Теренс Стронг - Смерч над Багдадом
Вынимали магнитную ленту из автоответчика на прямом личном телефонном аппарате Мойлана. Сложнейшая техника разбивки и усиления звуковых сигналов позволяла расшифровывать записанные звонки. Каждый запертый ящик стола вскрывался и фотографировался «Полароидом», тщательно обыскивался, после чего их содержимое аккуратно укладывалось на место. Точно также исследовался сейф в офисе, вскрывающийся электронными отмычками, которые все производители замков в Великобритании обязаны предоставлять службе безопасности.
В телефонный коммутатор был вставлен мощный передатчик с тремя разводами, не только передававший звонки в ближайший фургон «Бритиш Телеком», но и записывавший все разговоры в помещении.
Закончив работу, уборщики заперли двери офиса и поволокли свои черные пластиковые мешки в поджидающий их грузовик.
Слежка за новой европейской сетью Временного совета ИРА началась.
Глава 10
В Афинах стояла необычная для этого времени года жара.
Влажность была высокой, и пелена смога окутала широко раскинувшийся город, превратив солнце в расплывчатый мерцающий ореол на зеленовато-сером небе.
Капитан Нико Легакис знал, что головная боль не пройдет, пока он не ощутит эгейского бриза, очищающего загазованный воздух на самых перегруженных транспортом улицах в Европе.
Как руководитель антитеррористического отдела афинской полиции, он был обязан поддерживать контакты с представителями иммиграционных служб и время от времени проверять, достаточно ли плотно накрывает Грецию железный занавес мер безопасности, опустившийся над всеми европейскими странами коалиции.
Конечно, никакая страна не могла гарантировать стопроцентной защиты, однако Легакис с тревогой признавал, что в греческом занавесе зияют чересчур широкие прорехи.
Можно расставить у всех терминалов голубые бронированные полицейские машины, заполнить аэровокзалы вооруженными офицерами, но таможенный контроль и досмотр багажа останутся такой же фикцией, как всегда.
Хотя все эти упущения задевали профессиональную честь полицейского, он в глубине души невольно гордился непобедимым врожденным стремлением греков к свободе, которое выражалось в извечной их ненависти ко всяким законам и распоряжениям.
Сейчас проходил проверку рейс «Олимпик Эруэйз» из Хитроу. К счастью, единственная пара арабов, находившихся на борту, не фигурировала в имевшихся у него списках нежелательных лиц. Но даже если бы они там оказались, он сильно сомневался, что его босс или правительственные чины потрудились бы принять соответствующие меры.
Греция только недавно признала Израиль, ее прежнее правительство всегда поддерживало арабские притязания на Палестину в обмен на ответную поддержку греческих требований очистить Кипр от турок.
Легакис вздохнул и направился к двери офиса, откуда удобно следить за потоком двигавшихся по проходу пассажиров. Он был прирожденным патрульным. Лица людей — вот что ему нравилось. Сколько можно прочесть в их чертах, выражении, в тоне голоса, угадать по случайно оброненным словам, по жестам и движениям, почувствовать, когда человек лжет, когда он в чем-то виноват или чего-то боится!
Никто не замечал, что он наблюдает, — он был не из тех, кого замечают. Невысокий и худощавый, одетый в неприметный черный костюм со слишком короткими брючками, которые намного не доходили до начищенных ботинок, отчего при ходьбе с его слегка разболтанной небрежной походкой ноги сгибались под таким странным углом, что это придавало ему несколько комический вид, о чем он, впрочем, не догадывался. Да, ни одной женщине не пришло бы в голову еще раз оглянуться на бледное усатое лицо, на преждевременную лысину. Но это его не волновало. Много лет назад завоевав любовь жены, он был вполне доволен их совместной жизнью в тесной пригородной квартирке в обществе трех своих кошек.
И тут произошло нечто необычное. Кто-то из суетливой толпы пассажиров приметил его. На пару секунд их глаза встретились, потом приезжий отвел взгляд. Странно. Обычно глазами ищут встречающих, стоянку автобуса или такси. Мало кто смотрит на торчащих в сторонке служащих аэропорта.
Будь Нико Легакис таможенником, он заинтересовался бы этим человеком. Он успел отметить, что вновь прибывший высок, широкоплеч, и был бы весьма симпатичен, если бы черты усталого лица не казались столь крупными и резкими. Ярко выраженный североевропейский тип, одет для отдыха, но слишком натянут и беспокоен для отдыхающего. Насторожен.
Глаза Легакиса остановились на спутнице приезжего, которая держала его под руку, в то время как другой рукой он толкал перед собой багажную коляску. Маленькая хорошенькая женщина с великолепным каскадом черных кудрей и очаровательной улыбкой. Вот эта действительно похожа на отпускницу. Полицейский инстинктивно подобрал живот и расправил плечи. Он еще не утратил естественного для грека мужского самолюбия и был не прочь переглянуться с красоткой.
С праздным любопытством следил он за удаляющейся парой.
На самом деле Легакис, как и любой другой сотрудник греческих секретных служб, считал угрозу иракских террористических акций в своей стране сильно преувеличенной. Его, как всегда, гораздо больше заботили собственные террористы из пресловутого «Движения Семнадцатого ноября».[39]
Эта банда фанатиков-анархистов с ее антиамериканскими и антитурецкими настроениями стояла у Легакиса костью в горле все пятнадцать лет его службы в полиции, с самой первой акции в 1975 году, когда был убит шеф афинского отделения ЦРУ.
За все это время никто не был внедрен в таинственную организацию, никто из ее членов не был арестован.
А список злодеяний рос, плодя зловещие слухи. Двадцать семь раз ее члены стреляли и кидали бомбы в капиталистов и представителей власти, в военных и дипломатов из США и Турции.
Их дерзость и наглость захватывала воображение. Они связывали полицейских и отбирали у них оружие, захватили боеприпасы и снаряжение из военного лагеря в Лариссе и даже украли из Военного музея базуку,[40] которую использовали потом для устрашения. В последний раз — в июне при нападении на офис американской компании «Проктер энд Гэмбл».
С тех пор было тихо. Но Легакис чувствовал, что это затишье продлится недолго.
Он медленно прошагал к стеклянным дверям терминала. Обративший на него внимание в переходе пассажир с женщиной садились в такси.
Когда желтый «мерседес» отъехал, Легакис утратил к ним интерес и не заметил, как со стоянки, оставив пустое место в ряду автомобилей, тронулся и последовал вдогонку за такси наемный синий «пежо», за рулем которого сидел Джим Бакли, и не обратил внимание на девушку на мотороллере, которая наблюдала за прибытием пассажиров.
— Просто не верится. Отдых в Афинах! — сказала Мегги, опуская грязное стекло в такси, несмотря на мчащийся мимо встречный поток машин.
Эвери сам с трудом верил в это. Он принял мгновенное и неожиданное решение после того, как, зайдя перед отъездом в библиотеку, получил очередное шифрованное сообщение. В нем был указан номер телефона в Афинах для срочной связи и содержалось предупреждение, что к Мегги наведывался человек, опознанный как Дэнни Гроган, который заставил ее разузнать подробности о прошлом Эвери. Кто-то решил проверить его, может быть Кон Мойлан.
Теперь он знал, почему она недавно приставала к нему с расспросами, интересуясь его жизнью до встречи с ней. Тогда он растрогался и принял ее любопытство за свидетельство укрепления их союза.
Правда больно задела его, но он не винил Мегги. Она ему верила и не думала, что способна причинить вред, оказав помощь Грогану. Своим первым долгом она считала защиту сына. Точно так же, как Эвери считал своим первым делом защиту Мегги.
Поэтому он решил не оставлять ее одну в Лондоне, опасаясь, что Гроган вернется и прибегнет к более жестким угрозам в случае ее отказа сотрудничать. Кроме того, она может нечаянно проговориться и чем-нибудь выдать его.
И если Клэрри вдруг не понравится, что он берет с собой Мегги, пусть катится ко всем чертям. Вместе с Мойланом, если ему тоже вдруг не понравится.
Но здесь его ждал сюрприз — ирландцу это понравилось.
— Почему бы нет, Макс? Мне было бы очень интересно снова ее увидеть.
Когда такси набрало скорость, Эвери повернулся к Мегги.
— Тебе нужен отдых нисколько не меньше, чем мне. Даже больше.
— Надеюсь, Ровена как следует присмотрит за Джошем. Мы просто свалили его ей на шею.
— Забудь обо всем и развлекайся.
Она хихикнула.
— Кто бы мог подумать об Афинах всего неделю назад! От тебя только и жди неожиданностей!
— Сейчас будет еще одна, — сказал Эвери, не зная, как сообщить ей поделикатней. — Боюсь, тебе не понравится. Дело в том, что я здесь не только для отдыха. Придется заняться кое-каким бизнесом.
