт, как и у вас. Не в этом ли причина вашего недовольства им и его отрядом? Они не ходили по струнке, как новички. И поэтому подвели вас, посмев обвинить офицера в убийстве гражданских, хотя должны были молчать как рыбы.
Странге подтянул стул поближе к человеку в форме защитного цвета.
— То есть, если подумать, у вас и у ваших коллег-офицеров имеется замечательный мотив, чтобы заткнуть им всем рты. Особенно когда адвокат по правам человека начинает стучать во все двери и заявлять, что знает, кто скрывается под именем Перк. И кто убил всех тех людей.
— Бред, — ответил Согард. — Это только ваши домыслы, ничего больше. Я не желаю участвовать в этой комедии и без военного юриста не скажу больше ни слова.
— Отлично, Согард, тогда вставайте в очередь, — усмехнулся Странге. — Скоро здесь будут двадцать с лишним ваших товарищей по «Эгиру». Если повезет, то вы все попадете в одну камеру, сможете похвастаться боевыми успехами.
Кристиан Согард прикрыл глаза, откинулся на стуле и зевнул.
— Для невиновного человека вы слишком немногословны, — заметила Лунд.
