Клер Макинтош - Личный мотив
Я боялся, что совершил ошибку, отдав тебе ключ, но ты, похоже, нашла это новое приобщение к ведению домашнего хозяйства привлекательным. Теперь, возвращаясь домой с работы, я часто ловил запах свежего печенья или жареной курицы, и хотя твои познания в кулинарии находились на базовом уровне, ты быстро училась. Если то, что ты готовила, оказывалось невкусным, я оставлял это на тарелке, и скоро ты начала стараться лучше готовить. Однажды я застал тебя читающей кулинарную книгу, а рядом лежали бумага и ручка.
– Что такое «соус ру»? – спросила ты.
– Откуда мне знать?
У меня был тяжелый день, и я очень устал.
Ты, похоже, не заметила этого.
– Я готовлю лазанью. Готовлю правильно, без всяких покупных соусов. У меня есть все нужные ингредиенты, но этот рецепт написан словно на иностранном языке.
Я посмотрел на разложенные на кухонной стойке продукты: сияющие красные перцы, помидоры, морковь и сырую нарезанную говядину. Овощи были в коричневых бумажных пакетах из овощной лавки, и даже мясо выглядело так, как будто оно было из мясного магазина, а не из супермаркета. Должно быть, ты полдня потратила на то, чтобы все это купить.
Сам не знаю, что заставило меня все испортить. Наверное, это было как-то связано с выражением гордости собой на твоем лице, с тем, как уютно и уверенно ты себя чувствовала здесь. Слишком уверенно.
– Мне что-то не хочется есть.
Лицо у тебя обиженно вытянулось, и я мгновенно почувствовал себя лучше, как будто содрал надоевший пластырь или оторвал корку на заживающей, чешущейся ране.
– Прости, – сказал я, – ты приложила столько усилий…
– Нет, все нормально, – ответила ты, но было очевидно, что ты обиделась. Ты захлопнула книгу. – Приготовлю в следующий раз.
Я опасался, что ты будешь киснуть весь вечер, но ты, похоже, отбросила обиду и открыла бутылочку дешевого вина, которое так любила. Я налил себе в стакан на палец виски и сел напротив тебя.
– Просто не верится, что через месяц я заканчиваю университет, – сказала ты. – Все пролетело так быстро.
– Появились какие-нибудь мысли насчет того, чем ты будешь заниматься?
Ты смешно наморщила нос.
– Да нет. Летом ничего делать не буду, может быть, съезжу куда-нибудь, попутешествую.
Тогда я впервые услышал, что ты хочешь путешествовать, и задумался, кто же подкинул тебе в голову эту идею и с кем ты планируешь ехать.
– Мы могли бы поехать в Италию, – сказал я. – Я хочу свозить тебя в Венецию. Тебе бы понравилась ее архитектура, и там есть потрясающие художественные галереи.
– Это было бы здорово! Сара с Иззи на месяц едут в Индию, так что на пару недель я могла бы присоединиться к ним или, возможно, совершить тур на поезде по всей Европе. – Ты усмехнулась. – Ох, я и сама не знаю… Я хочу сразу все, и в этом моя проблема!
– Может быть, тебе следовало бы с этим подождать. – Я раскручивал остатки виски по стенкам стакана. – В конце концов, летом путешествовать поедут все, а потом вернутся и дружно двинутся на рынок труда, причем одновременно. Возможно, было бы правильнее опередить других в этом вопросе, пока они будут праздно шататься по миру.
– Может быть.
Я видел, что мои слова тебя не убедили.
– Я думал о том, что будет, когда ты закончишь университет, и считаю, что тебе нужно переехать сюда по-настоящему.
Ты подозрительно приподняла бровь, словно в этом мог быть какой-то подвох.
– В этом есть смысл: ты все равно фактически живешь здесь, а с той работой, которую ты рассчитываешь получить, ты не сможешь позволить себе отдельное жилье, так что придется снимать какую-нибудь убогую квартирку с кем-то в складчину.
– Я собиралась на некоторое время вернуться домой, – напомнила ты.
– Меня удивляет, что ты готова иметь что-то общее с матерью после того, как она оторвала тебя от отца.
– Она нормальная, – сказала ты, но теперь это прозвучало уже не так уверенно.
– Нам хорошо вместе, – сказал я. – Зачем что-то менять? Твоя мать живет более чем в часе езды отсюда – вряд ли мы будем часто видеться. Разве ты не хочешь быть со мной?
– Конечно хочу!
– Ты могла бы переехать сюда и вообще не заботиться о деньгах. Я позабочусь об оплате всех счетов, а ты можешь сконцентрироваться на том, чтобы подготовить портфолио и успешно продавать свои скульптуры.
– Но это будет нечестно по отношению к тебе, я должна вносить какой-то свой вклад.
– Думаю, ты могла бы понемногу готовить, помогать поддерживать порядок в доме, но на самом деле и это необязательно. Для меня было бы достаточно каждое утро просыпаться с тобой и видеть тебя здесь, когда я возвращаюсь с работы.
На лице твоем расплылась широкая улыбка.
– Ты уверен в этом?
– Я еще никогда в жизни не был в чем-то настолько уверен.
Ты переехала ко мне в последний день семестра, сложив в одолженную у Сары машину все свое имущество и любимые постеры, снятые со стен комнаты общежития.
– Остальное я привезу от мамы в следующие выходные, – сказала ты. – Погоди, в машине есть кое-что еще. Типа сюрприз для тебя. Для нас.
Ты подбежала к машине и открыла переднюю дверцу со стороны пассажира, где на полу стоял картонный ящик. Ты очень осторожно несла его к дому, и я решил, что там что-то очень хрупкое, однако когда ты вручила это мне, ящик оказалась слишком легким, чтобы там мог находиться фарфор или стекло.
– Открывай!
Тебя едва не разрывало от возбуждения.
Я поднял крышку ящика – изнутри на меня смотрел крохотный пушистый комок.
– Это кошка, – скучным голосом констатировал я. Мне никогда не была понятна тяга людей к животным, особенно к домашним кошкам и собакам, которые оставляют за собой шерсть и требуют постоянных прогулок, любви и компании.
– Это котенок! – воскликнула ты. – Разве он не потрясающий?! – Ты осторожно взяла его и, вынув из коробки, нежно прижала к груди. – Кошка у сестры неожиданно родила котят, Ева всех их уже пристроила, а этого оставила для меня. Его зовут Гизмо.
– А тебе не пришло в голову спросить меня, прежде чем нести котенка в дом?
Я не позаботился о том, чтобы как-то сдержать раздраженный тон, и ты мгновенно расплакалась. Эта настолько очевидная тактика с упором на жалость еще больше разозлила меня.
– Ты что, не читала обращений относительно того, что нужно хорошенько все обдумать, прежде чем брать кого-то в дом? Неудивительно, что на улицах столько брошенных животных – все из-за людей, которые, как ты, принимают импульсивные безответственные решения!
– Я думала, он тебе понравится, – сказала ты, продолжая плакать. – Я думала, он составит мне компанию, пока ты на работе. Он мог бы смотреть, как я рисую.
Я вдруг замер. До меня дошло, что котенок мог бы стать развлечением для тебя, пока меня нет дома. Пожалуй, я мог бы смириться с этим, если в итоге ты будешь довольна.
– Только держи его подальше от моих костюмов, – сказал я и ушел наверх.
Когда я вернулся, ты уже пристроила в кухне две мисочки, уложила подстилку, а возле дверей поставила кошачий туалет.
– Это только до тех пор, пока он сможет выходить на улицу, – сказала ты.
В твоих глазах читалась настороженность, и я разозлился, что ты увидела меня потерявшим контроль над собой. Я заставил себя погладить котенка и услышал, как ты облегченно вздохнула. Ты подошла сзади и обвила меня руками за талию.
– Спасибо тебе.
Ты поцеловала меня поцелуем, который у нас всегда был предвестником секса, и, когда я совсем легонько придавил твое плечо вниз, безропотно опустилась передо мной на колени.
Ты совсем помешалась на этом котенке. Возиться с кошачьим кормом, игрушками и даже этим туалетным подносом с наполнителем было для тебя почему-то интереснее, чем готовить или убирать в доме. И намного более интересно, чем разговаривать со мной. Ты целые вечера проводила в играх с котенком, таская перед ним по полу мягкую игрушечную мышку на веревке. Мне ты говорила, что днем работаешь над своим портфолио, но когда я после работы приходил домой, то находил твои разбросанные по гостиной инструменты на тех же местах, где они были накануне.
Примерно через две недели после твоего переезда я, придя домой, нашел в кухне записку:
Ушла с Сарой. Не дожидайся меня!
В тот день мы с тобой, как обычно, разговаривали два или три раза, но ты и не подумала упомянуть о своих планах. Поесть ты ничего не оставила, так что, видимо, собиралась ужинать с Сарой, а приготовить что-то для меня не удосужилась. Я взял пиво из холодильника. Внизу замяукал котенок и попытался взобраться по брюкам вверх, впиваясь когтями мне в ногу. Я стряхнул его, и он шлепнулся на пол. Я закрыл его в кухне, а сам включил телевизор, но никак не мог сосредоточиться. Я мог думать только о том случае, когда ты в последний раз ходила покутить с Сарой: о том, как быстро твоя подруга ушла с парнем, с которым только что познакомилась, и как легко после этого ты согласилась пойти ко мне домой.
