Дэвид Моррелл - Лазутчики
— А вот дверь. — Винни пересек комнату. — Вероятно, ведет в жилую часть отеля.
— Эй, парни! — громко крикнула Кора.
Все мужчины сразу обернулись; Кора оказалась в перекрестье лучей.
— Вы можете сказать, что все это чушь, наподобие астрологии и тому подобного, но меня это на самом деле тревожит. — Кора направила луч света на открытую дверь, за которой виднелся тот самый туннель, откуда они только что выбрались. — Если сюда заберется пятиногий кот или крысы с двумя хвостами...
Винни захихикал. Он и Рик навалились на дверь и с трудом закрыли ее. Со скрипучих петель посыпались струйки ржавчины.
— Теперь давайте посмотрим, что находится за другой дверью, — предложил профессор.
Они пересекли помещение. Когда же Рик раскрыл дверь, все застыли, словно зачарованные. В свете фонарей перед ними появилась какая-то чуть колеблющаяся поверхность.
— Поразительно, — через несколько мгновений нарушил молчание Бэленджер, почувствовав, как сквозь его одежду проникает холодная сырость.
Винни снова щелкнул фотоаппаратом.
— Великие небеса, они же не спустили бассейн! — воскликнула Кора, шагнув вперед.
На лицах людей заиграл свет — отражение их фонарей от поверхности воды.
— Но разве за эти годы вода не должна была испариться? — спросил Рик.
Что-то шлепнулось на каску Бэленджера. Встревоженный мыслью о летучих мышах, он вскинул голову, осветив потолок, но увидел на нем лишь большие водяные капли, сверкавшие, словно хрустальные бусы. Одна из капель оторвалась от потолка и звучно стукнулась о поля шлема.
— Пока двери закрыты, воде некуда испаряться, — сказал профессор. — Вода герметически заперта здесь. Чувствуете, насколько сырой воздух.
— Я бы сказал, что это скорее вода с примесью воздуха, — сказал, поежившись, Бэленджер.
Кора тоже передернула плечами.
— Холодно.
Перед ними находился плавательный бассейн отеля. К их удивлению, он все еще был полон воды, зеленой от пышных водорослей.
И эта вода слегка колебалась.
Сверкнула вспышка камеры Винни.
— В воде что-то есть, — сказала Кора.
— Вероятно, животное, которое услышало, как мы идем, и нырнуло, чтобы спрятаться, — предположил Конклин.
— Но что за животное?
Водоросли продолжали шевелиться.
— Может быть, мускусная крыса.
— А какая разница между простой крысой и мускусной?
— Мускусная больше.
— Вот и все, что я хотела узнать.
Рик нашел на полу осклизлый шест с прикрепленной на конце сеткой. Это орудие наверняка было предназначено для того, чтобы собирать из воды мусор.
— Я могу пошарить в воде. Посмотрим, что мне удастся поймать.
— Ты хочешь сказать: посмотрим, что меня поймает? — поправила Кора.
Винни расхохотался.
— Нет, я говорю серьезно, — сказала Кора. — Эта дверь была закрыта. И та, с другой стороны бассейна, тоже. — Она указала лучом света на дверь с противоположной стороны. — Как же в таком случае этот кто-то — неважно, кто — смог сюда пробраться?
Лучи света заметались по помещению в поисках еще какого-нибудь прохода.
— Крысы могут пробраться куда угодно, — сказал профессор. — Они действуют с целеустремленностью, достойной иных разумных существ, а их зубы могут одолевать даже бетонные блоки.
— А что, во имя господне, вот это? — Бэленджер указал на какое-то вещество, покрывавшее стены, словно белый ковер.
— Плесень, — отозвалась Кора.
В нечистой воде снова что-то плеснуло.
— Рик, расскажешь мне, когда найдешь этого обитателя зеленой лагуны.
— Ты собираешься уйти?
— Я уже достаточно насмотрелась на крыс за эту ночь. Я, в конце концов, историк, а не биолог. Если я останусь здесь еще немного, то сама покроюсь плесенью.
Пока Кора обходила бассейн по краю, Винни сделал еще один фотоснимок. Вдруг раздался громкий стук, от которого все вздрогнули, — это Рик уронил скользкий шест («Ох! Простите»). Стараясь не оступиться на покрытом многолетней слизью кафеле, мужчины направились вслед за Корой. Та уже стояла перед двустворчатыми распашными дверями.
Рик нажал на позеленевшую бронзовую пластину на одной из створок. Раздался ставший уже привычным скрип, и дверь открылась.
Глава 11
Они оказались в задрапированном паутиной коридоре с двумя дверями, расположенными одна напротив другой. На дверях виднелись изуродованные временем металлические таблички, на которых все же можно было разобрать гравированные надписи: на одной было написано: «ДЖЕНТЛЬМЕНЫ», а на другой «ЛЕДИ». Дальше располагался покрытый толстым слоем пыли прилавок, за которым были навалены резиновые пляжные сандалии.
— Когда покидают дом, то обычно забирают с собой все имущество. Это их собственность, они хотят ее сохранить, — сказал Рик, повернувшись к Бэленджеру. — Но когда закрывается больница, фабрика, универмаг, офисное здание или отель, то получается так, что все отвечают за все, а в результате настоящего ответственного не находится. Предполагается, что кто-то должен будет позаботиться о завершающих действиях, но до этого часто ни у кого не доходят руки.
Они миновали заржавленную дверь лифта. Рядом уходила вверх лестница.
Конклин указал на нее:
— Присмотритесь-ка повнимательнее.
— Мрамор, — сказал Винни и пояснил для Бэленджера: — В большинстве мест, куда мы проникаем, полы бывают испорченными и из них торчит множество гвоздей. Именно поэтому мы попросили вас надеть ботинки на толстой подошве.
Поднявшись, они оказались перед следующей большой распашной дверью.
— Судя по виду, это красное дерево, — сказала Кора. — Крепкая древесина. Но даже она начала гнить. — Женщина указала на превратившуюся в труху нижнюю часть створки.
Когда она толкнула дверь, створка не поддалась.
— Никакого замка тут нет, — сказал озадаченный Рик. — Что-то держит с другой стороны. — Он просунул лезвие ножа между створками и попытался потянуть одну из них на себя.
Двери внезапно распахнулись. Рик повалился навзничь, сбив с ног и Бэленджера. Из дверей посыпались какие-то предметы. Кора закричала. Затем повалились непонятные большие и тяжелые штуки, и эта приглушенно гремящая лавина погребла Бэленджера.
Оказавшись в темноте, он почувствовал, как что-то твердое и тупое уперлось ему в грудь и живот. Еще что-то, но уже мягкое и зловонное, навалилось ему на лицо. Чувствуя, как отчаянно бьется его сердце, он пытался освободиться. Рядом ругался Рик. Бэленджер услышал треск, как будто деревяшкой ударили о стену. В следующее мгновение он увидел свет налобного фонарика и спихнул с себя тяжелый предмет, ощутив под руками расползающуюся перепревшую ткань.
— Рик! Ты цел? — кричала Кора.
Бэленджер, кашляя, пытался подняться на ноги. Он видел, что Кора резкими движениями оттаскивает крупные предметы, завалившие Рика.
Винни подхватил Бэленджера под мышки и помог ему встать.
— Вы не ранены?
— Нет. — Бэленджер почувствовал, что от вони того, что упало ему на лицо, его может стошнить, и попробовал вытереть лицо ладонью. — Но что...
— Рик!!! — Кора с неожиданной силой вздернула мужа на ноги.
— Я в порядке. Я просто...
— Что на нас свалилось? — резко спросил Бэленджер.
— Мебель, — ответил Конклин.
— Мебель?!
— Сломанные столы и стулья. Части диванов и кресел.
Отвратительно завизжало какое-то животное. Бэленджер увидел, как из полуразвалившегося диванного сиденья выскочила перепуганная крыса. Следом вторая. Потом третья. Из желудка Бэленджера к горлу вновь поднялся отвратительный горький комок желчи.
— Судя по всему, здесь была свалена сломанная мебель, — пояснил Конклин. — А когда Рик открыл дверь, вся куча обрушилась на нас.
Бэленджер потер ушибленную грудь. Теперь он понял, что атаковавший его предмет был всего лишь ножкой стола. От выплеснувшегося в кровь адреналина ему сделалось жарко.
— Но кто поломал мебель? И кто свалил ее здесь?
— Возможно, когда-то здесь решили начать ремонт мебели, а потом рабочим приказали уйти, — предположил Конклин. — В старых домах встречаются самые разнообразные загадки. В заброшенном универмаге в Буффало мы наткнулись на полдюжины полностью одетых манекенов, сидевших на поставленных в кружок стульях, как будто они разговаривали между собой. Одна из кукол даже держала в руке кофейную чашку.
— Это, наверно, был чей-то розыгрыш. — Бэленджер всмотрелся в темноту. — Замечательно. Может быть, и это чей-нибудь розыгрыш? Скажем, намек или, вернее, совет убираться отсюда прочь?
— Розыгрыш это или нет, — отозвался Винни, — но это случилось давным-давно. — Он показал Бэленджеру сломанную ножку стола. — Видите излом?
Бэленджер направил свет своего фонарика на деревяшку.
— Древесина старая и грязная. Если бы излом был свежим, то внутри он был бы чистым.
Конклин улыбнулся.
