Валерий Кречетов - Путевой обходчик

Мужчина поднял с земли початую бутылку водки и выплеснул ее содержимое на лицо пленнику.

— Ну вот, — удовлетворенно произнес он. — А теперь мы знаешь что сделаем?

— Нет, — ответил гигант, отплевываясь и жмуря пронзенные острой болью глаза.

— Как ты относишься к шашлычку? По роже вижу, что хорошо. А я, брат, люблю запах жарящихся шашлыков. Не пожрать, так хоть понюхать. Ну да ладно, хватит лирики.

Марат Китаев достал из кармана спички, открыл коробок, с усмешкой посмотрел на гиганта и сказал:

— Сейчас будем жарить шницель. Готов?

После чего чиркнул спичкой и швырнул ее гиганту на лицо.

Он почувствовал, как вспыхнуло его лицо. Но не почувствовал никакой боли. Он даже испытал нечто вроде нелепой радости из-за того, что его лицо горит. Собственно, лица уже и не было. Было нечто безобразное, что подлежало сожжению.

Марат отскочил в сторону, чтобы не обжечься, и изумленно уставился на связанного гиганта.

— Эй! — окликнул он своего пленника. — У тебя рожа горит! Ты что, ничего не чувствуешь?

— Нет, — ответил он.

— Но ведь ты горишь! Ты жаришься!

«Нет», — снова хотел сказать он, но не стал. Потому что теперь он почувствовал. Он почувствовал запах жареного мяса. Запах был омерзительный, тошнотворный. Кроме того, клубы дыма забили ему нос, и он понял, что задыхается.

— Чудеса! — протянул Марат Китаев, с изумлением, граничащим с ужасом, глядя на горящее лицо гиганта. — Ты не человек. Не человек, слышишь!

— Я знаю, — спокойно сказал гигант, напряг мышцы и стряхнул с рук лопнувшие провода. Затем высвободил ноги и встал.

Марат Китаев смотрел на приближающегося гиганта с горящим лицом и не мог пошевелиться от ужаса.

— Я… Ты… — бормотал он.

Монстр подошел к Марату и легко, без замаха, ударил его ладонью по лицу. Марат упал на пол и потерял сознание. Тогда гигант подошел к большому аквариуму и сунул в него голову.

— Марат! — крикнула из кухни женщина. — Марат, чем там у тебя воняет?

Гигант вынул голову из аквариума. Потрогал лицо пальцами, чтобы убедиться, что оно больше не горит. Боли он по-прежнему не чувствовал.

— Марат! — снова донесся из кухни женский голос. — Ты что там делаешь?

Монстр с обожженным лицом повернул голову на голос и принюхался. Пахло духами и женским телом. Он посмотрел на лежащего на полу Марата, подумал секунду или две, затем зашагал на кухню. Прежде всего, нужно было избавиться от свидетелей. Не потому, что они что-то могут рассказать. Огласки он не боялся. Просто он не хотел, чтобы кто-то помешал им. Они должны остаться вдвоем — он и враг. Как было тогда, когда он лежал в туннеле, заваленный камнями и железными балками.

Когда он вошел на кухню, женщина ставила на плиту чайник. Услышав, как скрипнула половица под его ногами, она обернулась и, еще не успев понять, кто перед ней, весело произнесла:

— Марат?

И тут он вышел из тени. На мгновение она замерла, уставившись на его лицо, вернее, на то, что от него осталось. Затем раскрыла рот и закричала. Он шагнул к женщине и заткнул ей ладонью рот. Приблизил мокрое, бесформенное, пахнущее жареным мясом лицо к ее лицу и спросил:

— Хочешь, чтобы я тебя отпустил?

Та судорожно мотнула головой.

— И ты не будешь кричать? Ну, отвечай!

Женщина помотала головой из стороны в сторону. Он убрал ладонь от ее рта. Она испуганно молчала, вытаращив глаза на его физиономию.

— Это точно Марат Китаев? — спросил он.

— Д-да… — заикаясь от ужаса, ответила женщина.

— Я знаю, что это он. Но я хотел быть совсем уверен. Понимаешь?

И снова она кивнула. Потом сглотнула слюну и пробормотала прерывающимся хриплым голосом:

— Вы его… убьете?

Гигант усмехнулся и покачал головой:

— Нет. Он будет жить вечно. Как мумии. Я об этом позабочусь.

Женщина его больше не интересовала. Монстр повернулся, чтобы идти, и тут она закричала снова. Закричала, бросившись к двери. Гигант одним прыжком настиг ее и прервал крик одним ударом. Голова женщины мотнулась в сторону, но он успел подхватить ее. Затем забросил на плечо и отнес к кухонному столу. Положив женщину на стол, он поискал глазами нож или топор. Топор лежал на холодильнике — маленький, разделочный.

«Сгодится», — подумал монстр.

Он взял с холодильника топорик и повернулся к женщине.

Работал он спокойно и методично. Сначала отрубил голову, потом руки. Топорик сломался, поэтому закончил работу он большим тесаком, который нашел в ящике кухонного стола.

Когда дело было сделано, гигант сложил части тела в большую кастрюлю, наполнил ее водой и поставил на плиту. Затем взял спички, несколько секунд стоял у плиты, силясь вспомнить, что нужно делать дальше. Мысли ворочались в черепе тяжело и неуклюже. И все-таки он вспомнил. Спичка чиркнула о коробок, он поднес язычок пламени к конфорке и повернул рычажок. Дело было сделано.

Из комнаты донесся слабый стон.

«Проснулся», — подумал гигант и зашагал в комнату.

Марат Китаев сидел на полу с открытыми глазами и, морщась от боли, тер опухшую челюсть. Вид у него был растерянный. После нокаута он не совсем четко сознавал, что здесь происходит. Завидев приближающегося гиганта, он вскрикнул и, упираясь ногами в пол, стал медленно пятиться к стене. Наконец уперся в нее спиной и остановился.

— Ты меня помнишь? — спросил гигант, остановившись перед Маратом.

— По… помню.

— Это хорошо. Я тебе принес кое-что.

Гигант достал из кармана рваной куртки шприц и ампулу. Показал их Марату и сказал:

— Видишь? Это тебе.

— М-мне? — изумленно и испуганно вскинул брови тот.

Гигант кивнул:

— Да. Тебе нужно освежиться. Ты хочешь освежиться?

— Я?

Монстр с сожженным лицом отломил у ампулы верхушку и набрал жидкость в шприц. Затем двинулся к Марату. Тот испуганно поджал под себя ноги.

— Не надо, — заскулил он. — Прошу тебя, не надо. Я не такой плохой, как ты думаешь. У меня жена беременная. Скоро она родит, а ребенку нужен отец.

Гигант остановился.

— Ты хочешь быть отцом? — спросил он, явно что-то обдумывая.

Марат усиленно закивал.

— Для тебя это важно? — снова спросил монстр.

— Очень! Я нужен моему ребенку! Нужен моей жене!

Гигант снова задумался, пристально посмотрел на Марата и спросил:

— И ты ее любишь?

— Да! Конечно! Я очень люблю свою жену!

— Тогда почему ты здесь? — спросил монстр, не сводя со скрючившегося на полу мужчины пристального взгляда.

— Я… Я ведь мужчина… Ты ведь понимаешь… Все мужчины иногда ходят налево…

Гигант с полминуты что-то обдумывал, затем глухо проговорил:

— Нет. Ты не вернешься домой.

— Но почему? — в отчаянии воскликнул Марат.

Урод усмехнулся обожженными остатками губ и произнес холодным, скрипучим голосом, в котором не было ничего человеческого:

— Потому что тебе нужно освежиться. — Он с размаху всадил шприц в шею Марату и выдавил жидкость.

— Тебе нужно освежиться, — услышал Марат, выныривая из наркотической дремы. — Ешь!

Марат опустил взгляд на свою руку и увидел, что держит что-то в пальцах. Он провел языком по губам и почувствовал вкус вареного мяса.

— Что… это? — спросил Марат.

Уродливая физиономия, похожая на развалившийся пережаренный блин, вынырнула из тумана и сипло проговорила:

— Ешь. Это вкусно.

Марат послушно сунул кусок мяса в рот и принялся жевать.

— Мало соли, — проговорил он с набитым ртом. Наркотик все еще действовал, и Марату было чертовски приятно и есть, и разговаривать. Он чувствовал необыкновенное воодушевление. Даже рожа монстра не казалась ему такой уж уродливой. Слегка пугали только глаза гиганта. Они были темные, круглые и какие-то… безжизненные, что ли. Как у акулы. Ни мыслей, ни чувств, один лишь мрак.

— Ешь, — сказал гигант и сунул в рот Марату еще один кусок мяса.

Китаев покорно принялся жевать. Гигант совал ему в рот кусок за куском, а Марат послушно работал челюстями. Наконец тарелка опустела.

Марат почувствовал приятную сытость, его потянуло в сон, и он задремал. Проснулся внезапно. За окном уже было светло. Он посмотрел по сторонам, затем перевел взгляд на свои связанные руки, на тарелку — и все вспомнил. При виде пустой тарелки к горлу подкатила тошнота, он слишком много съел ночью.

— Эй! — позвал Марат, недовольно скривившись. — Эй, как тебя там!

— Шницель, — подсказал у него над ухом сипловатый, словно пробивающийся из-под земли голос. — Меня зовут Шницель.

Марат вздрогнул и посмотрел через плечо. При виде уродливой изувеченной физиономии гиганта его снова передернуло.

— Что ты собираешься со мной сделать? Что за гадость ты мне вколол? И чем ты набил мне брюхо сегодня ночью?

Монстр поморщился.