Замерзшее мгновение - Камилла Седер
«Боже, ну она и заливает».
— Да, правда, тут чудесно, — наслаждалась Анетт Перссон в своем пуховом пальто. — Когда мы вышли на пенсию почти десять лет назад, то не хотели оставаться в Буросе. Мечтали жить за городом, да… У нас быт этот участок, остался от отца. Он так красиво расположен, хотя в первую зиму мы сильно боялись. Здесь ведь так пустынно.
— В основном летние дачи, да?
Гонсалес разломил плетенку, поскольку никто больше, кажется, не собирался этого делать.
— Да, по большей части, — кивнула Перссон. — Транберги, мимо которых вы проезжали, на самой вершине холма, живут здесь постоянно. Красный дом. Потом, молодая пара, совсем недавно переехавшая. Если миновать дом Барта, то они еще дальше — кажется, что дорога заканчивается, но на самом деле она продолжается. Кстати, у них небольшой магазинчик в Буросе. Их фамилия Бернтссон. И был еще Барт, да, он тоже жил здесь круглый год. Ужасная история, даже не верится.
— Вы хорошо знали Барта?
— Совершенно не знала.
Она махнула рукой.
— Мы вообще его не знали. Думаю… мы разговаривали всего пару раз. Немного странно, когда живешь так близко, но… Он — как бы это сказать — не из тех, кто приглашает к себе, если вы понимаете, о чем я. Не то чтобы мы сами ратовали за слишком тесные соседские контакты. Нужно держаться в рамках, но помогать друг другу, когда требуется. Если требуется. Пока строили дом, мы спускались к нему пару раз, чтобы налить воды, но… Он ведь к тому же был не особо разговорчив…
— Вы никогда не заходили друг к другу? — спросил Гонсалес.
Перссон удивилась.
— Да я же говорю, когда брали воду. Тогда Эрнст заходил к нему в дом… кажется, он сказал, там было много мусора.
Она как будто задумалась.
— Да, кстати. Несколько лет назад у нас сломался котел, и тогда он приходил, чтобы помочь Эрнсту. Это Андерс, наш знакомый, подсказал нам тогда, что Улоф хорошо чинит все… машины. У Андерса фирма, он владеет складским помещением недалеко от поселка, и Улоф снимал у него раньше мастерскую… поэтому Андерс его знал.
— Андерс?
У Фриск ручка была прикреплена к блокноту.
— Франзен, через «зэ». Нюпонвэген, тринадцать.
— Спасибо. Можно спросить, были ли вы на участке Барта после того, как это произошло?
Анетт Перссон покраснела.
— Ну, Эрнст был там. Мы ведь, естественно, заинтересовались, почему сюда приехала полиция, но, я хочу сказать, тело тогда уже увезли.
Фриск выразительно посмотрела на Гонсалеса, который задумчиво кивнул, чтобы госпожа Перссон занервничала еще больше и поведала то, о чем, возможно, пыталась умолчать.
— Вы не предполагаете, кто мог бы совершить такое с вашим соседом?
— Не знаю! Я ведь уже сказала: мы были практически незнакомы.
Гонсалес встал, чтобы, во-первых, восстановить циркуляцию крови в замерзших ногах, а во-вторых, заглянуть за еловую изгородь.
— По этой дороге ведь ездите только вы, Барт и молодая пара, переехавшая сюда недавно? Потом дорога кончается?
Перссон кивнула. Кажется, она только сейчас обнаружила, что перед ней стоит кофе, и сделала осторожный глоток. Он, должно быть, совсем остыл. Она беспокойно посмотрела на Гонсалеса поверх чашки.
— Как следует подумайте, госпожа Перссон. Видели ли вы чужую машину, чужого человека или вообще что-то необычное перед тем, как Барта обнаружили мертвым?
Перссон сделала глубокий вдох, показавший, насколько затруднительна для нее эта ситуация.
— Я тогда только встала и чувствовала себя очень усталой. Конечно, было еще совсем темно. Но я увидела незнакомую машину. И она ехала к Барту.
— В какое время?
— Ну вот в то самое утро, когда появилась полиция. Было почти четыре, я точно это знаю, потому что лежала без сна и смотрела на часы.
— Вы еще на что-то обратили внимание? Какого цвета была машина?
Перссон вздохнула.
— Про цвет ничего не скажу, поскольку, как уже говорила, было темно и, кроме того… — она наморщила лоб, — горели только противотуманные фары или габаритные огни, не знаю, но он, наверное, с трудом видел дорогу перед собой. Я помню, потому что тогда мне это показалось странным.
— Фары?
— Все. Прежде всего время. К Барту обычно никто не ездил. И кроме того, было тихо. Думаю, он катился с горки, не включая мотор, ведь иначе был бы слышен звук. А в то утро я вообще ничего не слышала. Полная тишина, и только как будто шуршание по гравию. Словно привидение.
— И?..
Она в отчаянии пожала плечами.
— Ничего. Я пошла и легла, взяла беруши и сумела уснуть. Я пользуюсь берушами, потому что Эрнст храпит, — объяснила она, испытав облегчение от повседневности темы. — Мы спали до девяти, если я правильно помню.
Ветер сорвал с места огромный зонт, почему-то стоявший раскрытым в углу веранды. Зонт упал за забор. Гонсалес едва увернулся от удара.
— Боже мой, нет!
Анетт Перссон вскочила. Она извинилась за летающие предметы, но, кажется, обрадовалась перерыву в разговоре.
— Все равно уже прохладно сидеть на улице.
Она затолкала полицейских в гостиную. Ноздри Фриск уловили ощутимый запах алкоголя, исходящий от Анетт Перссон. Вот почему она так не хотела сидеть на улице. Перссон прижала руки к щекам, словно только сейчас поняла, что, сама того не зная, находилась в нескольких метрах от убийцы.
— Я была вынуждена… все это так ужасно. — Она зарыдала и закрыла лицо руками. — Как же нам теперь жить здесь, посреди леса, после того, что произошло? Я никогда.
За ее всхлипываниями невозможно было разобрать слов. Фриск положила руку ей на плечо.
— Я понимаю, для вас это шок, но способ совершения убийства свидетельствует, что убийца знал Барта и хотел убить именно его. Вы не имеете к этому никакого отношения, госпожа Перссон. Вам нечего бояться.
— Госпожа Перссон, вы сказали «темная», — вступил Гонсалес, проигнорировав взгляд, брошенный на него Фриск — она считала, что женщине нужно отдохнуть. — Вы сказали «темная машина». Она была темного цвета?
Перссон посмотрела на него сквозь слезы и задумалась.
— По-моему, да, — наконец произнесла она. — На улице было темно, но, мне кажется, я бы заметила, будь она белая или светлая. По-моему, она была черная или, может, темно-синяя.
— Но, к сожалению, вы не знаете марку машины.
Анетт Перссон удивилась:
— Конечно, знаю. У нас была такая же, до того как мы купили «берлинго». Джип. Джип «гранд чероки». Практически новый.
Прежде чем покинуть этот район и отправиться в более цивилизованные места, они позвонили в дверь к Транстрёмам, хотя и
