Валерий Кречетов - Путевой обходчик
Монстр рухнул на землю. Удары Грома могли убить любого, но только не этого гиганта. Не прошло и трех секунд, как тот снова вскочил на ноги. Однако и Гром не терял времени зря. Он схватил со стола шипастый металлический кастет Кости и ударил им верзилу в висок. Тот покачнулся и рухнул спиной на банки с глазами и на бутылки водки. Те с треском полопались — глаза покатились по полу, оставляя за собой мокрые следы. Одежда монстра пропиталась полившейся из расколотых бутылок водкой.
Гром схватил со стола спичечный коробок, быстро вынул спичку и чиркнул ею о коробок.
— На, прикури, боец невидимого фронта, — презрительно сказал он и швырнул спичку в распростертого на полу монстра. Рыжие языки пламени взметнулись кверху, заживо пожирая поверженного гиганта.
Виктор повернулся и побрел к двери.
— Гром! — крикнула ему вслед Катя.
Он обернулся и так быстро отступил назад, что едва не потерял равновесие и не повалился на пол. Объятый пламенем гигант поднялся на ноги и пошел на Грома, растопырив пылающие руки. Зрелище было впечатляющее.
— Гром, отойди! — крикнула Катя. — Отойди в сторону!
Он отскочил в сторону, и Катя нажала на спуск. Автоматная очередь прошила гиганта, превратившегося в огромный движущийся факел. Он взревел от боли и на мгновение остановился, но уже в следующую секунду вновь двинулся на Грома.
Гром схватил с пола обломок кирпича и швырнул его верзиле в голову. Обломок отлетел от головы пылающего монстра, как от чугунного шара. Чудовище сделало еще два шага и вдруг повалилось на стол. Стол тут же вспыхнул, огонь перекинулся на ветхую этажерку и кресло.
— Гром, бежим отсюда! — крикнула Катя.
Виктор схватил ее за руку, и они выскочили в туннель. Уже за дверью он обернулся — берлога чудовища была охвачена пламенем. Сквозь рев огня послышался крик — жуткий, нечеловеческий и даже не звериный, словно это кричало само зло, оживший кусок адской тьмы, который выволокли на яркое солнце.
Гром с Катей бросились по туннелю к складу. За спиной у них громыхнуло. Виктор едва успел пригнуть Кате голову — сорванная с петель взрывной волной дверь пролетела над ними, как огромная пылающая птица. Угол двери ударил Грома в плечо и отшвырнул его к стене туннеля.
Катя обескураженно завертела головой, увидев лежащего Грома, бросилась к нему:
— Гром! Громушка! Виктор!
Она опустилась перед бывшим морпехом на землю и принялась трясти его за плечо. Однако он был без сознания.
Новый взрыв потряс утробу туннеля. На Катю посыпались куски грунта и камни. Что-то больно ударило ее по ноге. Девушка вскрикнула и хотела отдернуть ногу, но не смогла. Ступню прижало к земле металлической перекладиной.
— Гром! — со слезами на глазах простонала она. — Громушка, очнись! Пожалуйста! Пожалуйста, оч…
Вдруг глаза Кати расширились от ужаса. Сквозь черный дым и рыжие всполохи огня она увидела огромную фигуру Путевого обходчика. Он уже не горел, но от его одежды, рук и головы валили клубы дыма. В руке гигант держал неизменное кайло и медленно приближался.
Катя попробовала высвободить ногу, но попытка оказалась тщетной — балка была слишком тяжела. Из глаз девушки полились слезы, плечи затряслись от рыданий. Она поняла, что это конец.
Путевой обходчик черной тучей выплыл из бушующего моря огня и, продолжая приближаться, занес над головой кайло.
…— Гром… — шептала Катя, не сводя расширившихся от ужаса глаз с приближающегося монстра. — Гром, прошу тебя… вставай.
Бывший морпех застонал и открыл глаза.
— Гром! — крикнула Катя. — Вставай, Гром!
Он оперся о землю рукой и приподнялся.
— Давай же, миленький! — продолжала причитать Катя.
От чудовища с кайлом их отделяло уже не больше трех метров, и это расстояние продолжало сокращаться. Гром захрипел от усилия и рывком поднялся на ноги. Теперь они стояли друг напротив друга — бывший морской пехотинец Виктор Громобоев и огромный, объятый черными клубами дыма Путевой обходчик. Стояли и смотрели друг другу в глаза. Лицо чудовища было жутким. Все в наростах и шрамах, на месте ушей — два комка зарубцевавшейся кожи. Там, где полагалось быть носу, у обходчика бугрилось что-то страшное и бесформенное с двумя дырками ноздрей.
Несколько секунд прошло в полной неподвижности, после чего противники ринулись друг на друга.
Стальное кайло просвистело в сантиметре от головы Грома. Гром поднырнул под него и ударил монстра кулаком в челюсть. Потом еще раз и еще. Чудовище, однако, даже не пошатнулось, словно сокрушительные удары бывшего морпеха были для него чем-то вроде легкого поглаживания.
Катя, затаив дыхание, следила за битвой.
Гром ударил еще раз, но монстр легко перехватил его кулак, вывернул руку и с ревом швырнул противника на стену. Удар был настолько сильным, что из груди бывшего морпеха вырвался глухой стон, а из побелевшего рта на подбородок стекла струйка крови. Он закашлялся и попытался приподняться.
Чудовище неторопливо подошло к Грому и занесло над головой кайло для последнего удара.
— Прощай, — глухо просипел Путевой обходчик и обрушил кайло на голову Грома.
Однако за мгновение до того, как кайло пришло в движение, голова гиганта дернулась, кайло отклонилось в сторону, и удар получился неточный и смазанный. Виктор сумел перекатиться набок, и стальной клык увяз в грунте в паре сантиметров от его головы.
Чудовище обалдело тряхнуло головой и обернулось. За его спиной стояла Катя, сжимая в руках обломок железной трубы.
— Получил? — сверкнув глазами, крикнула девушка. — Получи еще раз!
Обломок трубы гулко звякнул, опустившись на лысую голову Путевого обходчика. Он взревел и, вырвав из земли кайло, повернулся к Кате. Труба плотно впечаталась в его лицо. Обходчик пошатнулся.
— Сдохни, урод! — крикнула Катя и, собрав всю силу, снова ударила гиганта по лысой голове. Череп чудовища хрустнул. Кайло выпало из его рук. Путевой обходчик пошатнулся и, нелепо загребая руками воздух, стал заваливаться набок. Наконец он полностью потерял равновесие и всем своим огромным телом рухнул на землю.
Катя отбросила трубу и подбежала к лежащему Грому.
— Громушка! — крикнула она и протянула ему руку. — Вставай, родной. Ну же!
Гром, опираясь на Катину руку, с трудом поднялся на ноги. Он обнял девушку за плечи и прижал к себе.
— Это ты? — хрипло произнес он. — А я думал, что уже ангел прилетел. А ведь он и прилетел.
Катя улыбнулась и потерлась макушкой о колючий подбородок Грома. Он перевел взгляд на распростертого гиганта, усмехнулся и сказал:
— Похоже, сестренка, мы его сделали.
— Да. Мы его сделали. Как ты?
— Нормально. Сломана пара ребер, но это пустяки.
Катя погладила его ладонью по щеке и сказала:
— Теперь надо выбираться отсюда. Я больше здесь не могу. Я должна увидеть небо, чтобы не сойти с ума.
— Надо идти к воротам.
Они повернулись и, прихрамывая, побрели по туннелю в сторону ворот. Но прошли не больше тридцати метров, когда стены туннеля вдруг завибрировали, послышался омерзительный звук, как будто огромная стая крыс засеменила по стенам тысячей тощих лапок.
— Быстрее! — крикнула Катя, и они ускорили шаг. Гром передвигался с трудом, сильно хромая и опираясь рукой на плечи девушки. Кровь у него изо рта больше не текла, но он все еще был очень бледен.
— Быстрее, Гром. Прошу тебя, быстрее! Я больше не…
Договорить Катя не успела. Туннель потряс душераздирающий крик, похожий на вой раненого зверя. Девушка оглянулась. Гром почувствовал, как по ее телу пробежал озноб.
— Что там? — спросил он. — Что ты видишь?
— Он идет, — с ужасом прошептала Катя. Он снова идет за нами.
И снова жаркую темноту туннеля потряс звериный вопль, который мгновение спустя перешел в жутковатый львиный рык.
— Господи, он идет, — пролепетала Катя. — Нам не уйти. Мы никогда не выберемся отсюда.
Девушка словно оцепенела от ужаса, и Грому пришлось хорошенько встряхнуть ее за плечи, прежде чем она пришла в себя.
— Мы выберемся, слышишь? — процедил сквозь зубы Гром. — Пошли. Нам нельзя останавливаться.
И теперь уже он, Виктор, потащил девушку к выходу. Она покорно и вяло семенила рядом, напоминая надувную куклу, из которой выпустили воздух.
— Держись, сестренка. Держись, — бормотал Гром, морщась от боли в груди и тяжело припадая на раненую ногу. — Я тебя вытащу. Сам сдохну, а тебя вытащу. Так и знай, сестренка… Так и знай…
Катя снова обернулась.
— Догоняет, — проговорила она севшим от ужаса голосом. — Он нас догоняет. Нам не уйти.
Сзади вновь послышался вопль, и по туннелю заухали тяжелые шаги, перешедшие в тяжкий топот.
— Он бежит! — крикнула Катя.
Гром взял ее за руку и прибавил ходу. Теперь они тоже бежали. Они бежали несколько минут и вдруг остановились как вкопанные. Звук погони доносился отовсюду. Стены туннеля подрагивали и пульсировали. Нарастающий шорох превратился в многоголосый гул, напоминающий гул растревоженного осиного гнезда.
