Пропавшие девушки - Лиза Реган
— Что это за место? Зачем оно ему?
Несколько секунд Рэй молчал. Лишь поднимающаяся и опадающая под ее щекой грудь говорила о том, что он дышит. Джози показалось, что он заснул.
— Рэй!
— Он держит здесь… То есть я думаю, что держит… ну, женщин.
Ее голос окреп.
— Каких женщин?
Он ответил все так же спокойно, но печально:
— А зачем ты сюда ехала, Джо? Что ожидала найти?
— Изабель Коулман здесь?
— Нет, — уверенно ответил он.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю, и все.
— Мы здесь умрем, — сказала Джози.
— Нет. Я этого не допущу.
— Ну да, вы же друзья не разлей вода. Попросишь его, он нас и отпустит, да?
Он утомленно вздохнул:
— Джози…
— Я хочу знать правду, Рэй. Всю правду. Что ты знаешь, как давно ты это знаешь. Говори со мной, иначе мне конец.
ГЛАВА 57
— В прошлом году… — начал он, и она тут же возмущенно перебила его:
— В прошлом?
— Ты слушать будешь?
— Ладно, извини. Давай дальше.
Но он начал уже по-другому.
— Помнишь, после того как у нас разладилось, у меня слегка поехала крыша, да?
Он говорил неохотно, и она всем телом ощутила его напрягшиеся мускулы. Ее скрутило от воспоминаний.
— И ничего не после того, как у нас разладилось. Крыша у тебя поехала еще раньше, и ты это прекрасно знаешь.
— Джо, я же говорил, что мне очень жаль. Сколько мне еще извиняться?
Она промолчала, не желая возобновлять старый спор. Это они проходили уже тысячу раз. Рэй так ничего и не вспомнил о ночи, которая разрушила их брак, — Мисти тогда еще и на горизонте не было.
— Джо, ты же знаешь, я не хотел…
— Не надо, — резко сказала она. — Рассказывай.
Он вздохнул.
— В общем, в прошлом году мы выпивали с Дасти и ребятами. Мы крепко надрались, помнишь?
— Еще бы не помнить.
— Джо.
— Рассказывай.
— Я был сам не свой. Мне было плохо, я боялся тебя потерять. Я знал… знал, что уже ничего не вернуть. Я читал это в твоих глазах всякий раз, как ты смотрела на меня.
Она содрогнулась в его объятиях, частью от ярости, а частью от страшных воспоминаний той ночи.
— Ты пригласил Дасти остаться на ночь, — сказала она.
— Дасти всегда оставался.
— Ты упился в дымину и сказал ему, чтобы он меня трахнул, если хочет, — и он, между прочим, попытался.
Она вспомнила, как проснулась от глубокого сна, чувствуя на теле руки, думая, что это Рэй, а потом, очнувшись окончательно, поняла, что ее трогает совсем другой человек.
— Дасти тоже был пьян, Джо.
— Не больше твоего. И это его не извиняет. Никого не извиняет. А я спала.
Она тогда вскочила с постели и лупила Дасти с такой яростью, что на его крики прибежал снизу Рэй. Он оттащил Дасти от Джози, она ощутила было облегчение, но тут увидела его лицо. Его пустые глаза. Как будто он смотрел на нее, но не видел. В его глазах была ярость. Он стал наступать, кричать, что она сука и шлюха, что она изменяла ему с Дасти. И тут сам Дасти, так и оставшийся стоять голым в другом углу комнаты, сказал: «Остынь, чувак. Ты ж сам сказал, чтоб я ее трахнул».
— Джо, я бы ни за что такое не сказал, не будь я пьян.
— Но ты был пьян, Рэй. Пьян, и зол, и ревновал, и не мог держать себя в руках. Совсем как твой отец, он так же обращался с твоей матерью.
Он напрягся, но ничего не сказал. Она была зла на него за тот случай, но ненависть — ненависть проснулась, когда она поняла, что он ничего не помнил. Он тогда впал в бешеную ярость, дал Дасти кулаком в зубы, разбил ему рот до крови. А когда она велела обоим выметаться, развернулся и ударил ее тоже. Вот так вот просто. Ударил и сбил с ног.
— Ты обещал никогда не делать мне больно, — прошептала она в темноту.
— Прости меня, Джо. Я даже не помню, как говорил Дасти, чтобы он… И как я ударил тебя и его, тоже не помню. Ничего не помню.
— Но помнишь, как Дасти рассказывал тебе об этом месте?
— Ну, вообще-то это не он мне рассказал.
— Как же ты тогда узнал?
— Ребята хотели меня отвлечь — ну, от наших с тобой проблем и всего прочего, — и спросили Дасти, возил ли он меня к Рамоне. Дасти от этих вопросов озверел и сказал, что он об этом говорить не будет. Ты же знаешь, мы с ним были старые друзья. И секретов друг от друга у нас не было. Вот я его и спросил, кто такая Рамона. Он вертелся как уж на сковородке. Видно было, что не хочет говорить. Но парни как акулы, почуяли кровь, понимаешь? Донимали его и так, и сяк, а он ни в какую. А потом один говорит: «Ой, да пошло оно все, давайте свозим парня», и… и они привезли меня сюда.
Он умолк и глубоко вздохнул. Она вновь почувствовала его напрягшиеся мышцы. Он заговорил снова.
— То есть не совсем сюда, а в дом к Госнеллу. Было уже поздно, и я не сразу понял, чей это дом. Понимаешь, мы с Ником и знакомы-то не были. Он приезжал чинить сортир в участке, и еще один раз я видел его у родителей Дасти, трубы он им там ремонтировал. То есть в лицо я его знал, а так — нет. В общем, парни меня вытащили из машины, мы постучались в дом, и вышла Шерри Госнелл. Они ей сказали, что приехали к Рамоне.
— Рамона — это Шерри Госнелл?
Она снова почувствовала, как он покачал головой:
— Нет. Рамона — это просто кодовое слово. Приезжаешь, просишь Рамону, и тебя ведут сюда, — она почувствовала, что он поднял руку, словно желая обвести пространство.
Она вспомнила слова Джинджер и содрогнулась.
— В такую вот черную дыру?
— Не знаю, — сказал он. — Я так и не пошел. Шерри велела нам подождать и пошла за Ником. Он пришел, весь такой улыбчивый, точь-в-точь как тот парень из автосервиса, когда мы были маленькие, помнишь? Вечно предлагал девчонкам прокатиться с ним в машине до торгового центра. Ну, типа, зачем взрослый бездетный мужик будет разъезжать с девчонками-подростками? Типа педофил.
К горлу подступила жгучая волна. Джози сглотнула.
— Я его помню.
