Дон Уинслоу - Жить и сгореть в Калифорнии

— Нет.

Кейси вычеркивает и этот пункт.

— А как насчет налогов? — спрашивает он. — Было ли вам известно, что он их заплатил?

— Нет.

— Теперь развод, — говорит Кейси. — Которого еще нет. Учтена ли вами возможность примирения?

— Нет.

— Относилась бы к делу попытка примирения, если б она имела место? Если бы супруги Уайт действительно пытались помириться?

— Но они не пытались помириться.

— Я не об этом вас спрашиваю, мистер Смит, — резко бросает Кейси. Теперь он может позволить себе говорить с Джеком жестче, потому что видит, как меняется настроение присяжных. — Я спрашиваю, была бы подобная информация сочтена вами относящейся к делу или нет.

— Я учел бы ее.

— Но вы не поинтересовались этим, не так ли?

— У меня имелась информация, что они…

— Но вопроса вы не задали, верно?

— Ответьте прямо, мистер Смит, — говорит Мэллон.

— Нет. Я не спросил.

Все пункты, касающиеся развода и алиментов, Кейси вычеркивает.

Вычеркнутой оказывается вся колонка мотива.

— Переходим к возможности, — говорит Кейси. — Вы показываете, что, по вашему мнению, единственно мистер Уайт имел исключительную возможность поджечь этот дом. Предпринимали ли вы поиски еще кого-нибудь?

— Сведениями, что это мог сделать кто-то другой, я не располагаю.

— Стало быть, ответ отрицательный?

— Да, отрицательный.

— Был ли у миссис Уайт любовник?

— У меня нет оснований предполагать, что был.

— Таким образом, такую возможность вы не учитывали, правда?

— Не учитывал.

— Ну а было бы важно для вас, если б вы это знали? — спрашивает Кейси. — Относился бы к делу такой факт, как возможность пребывания в доме, в спальне миссис Уайт, в ту ночь, ночь ее смерти, кого-то другого?

— Поскольку мистер Уайт ни разу не упомянул ни о чем подобном, я считал…

Кейси вздыхает.

— И опять, мистер Смит, вы не отвечаете на мой вопрос. Я спросил вас, имел бы подобный факт отношение к делу, имело бы значение знание этого факта, помогло бы оно вам в вашем тщательном расследовании?

— Я спрашивал у сестры миссис Уайт, не могла ли покойная иметь с кем-либо внебрачных отношений.

— Спрашивали у сестры, — повторяет Кейси. — И что же она вам сказала?

— Что любовника у миссис Уайт не было.

— Сестра миссис Уайт… — задумчиво повторяет Кейси. — А не она ли является следующим получателем суммы по страхованию жизни?

— Она.

— Если мистера Уайта признают виновным в гибели жены, то сестра покойной получит двести пятьдесят тысяч долларов, не так ли?

— Совершенно верно.

— А не поинтересовались ли вы у нее, где она сама находилась в ночь пожара?

— Поинтересовался.

— И что же она вам ответила?

— Что была у себя дома, в сорока милях от места пожара.

— Называла ли она кого-нибудь, кто мог бы подтвердить ее алиби?

— Нет. Она была одна.

— Но ей вы поверили, не так ли?

— У меня не было причины не поверить ей, — говорит Джек.

— Конечно, — соглашается Кейси. — Между прочим, когда вы спрашивали ее об этом? Не в ту ли ночь, которую она провела в вашем кондоминиуме?

Слышно изумленное «ах» присяжных.

А из комнаты наблюдения доносится стон.

Присяжные один за другим голосуют «против». Куратор — шеф Отдела претензий — глядит на Мать-Твою Билли так, словно хочет испепелить его взглядом.

Питерс вскакивает с места:

— Возражаю! Не имеет отношения…

— Я отвожу вопрос, — говорит Кейси. И затем спрашивает: — Правда ли, что сестра покойной провела с вами ночь?

— Что она провела ее на моем диване — правда.

— На вашем диване, — повторяет Кейси. — А еще кого-нибудь из подруг, соседей спрашивали вы, не имела ли миссис Уайт любовника?

— Нет.

— И мистеру Уайту вы не задавали этот вопрос, и сам он, по собственной инициативе, ничего такого вам не говорил, да?

— Да.

— Значит, такой возможности вы не рассматривали, не так ли, мистер Смит?

— Нет, рассматривал. И счел ее весьма маловероятной.

— Конечно, — говорит Кейси. — Ведь у мистера Уайта был такой убедительный мотив. — И он продолжает: — Теперь вот что. Вы сказали, что охранник, дежуривший у въезда в комплекс, где проживает мистер Уайт, видел, как он возвратился домой без четверти пять утра, правильно?

— Да, это так.

— Так он сказал вам.

— Да.

— Но вы также видели данное этим охранником под присягой показание, что он не видел мистера Уайта в ту ночь ни в четыре сорок пять, ни в какое другое время. Ведь так?

Присяжные дружно берутся за свои джойстики, голосуя «против».

Джек говорит:

— Но мистер Уайт представил это заявление охранника уже после того, как мы отвергли претензию.

— Ах вот оно что… — говорит Кейси. — Значит, все, что мы имеем, — это только ваш рассказ о том, что видел охранник, так?

— Да.

— А данное под присягой показание мистера Дерошика вы в расчет не приняли, правда?

— Я посчитал, что это неправда.

— Понятно.

И он вычеркивает все пункты под рубрикой «Возможность». После чего переходит к заключительному вопросу, вопросу «на выход». Как и при пулевом ранении, именно сквозная рана, рана с выходным отверстием, и разрывает в клочья плоть, и забрызгивает стены частицами жизненно важных органов.

— Таким образом, — говорит Кейси, — для вас остался неизвестным отрицательный результат анализа образцов на наличие катализаторов, вы не выяснили, что залог уплачен, что кредитные карточки восстановлены, что на банковские, счета поступило более миллиона долларов, вы не выяснили, не помирились ли супруги, не было ли у жены любовника, у вас не возникло подозрений относительно сестры. Упустив из виду все эти в высшей степени важные и несомненно относящиеся к делу факты, можете ли вы по-прежнему считать, что хорошо провели это расследование?

И, как и в самом начале допроса, Кейси не заботит ответ Джека. Будет это «да» или «нет», ему все равно. Что бы Джек ни ответил, выглядеть он будет теперь неважно.

— Да, могу, — говорит Джек.

Нет, выглядит он не так уж плохо. Кейси понимает это. Он может это утверждать и не глядя на монитор с его очками «за» и «против». Он видит это по лицам присяжных.

Они в растерянности. Не знают, что и думать. Они сомневаются.

Кейси понимает, что он подвел дело к патовой ситуации.

А это не годится.

И понимает, что должен сделать ход, который ему очень не хочется делать.

90

Телефонный звонок застал Летти дома.

Она ответила. Судя по голосу, звонит подросток.

— Мне надо с вами поговорить.

С легким азиатским акцентом.

Это Тони Кы, самый толковый из той мастерской, где разбирают машины.

— О чем? — спрашивает Летти.

Она знает, о чем будет разговор, но должна поддержать игру.

После легкой заминки паренек шепчет:

— О Тране и До.

Значит, думает Летти, Дядя Нгуен почувствовал, что пахнет жареным.

— Приходи в участок, — предлагает она, считая, что следует поторговаться.

Паренек едва сдерживает смешок:

— Нет, лучше где-нибудь еще…

— Чтобы нас никто не увидел? — спрашивает Летти с легким раздражением, тоном нервной учительницы.

— Ага, чтоб не увидели.

— На чем подъехать у тебя найдется?

— Ага, найдется.

Она назначает ему встречу у поворота на Ортега. Там, где за площадкой для пикников начинается пешеходная тропа в Кливлендский национальный парк. Оставишь машину под деревьями и поднимешься немного вверх по тропе.

— Будь там к семи, — говорит она.

— Утра?!

— Да. Учись просыпаться пораньше, — говорит она.

Дав отбой, она расчесывает щеткой волосы, чистит зубы, проделывает все необходимое с кремами и лосьонами и ложится в постель с книжкой и намерением вскоре погасить свет.

Но уснуть трудно.

Одолевают мысли.

О Пам.

Ее убийстве.

О Натали и Майкле.

И об этом сукине сыне Джеке Уэйде.

Двенадцать лет, думает Летти.

Считаешь, что можешь взять все, что было за эти годы, и зачеркнуть, забыть.

Ан нет, не можешь.

91

— Случалось ли вам лгать под присягой?

Кейси все-таки делает этот ход. Отпивает глоток воды и после этого произносит:

— Мистер Смит, случалось ли вам лгать под присягой?

Кейси не хотелось этого делать. Он рассчитывал, что Джек сдастся уже на первых вопросах и дело будет закрыто. Увидев свои очки, Джек должен был поднять лапки кверху, а вместо этого он стал размахивать ими, так что теперь Кейси вынужден нанести сокрушительный удар, отправив Джека в нокаут, хотя делать это ему и крайне неприятно.

Особенно после того, как он видит, что лицо Джека вспыхивает.