Пионерская клятва на крови - Эльвира Владимировна Смелик
Она долго уговаривала Ильдара просто сообщить куда следовало о найденном кладе. Они даже поссорились из-за этого, но и целиком проигнорировать устроенный ребятами суд Тоня не могла. Потому сейчас и сидела в кустах, наблюдая за тем, что творилось на поляне.
В какой-то момент Авия Аркадьевна все-таки испугалась. Черты ее лица исказились, будто это было отражение в зеркале, в которое швырнули камень, отчего оно пошло трещинами. Или будто она разом постарела на несколько лет.
Начальница попятилась, а когда ребята, рассчитывая опять приблизиться к ней, стали медленно надвигаться, выставив вперед факелы, не выдержав, охнула, резко развернулась и рванула с места, скорее всего не понимая, куда именно, а просто прочь. И тогда ребята, словно подхваченные порожденным ею порывом, кинулись следом с гиканьем и улюлюканьем. Совсем как охотники или собаки, загонявшие дичь.
Авия Аркадьевна неуклюже проломилась сквозь окружавшие поляну заросли, не представляя, что способна на подобную прыть, помчалась, лавируя между стволами. Потом выскочила на луг, не замечая, что все сильнее удалялась от лагеря. И чем дольше и быстрее она бежала, тем ее власть становилась все призрачнее и тоньше, а влияние все слабее. И фигурка в кулаке больше не помогала, лежала мертвым грузом.
Впереди в полумраке проступило странное полуразрушенное сооружение, напоминавшее вышку. Авия Аркадьевна, чувствуя, что скоро не выдержит напряженного бега, устремилась к нему, как к спасению, разглядев наверху довольно широкую площадку – или что там такое? – и решив, что на ней вполне можно отсидеться хоть до утра.
И пусть Карманова жутко боялась высоты и при иных обстоятельствах даже близко не подошла бы к сооружению, но тут, отшвырнув бесполезную фигурку, чтоб не мешала, она, не задумываясь, принялась забираться по шатающимся и, возможно, даже подгнившим перекладинам.
Ее словно что-то толкало вперед, гнало, убежденно нашептывало, что наверху безопасно, что туда больше никто не рискнет забраться. А если попробует…
Нет, она не станет церемониться и сожалеть, без колебаний столкнет мерзавца.
Авия Аркадьевна уже почти добралась до цели, оставалось только несколько ступенек, часть тела уже возвышалась над площадкой. Карманова даже торжествующе улыбнулась, прислушиваясь к доносящимся снизу крикам преследователей.
Пускай теперь вопят, потрясают факелами, сколько влезет, изображают, кого хотят. Все равно не достанут! И вдруг…
Начальница так и не поняла, откуда взялась птица. Наверное, спала, сидя на какой-то из балок, но, растревоженная шумом и криками, вспорхнула неожиданно, промелькнула перед самым лицом, обдав порывом воздуха, порожденным взмахом широких крыльев, и напугав.
Карманова машинально отпрянула, дрогнувшие пальцы выпустили перила, равновесие нарушилось, и, воспользовавшись моментом, притяжение безжалостно повлекло вниз. Ступенька из-под ног бесследно исчезла, в ушах засвистел ветер, растягивая пролетающие мимо секунды.
Авия Аркадьевна рухнула на землю, в шее что-то громко хрустнуло, по телу прокатилась короткая волна невыносимой боли. А потом все исчезло: и боль, и страх, и мир.
Зато опять появилась мрачная птица, слетела вниз, обошла вокруг неподвижного тела, каркнула, словно подводя итог судилищу. Затем перепорхнула Кармановой на лоб, устроилась поудобнее, нацелилась клювом в широко распахнутый глаз.
– А вдруг она еще живая? – раздался чей-то неуверенный тоненький голосок, но ночь поглотила его, словно и не было.
Глава 32
Коля, как обычно, провожал Ленку до ее отряда, и провожание, тоже как обычно, сильно затягивалось. Но они уже практически добрались до корпуса, когда им навстречу выскочила Аня Шеина. И спешила та однозначно не со свидания с физруком Володей. Потому как вид у Шеиной был такой, будто она только что пережила ужасное стихийное бедствие: волосы растрепаны, глаза широко распахнуты, лицо бледное.
– Ребят, чего делать-то? – разглядев и осознав, на кого наткнулась, в полном отчаянии выдохнула Аня.
– Ты о чем? – поинтересовался Коля.
– У меня дети пропали, – едва не плача, пробормотала Шеина. – Почти все. Прихожу в отряд, а там всего несколько человек в палатах. В основном девочки. А остальных нет.
– А Тамара Викторовна? – напомнила Лена. – На месте? Или тоже пропала?
– Да она еще вчера сразу после обеда в город уехала. Сказала, завтра днем вернется, – выложила Аня и опять повторила упавшим голосом: – И что мне теперь делать-то?
Как будто вариантов много? Искать. По крайней мере, попытаться найти. И уже втроем они оббегали весь лагерь, побывали и на пляже, и на хоздворе, обшарили чуть ли не все кусты, заглянули в душевую и в туалет, даже проверили тайное Володино местечко. Но никого не обнаружили и, не зная, что еще предпринять – не сидеть же и не ждать у моря погоды, – завернули на второй круг.
Тут-то пропавшие и объявились. Сами. Почти в полном составе. Зашли сквозь дальние ворота, которые располагались за стадионом и почему-то оказались незапертыми, и двинулись к своему корпусу.
– Да вы… вы… – отрывисто выкрикивала Аня, рванув к своим ребятам навстречу. Ее словно заклинило на одном слове то ли от ярости, то ли от облегчения, поэтому пришлось остановиться и перевести дух, чтобы продолжить: – Вы где были? Совсем обалдели? Вы соображаете, что натворили? Вы же и меня подставили, и себя!
Но ей никто не ответил. Тогда она выцепила взглядом Ильдара, отрядного генератора идей и заводилу, подскочила к нему, вцепилась в плечи, тряхнула, уставилась в лицо:
– Уликаев, а ну отвечай!
Но Ильдар только мрачно буркнул, пряча глаза:
– Отстань!
Аня даже задохнулась от возмущения.
– Уликаев… – начала грозно, но Коля ее перебил:
– Ань! – Он подошел, тронул руку. – Правда, оставь ты их в покое. Пришли ведь. Лучше проверь, все ли.
Его предложение оказалось очень даже уместным и разумным. Шеина, потушив гневный порыв, пересчитала явившихся по головам и вывела с огромным облегчением:
– Все.
– Ну и ладно тогда, – с прежним рассудительным спокойствием заключил Коля. – Пусть спать идут. А воспитывать начнешь уже завтра. То есть сегодня, но утром, после подъема. Если, конечно, эти гаврики проснутся. А сейчас все равно бессмысленно. Они же тебя даже не воспринимают. Ты посмотри на них. Совсем никакие.
И опять он оказался прав. Аня еще раз оглядела подопечных и теперь обратила внимание, что вид у них действительно не очень. Лица какие-то отрешенные, неподвижные, взгляды бездумные, пустые. Словно не дети, а толпа сомнамбул.
– Ну да, – согласилась она нехотя, озадаченно наморщила нос. – Странно. Чего это с ними?
Коля хмыкнул, предположил:
– Может, они в лесу ягод каких наелись?
– Каких еще ягод? – возмущенно выдохнула Аня. – Тебе бы, Вершинин, только хохмить. А я, представляешь, что пережила?
Но тот пожал плечами, дополнил невозмутимо:
– Ну, или просто прикидываются, чтобы не
