Замерзшее мгновение - Камилла Седер
Вдруг она упала. Потом ему трудно будет сказать, поскользнулась ли на мокром от дождя корне дерева или потеряла сознание, — факт тот, что упала и осталась лежать неподвижно.
Потом были только удары его сердца и шумное дыхание Волка, становившееся все слышнее, пока Молле не заорал, чтобы тот заткнулся.
Было темно, слишком темно, чтобы что-то разглядеть, но он снова подумал, что фигура, лежащая на земле, чересчур неподвижна. Дрожащими руками вытащив фонарик, он так и не решился его зажечь. Волк вырвал фонарь у него из рук и посветил на снег. Потом, во время бешеной поездки до дома, Пиль рыдал как ребенок, заткнув пальцами уши. А ведь он не видел, как снег покраснел от крови вокруг ее головы, и не смотрел в ее широко раскрытые глаза.
34
2007 год
Он добрался до магазина сантехники, когда у Андерса Франзена был перерыв — во всяком случае, судя по расслабленному виду владельца. Тот сидел в каморке за выставочным залом, закинув ноги на стол. В наушниках и с закрытыми глазами Франзен, казалось, был слеп и глух к окружающему миру, включая деликатный стук Карлберга в дверь.
Карлберг громко покашлял, но и таким образом не сумел проникнуть за звуковую стену, окружавшую владельца магазинчика. В конце концов он сделал два шага вперед, насмерть перепугав Франзена. Наушники и айпод упали на пол, и Карлбергу показалось, что сейчас ему дадут в морду. Чтобы избежать подобного сценария, он отступил назад и полез во внутренний карман за полицейским жетоном.
— Я из полиции, не хотел вас напугать. Я вообще-то постучал.
Он со значением показал на наушники, лежавшие под столом. Учитывая, как сильно гремела музыка с расстояния двух метров, трудно было упрекнуть Франзена в том, что он не среагировал на стук в дверь.
Франзен удивленно почесал голову.
— Обычно я слышу, когда заходят покупатели, — извинился он. — Наверное, включил музыку слишком громко. У меня тут новый диск Люсинды Уильямс. Супер. Вы слышали?
Он протянул Карлбергу наушники. Тот отказался.
— Я хотел спросить вас о человеке, с которым вы раньше делили помещение. Улоф Барт.
Франзен поджал губы.
— Делили помещение — это он так сказал? Или с ним что-то произошло?
— Пожалуй, — согласился Карлберг. — Он мертв.
Франзен сильно побледнел.
— Мертв? Но, черт подери, если вы здесь, значит, его…
— Да, убили. Поэтому мне нужна ваша помощь по части информации. Вы сотрудничали с Бартом, правильно? Какое-то время встречались ежедневно?
— Я хотел сказать…
Андерс Франзен растерянно посмотрел на Карлберга.
— Честно говоря, не знаю, какую информацию мог бы вам предоставить. Во-первых, мы не делили помещение. Он снимал небольшую часть моего склада пару лет. Не скажу точно, что он там делал, знаю только, что занимался ремонтом. Сельскохозяйственные орудия, иногда вроде мотоциклы и машины. Могу предположить, что у него наверняка была черная бухгалтерия, но едва ли это важно сейчас.
Карлберг покачал головой.
— Нет, конечно. Но, как я понял, вы не имели особого понятия о том, кому сдаете помещение?
— Ну нет, — запротестовал Франзен. — У меня, конечно, было свое мнение, но не знаю, насколько подробно нужно разбираться в делах другого человека только потому, что он каждый месяц платит тебе аренду. Он был многостаночником, занимался всем, что может принести небольшой дополнительный доход. Покупал вещи, ремонтировал их, продавал, и ему требовалось место, где держать все это дерьмо… извините, эти вещи. У меня было большое помещение, но для своих нужд я использовал только половину и… мне нужны были деньги.
Он упрямо посмотрел на Карлберга.
— Как вы познакомились с Улофом Бартом?
— Через знакомых, Эрнста и Анетт Перссон. Они были его соседями.
Карлберг подумал, что Франзен на удивление быстро изменил грамматику речи, избрав прошедшее время относительно Барта.
— Они знали, что ему нужно помещение, а мне — арендатор. Так все и получилось.
«Удивительно, — подумал Карлберг. — Перссон, по его собственным словам, говорил с Бартом всего пару раз. Примечательно, хотя и вероятно, что в один из этих разов всплыла потребность Барта в помещении и были предоставлены координаты Франзена. Также, разумеется, странно, что люди жили рядом десять лет и совсем не разговаривали, — хотя случай и не уникален. Самое интересное — были ли у Перссонов более близкие отношения с Бартом, чем они хотели показать, поскольку в этом случае у них имелся повод лгать. Простая логика», — заключил Карлберг.
Дело в том, что никто из опрошенных не признавался, что имел с Бартом достаточно близкие контакты.
Андерс Франзен продолжал гнуть ту же линию. Теперь он занял оборонительную позицию.
— Сам я использую помещение как склад и, естественно, не бываю там каждый день. Вряд ли он тоже сидел там ежедневно, когда снимал, поскольку занимался ведь и другими делами. Работал в лесу, насколько я знаю. Я подробно не расспрашивал, зачем ему помещение. Не копался в его вещах, пока его там не было, — я не настолько любопытен. Кстати, его часть закрывалась на замок — я не смог бы войти, даже если бы захотел, но…
— Насколько я понимаю, вам ничего не известно о его делах, — прервал Карлберг. — Знаете ли вы что-то о его личной жизни, о прошлом?
Франзен быстро покачал головой.
— Вы ведь сказали, что у вас есть свое мнение?
— Да, но это же только мои мысли, а не факты.
— Да, но сейчас я спросил не о фактах, а о вашем мнении.
— Честно говоря, он казался мне немного странным. Я уже говорил, у меня нет доказательств, но мне этот тип не нравился.
Он пожал плечами.
— Продолжайте.
— Конечно, это только мое личное впечатление. С ним невозможно было говорить. Понимаете, он не смотрел в глаза. Толком не отвечал. Избегал контакта. Но опять-таки я крайне редко встречался с ним, после того как мы подписали контракт.
— Понимаю.
Карлберг решил закосить под дурака.
— По другим сведениям я понял, что вы разорвали контракт с Бартом из-за вражды.
Судя по цвету лица Франзена, это сработало.
— Да, я отказал ему в аренде. Если говорить начистоту, то я… не совсем уверен, что был тогда прав. Но все же расскажу, что произошло.
Он закинул ногу на ногу.
— Это случилось в две тысячи третьем году. Я был тогда настороже, потому что кто-то обокрал мой загородный дом. Жуткая история. Эти свиньи, иначе не назовешь, не только украли ценные вещи, но и покрутили мебель. Да еще и на пол насрали. Может, подростки, может, наркоманы… не знаю. В любом случае я говорю об
