Долорес Редондо - Невидимый страж
Как будто подстегиваемый духом противоречия, он перечислял свои недостатки и причины, по которым он был недостоин любви своей жены, зато вполне заслуживал того, чтобы его бросили. Она выслушала, не произнеся ни единого слова, а затем в качестве отпущения грехов протянула ему бумажную салфетку и отвернулась, чтобы не видеть его слез, столь неуместных у такого мужчины, как он. Он держал ее в курсе всех подробностей своего развода, и она выпила с ним не один бокал вина или пива, отравленного горьким ядом обиды на его бывшую супругу. Она приглашала его к себе на обед по воскресеньям, и, несмотря на первоначальную сдержанность, они с Джеймсом сдружились. Он был хорошим полицейским, возможно немного старомодным, зато проницательным и наделенным развитой интуицией. Он также зарекомендовал себя хорошим товарищем, который всегда держался с ней уважительно и неизменно выступал миротворцем, сталкиваясь с шовинистическим отношением к ней других полицейских. Тем более неожиданным оказался для нее этот приступ ревности низложенного альфа-самца. Амайя обернулась к столу и панели, на которой были размещены фотографии девочек, решив, что в настоящий момент у нее есть более серьезные проблемы, чем поведение Монтеса.
В час ночи она встретилась с сотрудниками отдела преступлений против малолетних, которых это касалось, поскольку две из трех жертв разыскиваемого ею убийцы не достигли совершеннолетия. Ей с самого начала было ясно, что речь идет не о типичных преступлениях против малолетних и что психологические портреты как их жертв, так и преступников и близко не соответствуют убийствам, раскрыть которые предстоит ей. Вероятностный портрет басахауна вышел пугающим, потому что он был как будто списан из учебника. Амайя хорошо помнила курс составления психологических портретов, который она прошла во время стажировки в ФБР. В числе прочего она усвоила там то, что вся эта психосексуальная параферналия, которую затевают вокруг трупов многие серийные убийцы, указывает на их желание персонифицироваться для жертв, чтобы установить с ними определенную связь, которую невозможно было бы установить любым другим способом. В его действиях присутствовала логика, и ничто не указывало на какие-либо умственные или психические расстройства. Преступления были тщательно спланированы и продуманы до такой степени, что убийце раз за разом удавалось воспроизвести одно и то же преступление с разными жертвами. В его действиях не было спонтанности и небрежности, он не выбирал жертв наугад и не пользовался подворачивающимися возможностями, а поэтому не совершал ошибок. Убить девочку было недостаточно. Убийство было всего лишь одним из многих шагов, необходимых для завершения постановки, реализации его образцового плана, его психосексуальной фантазии, которую он повторял снова и снова, хотя по какой-то причине это не оправдывало его ожиданий и ему не удавалось утолить толкающую его на эти зверства жажду. Ему было необходимо вступить с жертвой в определенные отношения, чтобы сделать ее частью своего мира, установить с ней связь, способную соединить его с девочкой неразрывно и навеки, в отличие от ничего не значащего сексуального обладания.
Его образ действий указывал на развитый интеллект, позволявший ему тщательно оберегать тайну своей личности и каждый раз располагать временем, достаточным для доведения до конца своего ужасного замысла. В итоге он без малейших затруднений покидал место преступления, ставя под ним свою подпись, недвусмысленный знак, не оставлявший ни малейших сомнений относительно авторства очередного убийства. Басахаун выбирал своих жертв из группы низкоuj риска. Они не были ни проститутками, ни наркоманками, готовыми последовать за кем угодно. И хотя на первый взгляд девочки-подростки могут показаться уязвимыми, на самом деле современные девочки умеют за себя постоять и способны это сделать достаточно неплохо. Они знают о подстерегающих их на улицах опасностях, об убийцах и насильниках, и перемещаются достаточно плотными группами. Таким образом, вероятность того, что юная девушка согласится составить компанию незнакомцу, практически отсутствовала. Следовало учитывать и то, что Элисондо был совсем небольшим городком и, как во всех таких городках, тут почти все друг друга знали. Амайя не сомневалась в том, что басахаун знал своих жертв, что, скорее всего, он был взрослым мужчиной и что он должен был располагать автомобилем, в котором он перевозил жертву, а затем скрывался в ночи. Вероятнее всего, тот же автомобиль использовался и для того, чтобы поймать девушку. Если житель маленького городка видит на автобусной остановке кого-то из знакомых, он чаще всего останавливает автомобиль и предлагает подвезти соседа, хотя бы до следующего поселка. Карла осталась в горах одна, после того как поссорилась с парнем. Айноа опоздала на свой автобус. По всей вероятности, она стояла на остановке. Принимая во внимание ее переживания в ожидании отрицательной реакции родителей на свое позднее возвращение, нетрудно было предположить, что она согласилась сесть в машину знакомого мужчины. Скорее всего, это был человек средних лет, которого она знала всю свою жизнь и который не вызвал у нее опасений.
Она внимательно изучала лица девочек. Ярко красные губы Карлы соблазнительно улыбались, демонстрируя идеальные зубы. Айноа робко смотрела в объектив по обыкновению людей, которые знают, что они не особенно фотогеничны. И в самом деле, снимок не передавал расцветающей красоты самой юной из жертв. Оставалась Анна. У Анны был неприветливый взгляд императрицы, и, несмотря на улыбку, выражение ее лица было хитрым и скрытным одновременно. Амайя пристально всматривалась в зеленые глаза девушки, и ей не составляло труда представить себе, как они вспыхивают едким блеском насмешливого презрения и злорадства. Ей казалось, она видит, как Анна злобно смеется прямо в лицо Роз. А впрочем, этого не могло быть, потому что, когда Роз, по ее утверждению, видела Анну, девушка уже была мертва. Белагиль. Ведьма. Не предсказательница и не целительница. Женщина, наделенная силой, но представляющая силы тьмы. Заключившая с ними жуткий договор и продавшая им свою душу. Служительница зла, способная искажать и извращать события в соответствии со своими желаниями. Белагиль. Она уже много лет не слышала этого слова. В современном эускера оно сменилось словами соргин, соргинья.[22] Белагиль было устаревшим словом, обозначающим человека, посвятившего себя служению злу. Эти размышления навели ее на воспоминания детства о том, как ее амона[23] Хуанита рассказывала им истории о ведьмах. Это были легенды, являющиеся частью местного фольклора и одним из средств для привлечения в долину туристов. Однако не так давно все жители Наварры верили в существование ведьм и других служителей зла и в их зловещие способности сеять вокруг себя хаос и разрушения и даже нести смерть тем, кто посмеет встать у них на пути.
Она снова взяла в руки томик «Ведьмовства и ведьм» Хосе Мигеля Барандиарана, который по ее просьбе разыскали в библиотеке. Знаменитый антрополог утверждал, что согласно поверью, глубоко укоренившемуся на севере Испании, но прежде всего в Стране Басков и Наварре, женщина, вне всякого сомнения, являлась белагилью, если на всем ее теле не было ни единого пятнышка или родинки. Амайю упорно преследовали воспоминания об обнаженной коже Анны, лежащей на столе для вскрытия, рассказ ее матери о том дне, когда она принесла девочку домой, и постоянные упоминания о белизне ее мраморно гладкой кожи. Именно эта особенность кожи Анны и встревожила невестку ее матери.
Амайя прочитала определение слова «ведьма». «Я называю ведьмовством некоторые проявления, которые присущи определенным людям, наделенным сверхъестественными способностями в силу овладения ими магией или сотрудничества с силами зла». Можно было бы отмахнуться от всего этого как от пустых предрассудков, если бы в окружающих Элисондо долинах Наварры вера в ведьм и колдунов не привела к смерти, пыткам и жесточайшим мучениям сотни людей, обвиненных в сделке с дьяволом. В своем большинстве это были женщины, обвинение против которых выдвинул свирепый инквизитор Пьер де Ланкр из епархии Байоны, к которой в пятнадцатом веке относилась большая часть Наварры. Упомянутый инквизитор безжалостно преследовал ведьм, поскольку был твердо убежден в их существовании и их демонической силе, что нашло отражение в его эпохальном труде, в котором он красочно описывал подробности адской иерархии и ее пособников на земле. Эта книга, представляющая собой свидетельство безумной фантазии и паранойи ее автора, также содержала описание абсурдных доказательств и смехотворных подтверждений присутствия зла в том или ином человеке.
