Охота за наследством Роузвудов - Рид Маккензи

Дорогой Фрэнк!

Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты верой и правдой служил мне более тридцати лет. Ты был не просто юристом, не просто другом. Ты – член моей семьи, и именно поэтому я прошу тебя оказать мне еще одну, последнюю услугу. Это будет нелегко, и прости меня, если это доставит тебе неудобства.

Тебе будет необходимо ждать. И нет, это не преувеличение. Никому не будет разрешено входить в особняк, пока не будет найден ключ от него. Ты поймешь, когда он будет обнаружен. Если все произойдет в соответствии с моим планом, это будет то еще зрелище.

Только после этого, после того, как он подойдет к замкам, которые я приказала заменить после моей смерти, ты сможешь отдать особняк в распоряжение тем, кто найдет этот ключ. И тебе также понадобятся номера счетов, указанные ниже. Думаю, там ты сможешь обнаружить то, что все искали. Во всяком случае, начало всего этого.

Не подведи меня. Прежде ты никогда меня не подводил.

Любящая тебя,

Айрис

Я шокированно смотрю на него:

– Какие такие номера счетов? Ведь эти деньги находились на фабрике.

– А она сгорела, – добавляет Дэйзи.

Он качает головой:

– Там находилась смесь из настоящих купюр и фальшивых. Я еще не успел подсчитать, сколько настоящих денег пропало в пожаре.

Я все никак не могу заставить себя переступить через порог, ноги будто наливаются свинцом, когда я вспоминаю, что произошло на фабрике той ночью. Разбитое стекло, купюры на полу, Калеб…

– Калеб знал, – вдруг говорю я. – Это произошло сразу после того, как там появились охотники и дядя Арбор. Он нахмурил лоб, глядя на одну из купюр. Он был растерян, потому что понял, что она фальшивая.

Фрэнк кивает:

– Да, он сообщил мне об этом вчера.

– Значит, желание бабушки, чтобы я сожгла фабрику, не было таким уж нелепым? – спрашиваю я.

Фрэнк колеблется.

– Ну, это определенно было… странным выбором. Полагаю, она пыталась преподать вам какой-то урок. Но фабрика была застрахована, так что, если мы сможем доказать, что пожар был несчастным случаем, можно будет подать заявление о страховой выплате. Думаю, это и было ее целью. Разумеется, нет ничего такого в том, чтобы устроить намеренный поджог заброшенного объекта недвижимого имущества.

Должно быть, именно поэтому бабушка и хотела, чтобы мы покинули фабрику тем же путем, каким пришли. Чтобы никто не узнал, что это мы устроили пожар. Я словно сдуваюсь.

– Но это же я чиркнула спичкой.

– Но уронила ты ее не нарочно, – парирует Дэйзи. – Я была там и все это видела. Ты держала ее, когда мой отец схватил тебя за горло, и тогда ты уронила ее, и… – Ее голос становится тихим, а в глазах блестят слезы. – Охотник с пистолетом целился в тебя. Но когда ты бросилась к моему отцу, чтобы забрать у него ключ, и он оттолкнул тебя, пуля досталась ему.

Я не знаю, что мне делать с этой правдой. С тем, что, если бы все произошло немного иначе, я бы сейчас здесь не стояла.

– Арбору повезло, что он остался жив, – говорит Фрэнк. И показывает на дверной проем. – После вас.

Я заглядываю в вестибюль, дергая себя за волосы. Дождь вечера пятницы смыл с них коричневую краску, так что они снова рыжие, как у всех Роузвудов, но они грязные, от них пахнет гарью и потом.

– Просто входи, – говорит Дэйзи, подтолкнув меня в спину. Я переступаю порог, чувствуя себя здесь совершенно чужой.

Она входит следом, за ней идет Фрэнк. Мое горло сжимается, когда я оглядываюсь по сторонам. Как будто я вижу этот особняк впервые. Начищенные до блеска полы, лестницу, лепнину на потолке, изящные настенные бра. Я вхожу в гостиную, и в памяти проносятся воспоминания о проходивших здесь вечеринках. Мягкие диваны, роскошные кушетки и круглые столы, на которых стояли закуски и бокалы с шампанским. Стены, выкрашенные в серо-зеленый цвет, поднимаются к высокому потолку, с которого свисает точно такая же люстра, как в «Плюще», являющая собой переплетение позолоченных листьев и ветвей. Я никогда не давала себе труда приглядываться ко всему этому. Мне было все равно.

Ведь все это никогда не было моим.

– Это взаправду? – спрашиваю я Фрэнка, не веря своим глазам. – Просто потому, что я нашла ключ, неужели все это действительно… мое? Ведь его мог найти кто угодно.

– Она знала, что это будешь ты. – В голосе Дэйзи звучит уверенность, когда она касается моей руки.

– Каким образом? – выдыхаю я.

– Потому что тебя страховал Лео. – Она оглядывается с непроницаемым выражением на лице. Ее глаза блестят, когда она наконец встречается со мной взглядом. – Он все это время помогал тебе не сойти с пути. И бабушка знала, что ей нет нужды сообщать ему конечное место, где спрятаны деньги. Что ты правильно истолкуешь последнюю подсказку насчет святого Антония.

Есть тысяча вещей, которые мне надо ей сказать. Но я выдавливаю только одно:

– Но почему именно я?

Но в действительности этот вопрос должен звучать иначе: почему не ты?

Мы уже говорили об этом. Дядя Арбор все время отслеживал ее телефон, пока она не поняла, что он работает против нас. Но когда она смотрит на меня, я понимаю, что дело не в этом.

– Потому что бабушка не верила, что я смогу это сделать, – тихо произносит она. – И, скорее всего, она была права.

– Мотивы, которыми руководствовалась Айрис, навсегда останутся тайной, – говорит Фрэнк.

Дэйзи смотрит на него:

– Одна из тех женщин, которые присутствовали при оглашении завещания, допросила меня в больнице. Она сказала, что работает в ФБР. Поэтому я рассказала ей об угрозах, которые мой отец отправил дяде Олдеру.

Фрэнк кивает:

– Да, сейчас идет полномасштабное расследование.

– По-моему, Клэрмон мне не поверил, – замечаю я.

На лице Фрэнка мелькает глубокомысленное выражение.

– Поскольку они оба являются членами городского совета, это наверняка стало для него немалым потрясением. Но улик против Арбора более чем достаточно.

– А как насчет бабушки? Как вы думаете, она знала, что дядя Арбор сделал с моим отцом?

– Да, наверняка, – отвечает Дэйзи. – Должно быть, в том числе и поэтому она спланировала поиски сокровищ и постаралась не допустить его к своим деньгам.

– Номера счетов в письме, которое она написала мне, это трастовые фонды для вас обеих, – говорит Фрэнк. – Значительная часть денег помещена в акции и другие ценные бумаги, но все средства разделены поровну между вами двумя с указанием, что вы не получите доступ к ним, пока вам не исполнится восемнадцать лет. Так что я думаю, что поиски сокровищ представляли собой попытку отвлечь внимание от вас. И, отвечая на ваш вопрос, Лили, полагаю, что да, ваша бабушка подозревала, что Арбор был причастен к смерти вашего отца. Благодаря вашей матери.

– Моей матери? – изумляюсь я.

– Вскоре после смерти вашего отца она нашла одно из тех писем, с помощью которых Арбор запугал его. – Фрэнк быстро входит в гостиную и начинает открывать окна, чтобы впустить внутрь легкий ветерок. Воздух немного затхлый, поскольку особняк был заперт целую неделю.

Мы с Дэйзи отодвигаем плотные шторы и сметаем пыль с подоконников.

– Думаю, она заподозрила, что за смертью вашего отца стоял Арбор, и рассказала об этом Айрис. Но, как вы понимаете, Айрис было нелегко это принять. Иногда, когда речь идет о наших близких, мы верим только тому, чему хотим верить. Ваша мать была расстроена тем, что Айрис не отнеслась к ее словам более серьезно.

– Значит, поэтому она и уехала? – спрашивает Дэйзи.

– Я уверен, что отчасти и поэтому. Это, разумеется, обеспокоило Айрис. И заставило ее увидеть Арбора в новом свете. И думаю, после того как она начала всерьез все обдумывать, ей стало ясно, насколько обвинение матери Лили было правдоподобно. Арбор всегда был очень озабочен своими имиджем, статусом и богатством. Поэтому Айрис и хотела изобразить дело так, будто деньги пропали. Если бы они были переданы вам сразу после оглашения завещания, он мог бы оспорить его, сославшись на ваш возраст. Или оказать на вас влияние, надавить.