Карл Хайасен - Ураган
Иди Марш была прекрасна. Она не издала ни единого звука. На время Иди даже забыла, с какой целью соблазнила губернатора.
* * *После любовного акта Иди захотелось обсохнуть и поспать вместе с губернатором, но Сцинк сказал, что у них нет времени. Иди быстро оделась. Губернатор молча повел ее через густой лес. Иди не видела никаких заметных тропинок, временами ей даже казалось, что они бродят кругами. Когда они добрались до асфальтированной дороги, Сцинк взял Иди за руку, и так они прошли еще милю до перекрестка с мигающим светофором. Дорожный указатель гласил, что одна дорога ведет в Майами, другая — в Ки-Уэст.
Сцинк велел ей ждать на перекрестке.
— Чего ждать?
— Кое-кто отвезет тебя на материк. Он скоро приедет.
Слова Сцинка очень удивили Иди.
— Кто приедет?
— Успокойся.
— Но я хочу, чтобы ты меня отвез.
— Извини, но больше ничем помочь не могу.
— Но ты же видишь, опять начинается дождь.
— Да.
— Я слышала гром!
— Зато не будет москитов.
— И когда ты это задумал? Бросить меня здесь… — Теперь Иди разозлилась. Она поняла, что губернатор и сам собирался отпустить ее. Так что можно было обойтись и без любовного акта в ручье.
Нельзя сказать, что близость с губернатором была ей неприятна, и все же Иди почувствовала себя обманутой.
— Почему ты не сказал мне об этом ночью?
Сцинк наградил Иди улыбкой политика.
— Вылетело из головы.
— Негодяй. — Иди вытащила листок из мокрых волос и в раздражении швырнула его по ветру, прихлопнула слепня на лодыжке, сложила руки на груди и свирепо посмотрела на губернатора.
Он наклонился и поцеловал ее в лоб.
— Надейся на лучшее, девочка. Ведь смогла же ты побороть страх перед крокодилами.
Глава 30
Через полчаса после полудня полицейская патрульная машина остановилась на перекрестке Кард-Саунд-роуд и дороги № 905. Широкоплечий темнокожий мужчина в гражданской одежде дважды посигналил, привлекая внимание Иди. Когда он жестом пригласил ее сесть в машину, Иди узнала в нем полицейского, в которого стрелял Кусака возле мотеля «Парадиз Палмс».
— Вы можете не верить мне, — обратилась Иди к полицейскому, — но я действительно очень рада видеть вас живым и здоровым.
— Спасибо за заботу. — Патрульный произнес это настолько нейтральным тоном, что Иди почти не заметила сарказма. Глаза полицейского закрывали солнцезащитные очки, в уголке рта торчала зубочистка. Когда он наклонился, чтобы открыть дверцу для Иди, она заметила, как на груди патрульного между пуговицами рубашки мелькнула белая повязка.
— Вы ведь Джим, да? А я Иди.
— Я догадался.
Джим повел машину в направлении Майами. Иди предположила, что ее ожидает арест, и сказала:
— Хотите верьте, хотите нет, но я и предположить не могла, что он станет стрелять.
— А другого нельзя было и ожидать от психа, вооруженного пистолетом.
— Послушайте, я знаю, где он. Могу вам показать.
— Я тоже это знаю.
И тут Иди все поняла. Патрульный и не собирался искать Кусаку. Для Кусаки уже все было кончено.
— А что будет со мной? — спросила Иди, перебирая в уме преступления, в которых ее могли обвинить. Попытка убийства. Бегство с места преступления. Пособничество и подстрекательство. Угон автомобиля. Не говоря уже об афере со страховкой, о которой патрульный мог знать, а мог и не знать, в зависимости от того, что ему рассказал губернатор.
— Так что будет со мной? — повторила свой вопрос Иди.
— Прошлой ночью я получил сообщение, в котором говорилось, что надо отвезти женщину на материк.
— И все, только это?
— Это просьба моего старого друга.
Иди старалась держаться спокойно, но это ей удавалось с большим трудом. На дороге не было видно ни одной машины. Этот парень запросто мог изнасиловать ее, убить, утопить труп в болоте. Кто знает, чего от него ждать? Да плюс ко всему он полицейский.
— Вы не ответили на мой вопрос, — продолжала гнуть свое Иди.
Зубочистка во рту полицейского забегала из угла в угол.
— Ответ мой будет такой: ничего. Ничего с вами не будет. Друг, приславший мне сообщение, попросил за вас.
— Вот как?
— «Тюрьма не пойдет на пользу этой женщине. Так что не трать зря свое время». Я вам процитировал его слова.
Иди покраснела.
— Очень любезно с его стороны.
— Так что я просто отвезу вас во Флорида-Сити. И хватит об этом.
После того, как они проехали мост Кард-Саунд, патрульный остановился возле придорожной закусочной. Он спросил у Иди, не хочет ли она бутерброд с рыбой или гамбургер.
— Я босиком, — сообщила Иди.
Наконец-то на лице полицейского появилась улыбка.
— Не думаю, что здесь строгие правила относительно одежды посетителей.
За едой Иди попыталась вернуться к прежнему разговору.
— Я просто обомлела, когда Кусака выстрелил. Клянусь вам, у меня и в мыслях такого не было.
Джим ответил, что теперь это в любом случае не имеет значения. Пытаясь продемонстрировать дружелюбие, Иди поинтересовалась, как долго он работает в Майами.
— Десять дней.
— Приехали в связи с ураганом?
— Как и вы, — ответил полицейский, давая тем самым понять Иди, что ему все о ней известно.
Когда они уходили из закусочной, Джим купил на дорогу кока-колу и хрустящий картофель. В машине Иди старалась поддерживать разговор. Она чувствовала себя в большей безопасности, когда полицейский говорил, а не смотрел перед собой, словно сфинкс, гоняя во рту чертову зубочистку.
Иди попросила показать ей пуленепробиваемый жилет, но Джим ответил, что оставил его в участке как вещественное доказательство. Тогда она поинтересовалась, пробила ли пуля дыру в бронежилете, и в ответ услышала, что нет, осталась только вмятина.
— Держу пари, вы не ожидали, что работа во время урагана окажется такой напряженной.
Джим принялся крутить ручку настройки радио.
— А что самое интересное вы видели за это время? — не отставала Иди.
— Не считая того подонка, вашего партнера, который стрелял в меня?
— Да, не считая этого.
— Я видел, как президент Соединенных Штатов пытался забить гвоздь в кусок фанеры. Для этого ему понадобилось, по крайней мере, девять ударов.
При этих словах Иди легонько подскочила.
— Вы видели президента?!
— Да, мы сопровождали его кортеж.
Иди в задумчивости принялась жевать хрустящий картофель.
— А его сына вы тоже видели?
— Они ехали в одном лимузине.
— А я и не знала, что он живет в Майами. Сын президента.
— Значит, ему повезло, — буркнул Джим.
Иди принялась за кока-колу, стараясь скрыть свою явную заинтересованность.
— Интересно, а где у него дом? Наверное, в Ки-Бискейн, а может, в Гейблз. Я иногда интересуюсь знаменитыми людьми. Где они едят. Где полируют свои машины. У кого лечат зубы. Вот, например, сын президента, он ведь должен где-то лечить зубы. А вы никогда не интересовались такими вещами?
— Никогда. — Крупные капли дождя застучали по лобовому стеклу машины, но патрульный продолжал оставаться в солнцезащитных очках.
— А подружка у вас есть? — продолжала приставать с расспросами Иди.
— Да.
И тут Иди задумалась, у нее закралось подозрение.
— А где она?
— В больнице. Ваш дружок избил ее до полусмерти.
— О, Боже, нет…
Джим увидел, как Иди от неожиданности пролила кока-колу, и понял, что она явно этого не знала.
— Господи, мне очень жаль. Клянусь вам, я не… Она поправляется?
Джим протянул ей пачку бумажных салфеток. Иди попыталась вытереть колени, но у нее дрожали руки.
— Я не знала, — снова повторила она. Иди вспомнила, что на обручальном кольце, которое украл Кусака, была гравировка. Синтия, вот как звали мать подружки патрульного.
И тут Иди почувствовала себя соучастницей преступления и по-настоящему испугалась.
— Доктора считают, что с ней все будет в порядке, — сказал Джим.
Иди была совершенно разбита, у нее хватило сил только на слабый кивок. Патрульный усилил звук полицейского радио. Когда они выехали на материк, Джим остановился возле «Макдональдса», в котором ураган сорвал двери и выбил окна.
Под голой пальмой стоял темно-синий автомобиль, на капоте которого сидел мужчина в зеленой накидке от дождя. Судя по складкам накидки, она была совсем новая. Увидев патрульный автомобиль, мужчина спрыгнул с капота.
— Кто это? — спросила Иди.
— Осторожно, не порежьтесь, здесь полно битого стекла, — предупредил Джим.
— Вы оставите меня здесь?
— Да, мэм.
Иди вылезла из патрульной машины, а мужчина в накидке забрался в нее. Патрульный велел ему захлопнуть дверцу и пристегнуть ремень безопасности. Иди не отошла от машины, она просто стояла, скрестив руки на груди, испытывая легкую обиду на полицейского. Ее позу обиженной женщины дополнял дождь, от которого Иди моргала и щурилась, а также сильный ветер, трепавший волосы.
Сквозь шум дождя и ветра Иди крикнула, обращаясь к Джиму Тайлу:
