Деон Мейер - Тринадцать часов
Гриссел вынул из пачки сигарету, сунул ее в рот.
Он действительно что-то упускает…
Он вытащил спичку.
«Фельдмаршал» Джереми Урсон и поиски рюкзака.
Гриссел быстро зашагал по тротуару, сунув спички в карман брюк, а сигарету — назад, в пачку. Он направлялся в участок. Неужели подсознание подсказывало только это?
Вернувшись в диспетчерскую, он спросил констебля, где телефонный справочник.
— В дежурной части.
Гриссел взял справочник и принялся на ходу листать его. Естественно, телефонные номера органов местного самоуправления в самом конце. Найдя номер муниципальной полиции, он положил справочник на старый казенный стол темного дерева, рядом с картами, блокнотом, ручкой и мобильником. Отметив номер пальцем, он набрал его. Через два гудка ответил женский голос:
— Муниципальная полиция Кейптауна. Добрый день. — И на африкаансе: — Goeimiddag.
— Пожалуйста, позовите Джереми Урсона.
— Не вешайте трубку. — Его переключили. Телефон звонил долго.
Наконец ответил мужской голос:
— Муниципальная полиция.
— Джереми Урсон?
— Джереми сейчас нет.
— Говорит инсп… капитан Бенни Гриссел, ЮАПС. Где его найти? У меня срочное дело.
— Подождите… — Говоривший прикрыл микрофон рукой и пробормотал что-то неразборчивое. — Он должен скоро вернуться. Хотите его мобильный номер?
— Да, пожалуйста. — Гриссел потянулся за ручкой и блокнотом.
Ему продиктовали номер, и Гриссел записал его. Поблагодарив, отключился и набрал номер Урсона. Тот ответил сразу:
— Джереми.
— Бенни Гриссел, ЮАПС. Сегодня утром мы с вами разговаривали на Лонг-стрит.
— А, помню, — без всякого воодушевления ответил Урсон.
— Вы что-нибудь нашли?
— Где?
— В окрестностях. Вы принесли рюкзак и собирались поискать…
— Ах да… Нет, ничего интересного.
Гриссела было не так-то просто отшить.
— Пожалуйста, опишите поточнее, где именно вы искали?
— Надо выяснить. Я ведь не сам бегал по улицам. У меня и своей работы хватает.
— Мне казалось, что борьба с преступностью и есть ваша работа.
— Ваше дело — не единственное, по которому мы работаем.
В самом деле, им еще надо выписывать штрафы за неправильную парковку. Гриссел с трудом сдержался и вернулся к насущному:
— Вы совершенно уверены в том, что ничего не нашли?
— Из ее вещей — ничего.
— Значит, кое-что все-таки нашли?
— На улицах валяется полно всякого мусора. Мои ребята насобирали целый мешок всякой дряни, но там нет ни паспорта, ни сумочки, ничего, что могло бы принадлежать американской туристке.
— Откуда вы знаете?
— Думаете, я дурак?
Господи! Гриссел медленно и глубоко вздохнул.
— Нет, я не думаю, что вы дурак. Где тот мешок?
Урсон ответил не сразу.
— Где вы сейчас?
— Нет, скажите, где мешок, и я велю забрать его.
Наташа Абадер отперла кабинет Адама Барнарда и сказала:
— Если захотите включить его ноутбук, мне придется набрать для вас пароль.
Она вошла. Деккер за ней. Все стены были увешаны фотографиями в рамках под стеклом: Барнард и звезды. Мужчины обнимали Барнарда за плечи, женщины — за талию. Все снимки были подписаны; везде черным толстым фломастером приписаны слова благодарности: «Спасибо, Адам!», «Адама — в президенты!», «С любовью и благодарностью!!!», «Звезда на моем небе», «Ты мой любимый». Сердечки, крестики, обозначающие поцелуи, музыкальные ноты.
Деккер посмотрел на стол, на котором, по ее собственному признанию, Мелинда Гейсер изменила мужу. Если не считать ноутбука, на столе больше ничего не было. У него разыгралось воображение; он представил, как Мелинда лежит на спине совершенно голая, закинув ноги на плечи стоящего Барнарда, широко раскрыв рот, и кричит в угаре страсти так, что крики слышны через тонкую перегородку.
Деккер виновато покосился на Наташу. Та, удивленно подняв брови, смотрела на открытый ноутбук.
— Что случилось?
— Адам оставил ноутбук включенным!
Деккер обошел стол и встал рядом с Наташей. Он чувствовал запах ее духов. Тонкий. Сексуальный.
— Ну и что?
— Обычно он так никогда не делал. Я включаю компьютер, когда захожу, поэтому он…
На экране была заставка: логотип студии «Африсаунд» развевался, как маленький флажок. Наташа двинула мышью, заставка исчезла, и на мониторе появилась табличка с запросом пароля. Наташа нагнулась и принялась печатать; ее длинные ногти щелкали по клавишам, в вырезе блузки показалась грудь. Деккеру с его места все было прекрасно видно; он не мог отвести взгляда. Грудки у нее были маленькие, упругие, идеальной формы.
Внезапно она выпрямилась. Деккер поспешил перевести взгляд на монитор.
— Мне нужно просмотреть его электронную почту.
Наташа кивнула и, снова наклонившись, задвигала мышью. Почему она не сядет? Знает ли она, что он на нее смотрит?
— Где его ежедневник?
— Он пользовался программой Outlook. Сейчас покажу. — Наташа снова задвигала мышью, нажала на клавишу. — Чтобы переходить из почтового ящика в ежедневник, нажимайте клавиши Alt и Tab, — инструктировала она, отодвигаясь и пропуская Деккера к большому удобному креслу.
— Спасибо, — поблагодарил Деккер. — Можно кое о чем вас спросить?
Наташа подошла к двери. Сначала Деккер решил, что она его не расслышала, но Наташа захлопнула дверь, вернулась и, сев за стол напротив, посмотрела ему прямо в глаза.
— Я знаю, о чем вы хотите меня спросить.
— О чем же?
— Вам интересно, не было ли у нас с Адамом… ну, вы понимаете.
— Зачем мне это?
Наташа неопределенно дернула плечиком. Чувственный жест, но Деккер понял, что она сейчас ни о чем не догадывается. Лицо у нее было подавленное и печальное.
— Вы ведь будете всех допрашивать, — сказала она.
Да, ему действительно захотелось узнать, не было ли у нее чего с Адамом, но по другой причине.
— А у вас с ним что-то было? — Внутренний голос буквально кричал: «Франсман, что ты делаешь?» Но он прекрасно знал, что делал. Напрашивался на неприятности и не мог остановиться.
— Да. — Наташа опустила глаза.
— Здесь? — Деккер показал на стол.
— Да.
Зачем она отдавалась белому мужчине, почти старику, хотя она так хороша, что могла бы украсить собой обложку любого журнала? А может, она просто всегда готова, и, значит, можно попытать счастья?
— Утром я с радостью вспоминала о том, что у нас с ним было, — продолжала Наташа.
— Потому что он умер?
— Да.
— Ходит много слухов о нем… и о женщинах.
Наташа промолчала.
— Он принуждал женщин к сожительству?
— Нет. — Судя по выражению ее лица, вопрос ей не понравился.
— Вчера… вы слышали… Когда здесь была Мелинда?
— Да, слышала. — Красавица не покраснела и не отвела взгляда.
— Вы знаете, зачем он приглашал ее к себе?
— Нет. Только видела запись в ежедневнике о том, что придет Мелинда.
— Но обычно вместе с ней приходил Джош.
Наташа снова неопределенно дернула плечиком.
— Я не понимаю… Когда они тут… развлекались… — Деккер чертил в воздухе вопросительные знаки, — все слышали три человека, и никто не нашел в происходящем ничего странного. Ну тут у вас и нравы!
Наташа рассердилась; это было видно по ее жестам, по тому, как она сжала губы, как внезапно напряглась и помрачнела.
— Ладно тебе, сестренка, подумай сама…
— Нечего фамильярничать со мной!
Он ждал объяснений, но Наташа молчала.
— Не упоминал ли Адам на прошлой неделе о DVD-диске, который ему прислали заказной бандеролью?
— Нет.
— Вы знаете, кто его убил?
Наташа ответила не сразу. Она утратила всю свою самоуверенность.
— Джош Гейсер? — спросила она.
— Может, да, а может, и нет.
Наташа явно удивилась и привычным жестом отбросила прядь волос со лба.
— С чего вы взяли, будто его убил Джош?
— Вчера я его видела. Он был зол как черт. И он… такой странный.
— Странный?
Наташа снова дернула плечиком, отчего грудь под обтягивающей блузкой подскочила вверх.
— Бывший «Гладиатор» стал петь духовные гимны. А вам это не кажется странным? Да вы на него взгляните…
— Я не могу его арестовать только на основании внешности. Кто еще имел зуб на Адама Барнарда?
Наташа фыркнула.
— Мы работаем в музыкальной индустрии!
— И что это значит?
— Что иногда у всех зуб на всех!
— И все друг с другом трахаются.
Наташа опять обиделась.
— Кто еще имел на него зуб настолько, что мог его убить?
— Я правда не знаю.
Наконец он задал вопрос, который волновал его больше всего:
— Почему он… так притягивал женщин? Ему ведь было уже за пятьдесят…
