Ной Чарни - Двойная рокировка
— Я слушаю!
Это был Уикенден.
— Нам только что пришло сообщение по электронной почте. Они получили деньги. Картина находится в угловой галерее за зеленой дверью. В письме написано, что она висит в подвале напротив медведя.
— Медведя? Какого медведя? Это что, шутка?
— Не знаю. А что, по-вашему, это может означать?
Последовала пауза. В трубке послышались другие голоса.
— Сейчас мы ничего не можем сказать. Оставайтесь на связи.
— Хорошо, можете не беспокоиться.
— Как вам это нравится? Они написали в конце письма «С наилучшими пожеланиями».
— Наглые ублюдки. И что вы думаете обо всем этом политесе?
— Думаю, мы имеем дело с шайкой идиотов.
Ван дер Меер прошла уже два квартала. Толпа становилась все гуще. Прилавки по обеим сторонам улицы существенно сужали проход. Она почувствовала легкое головокружение.
— Вы знаете, какую галерею они имели в виду? Где там зеленая дверь? — продолжал Уикенден.
— Знаю. Это неподалеку. А при чем здесь медведь? Может быть, они опять ошиблись?
— Не представляю… какая-то бессмыслица… черт бы их побрал.
— Прекрасно понимаю, что вы чувствуете.
— Извините, мисс ван дер Меер. Если преступник действует логично, то вы можете предвидеть его поступки и действовать соответственно. Но если в его поведении нет никакой логики…
— Тогда он смешивает все карты. Согласна с вами. Это просто геморрой какой-то.
Ван дер Меер остановилась перед светло-зеленой резной дверью, распахнутой словно огромный зевающий рот. Она узнала это место. Серьезные сделки обычно совершались в закрытых павильонах, вдали от туристских троп. Здесь было легко потеряться и бесконечно кружить на одном месте. В глазах рябило от часов, портсигаров, металлических кружек и ламп в виде забавных чернокожих музыкантов с подставками из оленьего рога. Директриса улыбнулась, вспомнив детство.
— А как я войду?
— В письме говорится о подвале. Там что, не один вход?
— Насколько я помню, их здесь несколько. Похоже на улей. Я просто войду и поищу лестницу, ведущую в подвал.
Не отнимая телефон от уха, ван дер Меер вошла в павильон.
Никаких признаков лестницы. Все помещение заставлено прилавками с книгами и безделушками, мимо которых ходили смеющиеся и болтающие люди. Обилие товаров и бесконечный поток покупателей сбивали с толку. У ван дер Меер закружилась голова. Выбрав направление, она решительно зашагала вперед. Через несколько метров повернула налево и увидела три коридора. Она оглянулась, но двери, через которую вошла сюда, уже не увидела.
— Наверное, мне нужно было захватить клубок или навигатор… Алло! Алло!
Телефон не работал. Она взглянула на монитор. Нет связи. Подняв глаза к потолку, директриса подумала, что надо сменить оператора.
Выбрав средний проход, она пошла по нему, но вокруг были все те же бесконечные прилавки. Встретившись глазами с женщиной, стоявшей за стеклянной витриной с бижутерией, она решила обратиться к ней за помощью.
— Вы не знаете, как пройти в подвал?
— Понятия не имею, милая.
— А вы, случайно, не знаете, здесь где-нибудь продают медведей?
— Торговцы меняются каждую неделю, мне до них дела нет. Но охота на медведей запрещена, так что будьте осторожней.
— Хорошо. Спасибо.
— Не за что, дорогуша.
Ван дер Меер пошла по другому коридору мимо бесчисленных мелких лавчонок и снова посмотрела на экран телефона. По-прежнему нет связи. Вокруг было полно людей, но ни подвала, ни медведей в пределах видимости не наблюдалось. Элизабет почувствовала жажду. Взглянув налево, она увидела небольшую статуэтку святого из кремового фарфора и решила идти туда.
В прежние времена Портобелло-роуд не казался ей таким запутанным лабиринтом. Возможно, потому, что она не искала там ничего конкретного. Здесь хорошо бродить без всякой цели. Тогда уж точно не потеряешься. А когда хочешь найти что-то особенное, тебя всегда подстерегает разочарование.
Ван дер Меер остановилась у одного из прилавков и спросила про подвал.
— Лестница вон там. Идите до конца прохода, потом поверните налево, пройдите немного вперед, сверните направо, еще немного пройдите, там с потолка осыпается краска, и слева как раз будет лестница. Вы ее сразу заметите.
— Спасибо.
Ван дер Меер двинулась в указанном направлении, стараясь как можно точнее следовать полученной инструкции. Конец прохода. Поворот налево. Несколько шагов вперед. Перед ней открылся еще один проход, но она по нему не пошла и свернула направо. Через несколько метров она заметила на полу странный мусор, похожий на кусочки белой бумаги, и, взглянув на потолок, увидела, что сверху, подобно дамокловым мечам, свисают длинные хлопья краски. Элизабет посмотрела налево и обнаружила лестницу, ведущую вниз.
Освещение отсутствовало, и ван дер Меер показалось, будто она стоит на краю пропасти. Далеко внизу виднелся тусклый свет, но никакого движения не наблюдалось. Она еще раз проверила телефон. Тот по-прежнему не подавал никаких признаков жизни. Элизабет начала осторожно спускаться.
По мере продвижения вниз на лестницу стал просачиваться свет, призрачным туманом растекаясь по ступеням. Похоже, подвал освещался единственной люминесцентной лампой, которая зловеще мигала, вызывая ощущение нереальности. Деревянные ступени громко скрипели под ногами.
Когда до конца лестницы оставалось уже немного, ван дер Меер поскользнулась и едва не покатилась вниз. И тут в неверном свете гудящей лампы увидела огромного рычащего медведя. Он стоял, расставив когтистые лапы и широко открыв пасть со сверкающими клыками. Конечно, это было чучело. Ван дер Меер нервно рассмеялась.
«А вот и медведь», — подумала она. Когда глаза привыкли к сумрачному свету, перед ней открылся настоящий паноптикум.
Лавка у лестницы походила на какой-то чудовищный музей естественной истории викторианских времен. Она была заполнена чучелами самых разнообразных существ в ужасных, неестественных позах — чучело леопарда, скелет бабуина, несколько сморщенных обезьяньих голов, тощая птица, сидящая на жердочке в клетке, человеческий череп, шкура крокодила, огромные зубы акулы, длинная змеиная кожа и коробка с наколотыми на булавки бабочками.
«Какая гадость, — подумала Элизабет и заметила, что на каждом экспонате имеется ценник. — Неужели кто-нибудь покупает этих чудищ? Но медведя я все-таки нашла».
— Осторожно, не упадите, милочка.
От неожиданности Элизабет чуть не слетела с лестницы. Обернувшись, она увидела беззубую седую старуху в синем дырявом свитере, сидящую на ящике для молочных бутылок. Юбка с заплатками едва прикрывала острые колени.
«Господи, да она сама как чучело», — подумала ван дер Меер.
Сверху послышался голос, прозвучавший с резким американским акцентом:
— Эй, дорогая, здесь тоже лавки! Иди посмотри. Bay!
Вскоре на лестнице показались бледные мужские ноги в шортах, болтающаяся майка, перетянутая ремнем с красной поясной сумкой, и ядовито-зеленая бейсбольная кепка с сеточкой, лихо сдвинутая на затылок. На шее висели темные очки на желтом шнурке. Лицо сияло радостной улыбкой.
— Ну и темнотища тут у вас. Почему света-то нет? Ой, блин!.. — испуганно воскликнул человек, увидев оскалившегося медведя. — Так и окочуриться можно. Джинни, иди посмотри, какой здесь мишка!
— Что там такое, Тед? — раздался тонкий щебечущий голосок, принадлежавший тетке в цветастой блузке, готовой вот-вот разойтись по швам на ее необъятной фигуре. — Ой, теперь вижу, — пискнула она, чуть не свалившись с последних ступенек. — Вот это да!
Тетка стала разглядывать медведя, который, казалось, тоже был поражен столь внушительными габаритами.
— Посмотри-ка, Джинни. Тут и картины есть. Вот эта мне нравится.
Они подошли к старухе, сидевшей на ящике. Та приветливо заулыбалась:
— Прошу прощения, что так темно. Свет весь день мигает, а лампу поменяют только в понедельник. Сегодня я здесь одна торгую. Гляжу, вам понравился наш Герберт. Вот это медведь так медведь. Его хозяин Джим Бойлан, но сегодня его нет. Герберт уже год тут стоит. Все никак не найдется покупатель.
— Мы бы взяли его, мадам, да только он в мой чемодан не влезет, — сказал Тед, и они с теткой громко заржали. — Эй, Джинни, взгляни-ка на это…
С трудом оторвавшись от чудовищного зверинца, ван дер Меер пошла осматривать другие лавчонки. Их было всего четыре. При распределении мест их владельцы, очевидно, вытянули короткую спичку. В подвале царили темнота и сырость, как в подводной лодке. Элизабет стала рассматривать выставленный товар. Здесь были только картины. Коллекция монстров у лестницы явилась единственным исключением. Ван дер Меер все время тянуло оглянуться и увидеть их снова. Передернув плечами, она занялась картинами.
