Клер Макинтош - Личный мотив
Несколько секунд Рей еще стоял, глядя на нее, а потом вышел, и звук захлопнувшейся за ним двери отозвался в камере гулким эхом.
– Отличная работа! – Мэгс поцеловала Рея в щеку, как только он переступил порог дома. – Я все видела в новостях. Ты был прав, когда не бросил копать то дело.
В ответ он пробормотал что-то невразумительное, до сих пор обеспокоенный поведением Дженны.
– А начальница твоя довольна расследованием дела о ДТП с наездом на ребенка?
Рей прошел за Мэгс в кухню, где она открыла банку горького пива и сама налила ему в бокал.
– Она в восторге. Оно и понятно: обращение по поводу годовщины инцидента было ведь ее идеей… – Он криво усмехнулся.
– Ты переживаешь из-за этого?
– Да не особенно, – ответил Рей. Он сделал большой глоток пива и, удовлетворенно вздохнув, поставил бокал на стол. – Если расследование проведено должным образом и у нас есть результат в виде дела, доведенного до суда, уже неважно, кто получит признание за выполненную работу. К тому же, – добавил он, – всю самую тяжелую работу выполнила Кейт.
Возможно, ему это показалось, но, похоже, упоминание Кейт вызвало у Мэгс скрытое негодование.
– Как думаешь, столько дадут Грей в суде? – спросила она.
– Лет шесть-семь, наверное. Зависит от судьи и еще от того, захотят ли они сделать этот процесс показательным. Когда в деле участвует ребенок, всегда присутствует эмоциональная составляющая…
– Шесть лет – это очень мало, практически ничего.
Рей понял, что она думает о Томе и Люси.
– Кроме тех случаев, когда шесть лет – бесконечно долго, – пробормотал он себе под нос.
– Что ты имеешь в виду?
– Есть во всем этом что-то странное.
– В каком смысле?
– Нам казалось, что в этой истории есть что-то, о чем она умалчивает. Но мы уже предъявили ей обвинение, так что теперь все, с этим закончили: я давал Кейт столько времени, сколько мог.
Мэгс жестко взглянула на него.
– Я думала, что ты руководил расследованием. Выходит, это Кейт пришло в голову, что за этим кроется что-то еще? Именно поэтому вы отпустили Грей под обязательство вернуться?
Рей непонимающе взглянул на жену, удивленный резкостью ее тона.
– Нет, – медленно сказал он. – Отпустил ее я и сделал это потому, что видел на то веские основания, чтобы выиграть время на установление новых фактов и убедиться, что мы задерживаем того, кого нужно.
– Спасибо, что объяснили, ДИ Стивенс, я и не знала, как это работает. Может, я и провожу свои дни, таскаясь повсюду с детьми и собирая им завтраки в школу, но когда-то я была констеблем, так что прошу не разговаривать со мной так, будто я совсем уж тупая!
– Прости. Виновен по всем пунктам обвинения.
Рей шутливо поднял руки, словно сдаваясь, но Мэгс даже не улыбнулась. Она намочила салфетку под краном горячей воды и принялась протирать кухонные поверхности.
– Я просто удивлена, вот и все. Эта женщина исчезает с места происшествия, скрывает где-то свою машину и сама прячется черт знает где, а когда через год ее все-таки находят, во всем признается. Мне кажется, тут все ясно как божий день.
Рей постарался скрыть раздражение. Сегодня был тяжелый день, и все, чего ему сейчас хотелось, – это посидеть с пивом и расслабиться.
– Тут все-таки есть еще что-то, – сказал он. – Я доверяю Кейт, у нее хорошая интуиция.
Он почувствовал, что краснеет, и подумал, не слишком ли рьяно защищает Кейт.
– Да что ты говоришь? – напряженно сказала Мэгс. – Какая Кейт молодец!
Рей тяжело вздохнул.
– Что-то случилось?
Мэгс продолжала убирать в кухне.
– Это связано с Томом?
Мэгс заплакала.
– Господи, Мэгс, почему ты мне раньше не сказала? Что произошло?
Встав, он обнял ее за плечи и, развернув от мойки, осторожно забрал из рук салфетку.
– Думаю, что он, возможно, ворует.
Ярость, охватившая Рея, была такой всеобъемлющей, что какое-то время он не мог вымолвить ни слова.
– Почему ты так решила?
Это было последней каплей, переполнившей чашу его терпения. Одно дело пропускать школу и метаться по дому под действием вспышек немотивированного подросткового раздражения, но воровать?!
– Ну, я не совсем уверена, – сказала Мэгс. – Я с ним еще не говорила по этому поводу… – Она заметила выражение лица Рея и предостерегающе подняла руку. – Я просто не хочу этого делать, пока у меня не будет фактов.
Рей набрал побольше воздуха.
– Рассказывай все.
– Перед этим я убирала в его комнате, – Мэгс на мгновение закрыла глаза, как будто само воспоминание об этом было для нее невыносимо, – и у него под кроватью натолкнулась на коробку с разными штуковинами. Там был iPod, несколько DVD-дисков, куча конфет и новая, с иголочки, пара кроссовок.
Рей замотал головой, но ничего не сказал.
– Я знаю, что денег у него нет, – пояснила Мэгс, – потому что он продолжает выплачивать нам за разбитое окно, и мне трудно представить, откуда он мог все это взять, если не украл.
– Это ужасно! – ответил Рей. – Закончит он в каталажке. Хорошенькая получается картина: сынок ДИ сидит в камере за кражу в магазине.
Мэгс разочарованно посмотрела на него.
– И это все, что тебе сейчас приходит в голову? Твой сын последние восемнадцать месяцев чувствует себя несчастным. Твой ранее вполне счастливый, устроенный, умный сын сейчас прогуливает школу и занимается воровством, а твоя первая мысль: «Как это может повлиять на перспективы моей карьеры?» – Она умолкла, похоже, не договорив, и вытянула руки, словно стараясь удержать его на расстоянии. – Все, не могу сейчас говорить с тобой об этом! – Она развернулась и направилась к двери, но потом обернулась. – Предоставь Тома мне. Ты только хуже сделаешь. К тому же у тебя явно есть более важные вещи, о которых нужно беспокоиться.
Он слышал, как Мэгс взбежала по лестнице, после чего хлопнула дверь спальни. Рей знал, что идти за ней не имеет смысла: очевидно, что она не в настроении для дискуссий. Карьера не была для него первой заботой – это была просто одна из забот. И поскольку он оказался единственным в семье, кто зарабатывал деньги, со стороны Мэгс было немного расточительно и опрометчиво сбрасывать эту самую карьеру со счетов подобным образом. Что же касается Тома, то он предоставит жене возможность разбираться с ним, если она так хочет. Кроме всего прочего, он, честно говоря, понятия не имел, как подступиться к этому вопросу и с чего начать.
33
Дом в Бофорт-Кресенте был намного больше старого. Мне не дали ипотеку под всю сумму, так что пришлось брать кредит, и я надеялся, что буду в состоянии выплачивать его. Платежам предстояло растянуться надолго, но оно того стоило. При доме был большой садовый участок, подходящий для твоей студии, и я видел, как горели твои глаза, когда мы размечали, где она будет располагаться.
– Все идеально, – сказала ты. – У меня прямо здесь будет все, что необходимо.
Через неделю после нашего переезда я взял недельный отпуск и начал строить студию, а ты просто разрывалась на части, стараясь как-то отплатить мне за это. Ты кружками носила горячий чай в дальний конец сада, кормила меня супом с хлебом домашней выпечки… Мне такое нравилось, не хотелось, чтобы это прекращалось, и подсознательно я начал тормозить строительство. Вместо того чтобы выходить на работу в сад в девять, я приходил в десять. Потом задерживался на ленче, а после обеда бесцельно сидел в деревянной коробке будущей студии, пока ты не звала меня в дом.
– Нельзя работать при таком освещении, дорогой, – говорила ты. – И посмотри, у тебя же замерзли руки! Заходи, и дай я тебя согрею.
Ты целовала меня и говорила, в каком ты восторге оттого, что у тебя будет свой уголок для работы, что никто о тебе еще так не заботился и что ты любишь меня.
Я вернулся к работе и пообещал закончить с интерьером в выходные. Но когда я в первый же день пришел домой, ты уже втащила внутрь старый письменный стол и разложила на нем свои баночки и инструменты. В углу стояла твоя новая обжиговая печь, а в центре комнаты расположился гончарный круг. Сама ты сидела на небольшой табуретке, поглощенная куском глины, вертевшимся между твоими ладонями. Я следил за тем, как постепенно под твоими легкими прикосновениями эта масса начинает приобретать форму кувшина. Я надеялся, что ты почувствуешь мое присутствие, но ты так и не подняла головы, и я открыл дверь.
– Это просто фантастика, правда?
Ты по-прежнему не смотрела на меня.
– Мне ужасно здесь нравится. – Ты сняла ногу с педали, и круг сначала замедлился, а затем и вовсе остановился. – Я сейчас переодену рубашку, а потом накрою стол для ужина.
Ты легко поцеловала меня в щеку, разведя руки в стороны и держа их подальше о моей одежды.
Я немного постоял в студии, глядя на стены, которые представлял себе увешанными полками, и на угол, где я планировал сделать для тебя специальный рабочий стол. Сделав шаг вперед, я рывком надавил ногой на педаль гончарного круга. Колесо дернулось, не сделав и одного оборота, а кувшин без твоих направляющих рук накренился вбок и осел.
