Иван Царевич и серый морг - Янина Олеговна Корбут
– Пошли ко мне работать. Не бойся, у нас тут теперь крови особо нет. Так, по маленькой трудимся.
Я промолчал, потому что в моём понимании такое предложение не требовало ответа. Как будто дар, который пришёл ко мне неизвестно откуда, был послан для того, чтобы помогать бандитам. Неужели я не найду ему применение поинтересней?
– Так что там насчёт Бледных? – переспросил я.
– Вот тут ты меня и удивил. Честно говоря, я уже про него и думать забыл. Позвонил Гураму, тот – ещё кому-то. Короче, выяснилось, что у Бледных в своё время сестра работала в больничке. Соображаешь, чем пахнет?
– Пока не совсем…
– Она могла ему купить свидетельство о смерти. В те годы это было вопросом денег. Из наших тоже никто на это внимания не обратил: не до того было. Да и не сильно значительной фигурой был Бледных. Ну откинулся с зоны. Потом сколотил компанию таких же отчаянных, порыпались они с квартирами, на них быстро донесли, а в то время город уже под контролем милиции был. Пришлось скрываться. Нервы, то да сё. Вот его родные якобы и схоронили в стране-соседке с прободением язвы. С кем не бывает. А ты сейчас приходишь, говоришь, что он жив.
– Я не знаю. У вас хотел спросить…
Гулиев достал из кармана старинного вида часы на цепочке и глянул на время:
– Ладно, Иван. Пока свободен. Мне тут покумекать надо. И чтобы не попадался мне на глаза, пока сам не позову. Мне человечек надёжный сказал, у тебя с Тихоновым какой-то уговор вышел. Не поделишься?
– Я бы рад, но это… личное.
Гулиев сжал часы в руке:
– Понятно. Трогать тебя вроде как нельзя, но и охранять никто не будет. Так что думай сам, как тебе дальше жить. До дома довезут. Дорогу найдёшь?
Я кивнул и пошёл на выход. Суслик у подоконника сосредоточенно грыз ногти, поглядывая в окно. Около него действительно стояла вазочка с печеньем и чай.
Буркнув «пока» охраннику, мы очень скоро оказались на улице. У тротуара стоял большой серый седан, ожидавший именно нас. Водитель, обернувшись, протянул руку и даже открыл нам дверь. Наша жизнь становилась невероятно интересной.
Романтика ямы
Дома я первым делом выпил стакан молока с бутербродом и пошёл в душ, чтобы потом переодеться в домашнее и отдыхать. Уже вытираясь, услышал разрывающийся телефон и едва успел схватить трубку. Приятный женский голос сообщил, что меня сегодня готов принять врач. Но так как они временно подыскивают помещение, врач примет меня у себя дома, за городом.
– А насколько далеко находится этот дом?
– У вас есть автомобиль?
– Буду на мотоцикле.
– Значит, вас встретят на трассе, сразу за конечной остановкой.
Я быстро перезвонил Гулиеву. Тот взял трубку мгновенно, будто ждал от меня новостей:
– Передумал-таки и решил работать на умного дядю?
– Они вышли на меня! Только что звонили. Наверное, хотят устроить засаду. Сказали: будут ждать у развилки, за остановкой… Но то место, что мы ищем, находится за поворотом на бывшую деревню Турбицино. Я вам на карте отмечал.
– Понял, – посерьёзнел Гулиев. – Развилка, говоришь… Лады, отправлю туда кого-нибудь из своих ребят. Пусть их проводят и узнают, кто это у нас в лесу балуется. Только сам не вздумай туда соваться.
Когда я зашёл домой к Суслику и сообщил, что тоже хочу поехать, приятель выкатил глаза:
– Вообще больной? Там опасно! Сказал же тебе Гулиев: сиди и жди. Он вроде нормальный дядька.
– А где гарантия, что Гулиев сам не замешан в этом? Или что они не договорятся между собой? Может, он за спиной у Тихонова затеял свою игру?
– Думаешь? – присвистнул Вовка.
– Надоело ходить в подчинённых, не в его это натуре. Вот он и решился на своё дело, но не поставив босса в известность. Тогда бесполезно ждать от него правды – нужно самому узнать, кто стоит за лесной сектой. И Тихонову донести.
– Какая тебе радость с этой правды, если сам помрёшь?
– Я ж не совсем больной, открыто туда не поеду. Пойду лесом, как мы тогда шли, просто глянуть. Пока они там будут разбираться на развилке, постараюсь незаметно понаблюдать.
– Я поеду с тобой.
– Лучше будь тут. Подстрахуешь. Если что, я сразу тебе позвоню, а ты уже в милицию. Только через Ваську.
– Ладно, будем на связи.
– Если не вернусь, присмотри за собакой, – пошутил я, а Суслик закатил глаза.
Я выехал заранее, уверенный, что мою тачку никто не знает. Чёрная кепка, толстовка с капюшоном. Хорошо, что я соврал про мотоцикл, это собьёт их с толку. Не нарушая правил, я свернул на трассу. Миновал остановку и даже развилку, никого там не заметив. Кто-то бормотал по радио, а колёса отбивали дорожные неровности. Я уже чуть расслабился, как вдруг впереди показались две машины. В свете, исходящем от фар, на дороге появился мужчина в форме, за ним следовал ещё один.
Пришлось притормозить и чуть приоткрыть окно.
– Проверка документов! – сказал гаишник. Выглядел он почему-то не бдительным стражем порядка, а сытым бычком.
– Я что-то нарушил? – выходить из машины не хотелось.
– Документы давайте, – с нажимом повторил первый, пока второй стал медленно обходить машину.
Я полез в карман за правами, но в какой-то момент перехватил взгляд стража дороги. Хищный и абсолютно бандитский, он был нацелен вглубь машины. Словно он хотел убедиться, что я еду один. В зеркало заднего вида я заметил, как второй нервно поглядывает на дорогу, постукивая ногой.
Я резко включил дальний свет и увидел, что стоящие у обочины машины – совсем не ГАИ. Стало ясно, что дурачить меня больше смысла нет.
– Слышь, пацан…
Не дожидаясь продолжения, я дал по газам.
– Ты куда?! – рявкнул второй, а первый взвыл, потому что его задело боковым зеркалом. Я жал на педаль, переводил взгляд на спидометр и благодарил Бога, что у брата относительно новая тачка. Судя по тому, что я успел увидеть, у моих преследователей джип. Конечно, я выиграл немного времени. Пока первый очухается, пока они прыгнут в машину, но нагнать меня на прямой трассе они смогут без проблем. Сворачивать в лес опасно: я не знаю, смогу ли там проехать. Самым разумным было бросить машину подальше, а самому рвануть в глубину леса.
Но я недооценил своих преследователей. Местные дороги они знали лучше моего и додумались не висеть у меня на хвосте, а объехать по кругу. Потеряв немного во времени, они появились перед моим носом. Впереди вспыхнули фары, и
