К. Сэнсом - Камни вместо сердец
– Сам я плавал в прошлом году на военном корабле, но многие из моих людей не видели ничего шире сельского пруда. Но мы обязаны отразить вторжение, у нас нет другого выхода.
Тень усталости и едва ли не отчаяния промелькнула в его голосе. Мне показалось, что он хотел сказать что-то еще, но внезапно он переменил тему:
– Вы путешествуете вдвоем?
– Если бы так! – вздохнул Барак.
– Нет, с нами другой адвокат и его клерк. Спутники не из легких. – Я повернулся, чтобы отыскать взглядом Дирика, но тот уже ушел. – Мой собрат по юридическому делу намеревался совершить путешествие за четыре – пять дней, но, похоже, нам не удастся этого сделать. Сегодня нам пришлось всю дорогу брести позади телег.
Ликон поднял на меня глаза:
– Возможно, здесь я смогу помочь вам.
– Как так?
– По приказу я должен привести своих людей в Портсмут к пятому числу. Срок требует хорошего марша. У меня есть право останавливать телеги, командовать на дороге. Если вы со своими спутниками готовы ехать впереди нашего обоза, это ускорит ваше путешествие.
– Мы будем весьма благодарны, – ответил я.
– Предупреждаю: мы выходим завтра в пять утра.
Я посмотрел на Джека, и тот немедленно закивал:
– Чем скорей мы попадем в Хойленд, тем скорей вернемся домой.
– Мы будем на месте, – проговорил я. – Спасибо тебе.
– Рад чем-то отплатить за помощь, которую вы оказали моей семье. – Джордж нерешительно посмотрел в сторону документов. – А теперь, если вы простите меня, я должен привести к разумному виду эти цифры, а потом вернуться в свой лагерь.
– Ты не остаешься в гостинице? – уточнил я.
– Нет. Я сплю среди своих людей.
– Тогда мы уходим.
Мы с помощником направились к двери. Один из возниц уже разложил на полу девицу, а прочие подзадоривали его.
– Зайду в комнату Дирика и сообщу ему новость, – сказал я.
– Быть может, эта задница хотя бы поблагодарит нас, – усмехнулся мой клерк.
– Сомневаюсь, – повернулся я к нему. – Джек, а что, по-твоему, произошло с Джорджем Ликоном?
Он покачал головой:
– Не знаю. Могу сказать, что были какие-то неприятности.
Я посмотрел назад. Светлая солдатская голова уже склонялась над бумагами, по столбцам цифр на которых двигался его палец. Другая его рука, покоившаяся на столе, чуть подрагивала.
Глава 13
К тому времени, когда я попал в свою комнату, спина моя и ноги мучительно затекли. По пути я заглянул к Дирику: тот сидел, разложив на постели и на коленях документы из какого-то дела. Он бросил в мою сторону недовольный взгляд, но когда я рассказал ему о предложении Ликона, немедленно согласился.
– Итак, ваш клиент оказался полезным человеком, – проговорил Винсент, и эту фразу пришлось считать ближайшим возможным для него приближением к благодарности.
Уснул я очень не скоро: постоянные шаги на лестнице и ноющие конечности мешали мне погрузиться в сон. Даже когда все утихомирились, я все еще вертелся с боку на бок. А когда я, наконец, забылся, меня посетил страшный сон: я утопал в воде, в ее глубинах, и чьи-то руки, стиснувшие мое горло, не позволяли мне вынырнуть на поверхность. Я попытался вцепиться в них, однако они казались сделанными из стали. Я взглянул на того, кто держал меня, и увидел жесткое лицо и холодные глаза сэра Вильяма Паулита, обрамленные стальным шлемом.
Я мгновенно проснулся. Сердце мое лихорадочно колотилось от перенесенного ужаса. Я нередко вижу подобные сны. Два года назад я едва не утонул в мерзкой сточной канаве вместе с убийцей, a до того сам утопил человека, пытавшегося убить меня. Подойдя к окну, я распахнул ставни. Внутрь комнаты хлынул солнечный свет, и по длинным теням я догадался, что время приближается к пяти утра.
За окном уже грузили на телеги палатки вместе с прочим снаряжением под присмотром краснолицего офицера, вовсю костерившего своих людей так, что было слышно у меня в комнате. Рослые кони уже стояли между оглоблями и жевали охапки сена. В сторонке две дюжины солдат тренировались в стрельбе из боевого лука, расстреливая дублет, прибитый к дубу на дальней стороне поля. Стрелы чертили дуги в небе, и солдаты то и дело разражались восклицаниями, когда кто-то попадал в цель – впрочем, будучи хорошими стрелками, мазали они редко. Стоявший рядом Ликон наблюдал за ними. Торопливо одевшись, я спустился в гостиную, где обнаружил одного только Барака, завтракавшего в собственном обществе. Я подошел к нему:
– Хвала небесам, ты еще здесь!
– Солдаты грузят свое добро. А я написал Тамми… хозяин гостиницы передаст его первому почтовому гонцу, который проедет здесь.
Я торопливо поел, а затем мы вышли наружу. У некоторых солдат, как я заметил, были белые плащи: в том числе и у краснолицего офицера, приглядывавшего за погрузкой телег, и солдата, вешавшего себе на живот барабан. На плече его на перевязи висела труба. Мы подошли к Дирику и Фиверйиру, занятым разговором с седобородым мужчиной, которого я видел прошлым вечером.
– A, брат Шардлейк! – промолвил Винсент с укоризной. – Встали, наконец! Надеюсь, скоро отъедем. А эти возчики пусть спят со своими шлюхами. Вот капитан Гиффард хочет тронуться в дорогу раньше их. Сегодня нам предстоит одолеть четырнадцать миль до Годалминга.
Голос его увещевал.
Седобородый повернулся ко мне. Голову его покрывала шляпа с павлиньим пером, а дублет с высоким воротником украшали пуговицы, на которых были изображены золотые листья. У него было круглое лицо, румяные щеки и водянистые голубые глаза. Я поклонился, и он ответил мне надменным кивком:
– Вы и есть тот самый адвокат, которого мой вице-капитан пригласил путешествовать с нами? Я – сэр Франклин Гиффард, капитан этой роты.
– Мэтью Шардлейк. Надеюсь, вы не возражаете против того, чтобы мы присоединились к вам, сэр.
– Нет-нет. Ликон знает, что делает. – Франклин посмотрел на стрелков.
– Ваши люди хорошо стреляют, – заметил я.
– Это так, однако рукопашная – более благородный вид боя. Тем не менее стрелки принесли нам победу при Азенкуре. Непохоже на ваш привычный инн, не так ли? – добавил мой новый знакомый. – Этот шум, эти телеги… Но пора выступать. Прошу вас сходить и передать это Ликону.
Не без колебаний, ибо он обратился ко мне, как к своему солдату, я ответил:
– Как вам угодно.
Затем я отправился на поле мимо возов. В ближайшем из них я заметил груду круглых шлемов и больших и толстых, пропахших сыростью курток.
Подходя к Ликону, я заметил, что он сильно похудел: его широкоплечая фигура сделалась какой-то жилистой. Я остановился возле него, наблюдая за стрелками. Вперед со своим луком шагнул симпатичный и темноволосый парень, на вид еще не переваливший за третий десяток. Он был невысоким, но коренастым и мускулистым, с такими же тяжелыми плечами, как и большинство этих людей. В руках у него был боевой лук в два ярда длиной, украшенный роговыми наконечниками на каждом конце.
– Давай, Ллевеллин! – воскликнул один из солдат. – Покажи нам, что вы, валлийцы, не только овец можете натягивать!
Парень широко ухмыльнулся:
– Не прикопаешься, Карсвелл!
В траву были воткнуты стрелы, и он взял одну из них.
Ликон наклонился вперед.
– Ллевеллин, – проговорил он, – отступи немного. И попытайся поразить мишень, отклонив корпус назад, как мы это делали позавчера.
– Да, сэр. – Парень отошел на несколько ярдов и повернулся к дереву лицом, после чего за какое-то мгновение натянул лук и выстрелил. Стрела его угодила прямо в середину дублета, и солдаты одобрительно загоготали.
– Больше, – проговорил Джордж. – Пусть там будет шесть стрел.
С невиданной мной прежде скоростью парень выпустил еще пять стрел, также вонзившихся в дублет. Повернувшись, он поклонился одобрительно настроенной толпе зрителей, блеснув белыми зубами на загорелом лице.
– Вот так мы всадим их в брюхо проклятым французам! – выкрикнул кто-то под всеобщий довольный гомон.
Ликон повернулся ко мне:
– Ну, как вам мои черти?
Я вопросительно посмотрел на него, и он улыбнулся моей растерянности:
– Так называют себя английские лучники.
– Никогда не видел подобного мастерства! – похвалил я лучников. – Джордж, капитан Гиффард говорит, что пора в путь. Прости, мне следовало сказать это сразу, однако зрелище захватило меня.
Джордж повернулся к своим людям:
– Довольно, ребята! Выступаем!
Что-то бурча себе под нос, стрелки принялись снимать тетивы с луков, а я проводил Ликона назад к дороге.
– И все эти люди набраны в одной местности? – спросил я.
– Нет. Они родом с северо-запада Миддлсекса. Команда разношерстная, сыновья йоменов[24], ремесленников и бедных поденщиков. Вербовщиков часто обвиняют в том, что они собирают по деревням всякий сброд, однако мне было приказано набрать роту крепких и опытных стрелков – основных лучников, как мы зовем их, – и я это сделал. Хотя научить их действовать вместе так и не удалось – при том, что большая часть дня проходит на марше.
