Джон Катценбах - Что будет дальше?
— Адриан! Знаменитый профессор Томас! Милости просим! — воскликнул профессор Роджер Парсонс, вскочив со стула и приветствуя Адриана пожатием руки.
— Я не хочу прерывать ваше общение со студенткой…
— Нет-нет, что ты, ничего страшного. Мы с мисс Льюис обсуждали ее курсовую работу, которая, кстати, заслуживает самых высоких похвал…
— Роджер, я вот тут подумал: мне нужен совет человека с твоими познаниями.
— Конечно же, о чем речь?! Боже мой, ведь тебя уже сто лет тут никто не видел! И вдруг так неожиданно ты нас осчастливил. Ну, как поживаешь? И чем я могу быть полезен?
— Профессор, быть может, мне лучше уйти? — раздался голос студентки.
Роджер Парсонс посмотрел на гостя в надежде услышать ответ от него. Это обстоятельство обрадовало Адриана: ему, в свою очередь, нисколько не хотелось отвечать на первый вопрос Роджера.
— Известно ли мисс Льюис что-нибудь о нетипичных поведенческих моделях у преступников? — спросил Адриан.
— О да, она в этом неплохо разбирается.
— Ну, в таком случае ей определенно стоит поприсутствовать при нашем разговоре.
Девушка заерзала на стуле в некотором замешательстве, но было ясно, что ей польстило предложение остаться. Не успел Адриан подумать о том, знает ли она, кто он такой, как младший коллега поспешил представить его:
— Это наш самый выдающийся коллега, и мы все тут — его ученики. Его именем хотят даже назвать наш конференц-зал. То, что он заглянул сюда, пусть даже на пару минут, для нас большая честь.
— Жаль только, я плохо разбираюсь в девиантной психологии, — заметил Адриан.
— Ну, я думаю, вы сильно недооцениваете свои познания, профессор. Но если и есть что-то, чего вы не знаете и что при этом известно мне, я буду счастлив с вами поделиться, — ответил Роджер. — Так в чем же состоит вопрос?
— Меня интересуют преступные пары, — тихо произнес Адриан. — Случаи, в которых мужчина и женщина выступают как соучастники.
Роджер понимающе кивнул:
— Что ж… замечательно. Тут возможно несколько вариантов. О какого рода преступлении идет речь в данном случае?
— Речь идет о спонтанном похищении людей. Когда жертвой становится первый встречный, который попадается им на пустынной улице какого-нибудь отдаленного района.
Роджер Парсонс удивленно приподнял брови:
— Такое случается очень редко. Это крайне необычно.
— Так я и думал.
— А в чем мотив? Ради чего они похищают?
— Я пока не уверен.
— Деньги? Секс? Извращения?
— Не знаю. Пока не знаю.
— Могут быть задействованы сразу все три мотива. А вместе с ними и еще какой-нибудь, — сказал Парсонс, размышляя вслух. — Определенно, делают они это не из лучших побуждений. Вероятно, тут кроется какая-то гадость.
Адриан кивнул. Голос его коллеги мгновенно приобрел лекторские интонации и ритм публичной речи:
— Ситуация, конечно, очень непростая. Все, что мы знаем о преступниках такого рода, чаще всего выясняется лишь после раскрытия их преступления. Задним числом мы словно бы складываем по фрагментам психологическую мозаику. И только после этого происшедшее обретает смысл.
— Ну, до этого мне еще далеко. А пока что приходится опираться лишь на имеющиеся обрывочные сведения.
Роджер Парсонс вытянул свои длинные ноги и глубоко задумался:
— Это кто-то из твоих знакомых? Ведь речь не о научном изыскании, не так ли?
— Так и не так одновременно. Речь о подростке, с которым я почти незнаком. Одним словом, я хотел бы помочь соседям. — Адриан помолчал и затем добавил: — Я надеюсь на твой проницательный ум, Роджер. И на ваш тоже, — обратился он к девушке, которая, казалось, была обескуражена тем направлением, которое принял разговор двух ученых мужей. — Мне кажется, это преступление… — Адриан сделал паузу, подбирая наиболее подходящее слово, — оно словно бы разворачивается постепенно. Я не могу это точно сформулировать.
— Жертва… Что тебе о ней известно?
— Она — подросток. С проблемами. Умная. И привлекательная.
— А полиция…
— Пытается связать концы с концами. Они хотят конкретных фактов. И я не уверен, что это правильный подход.
— Да, здесь ты прав. Факты помогают раскрыть преступление, если есть тело. Но это ведь не тот случай?
— Нет. Пока что нет.
— Уже хорошо. И ты совершенно уверен, что мужчина и женщина, похитившие ее, были ей не знакомы?
— Уверен. Насколько это возможно.
Парсонс подумал еще немного:
— Хочешь послушать мои рассуждения? Все, что я могу, — это выдвинуть ряд предположений.
Адриан не ответил. Он знал, что ответа этот вопрос не предполагает.
— Подоплека тут сексуальная, в этом практически не приходится сомневаться. Но дело, видимо, еще и в том, что им нравится власть. Эта парочка получает наибольшее чувственное удовольствие, полностью подчиняя себе другого человека. При наличии общего раба они совместно наслаждаются властью над ним и оттого возбуждаются. Впрочем, здесь возможно множество факторов. Если бы у меня было больше данных, я постарался бы охарактеризовать этот случай точнее.
— Пока это все, что мне известно.
Роджер продолжал напряженно думать.
— И еще одно, Адриан… Ты, конечно, не обязан прислушиваться к моему мнению… Но я бы на твоем месте попытался нащупать во всем этом логику. А для этого нужно в первую очередь сосредоточиться на поисках их настоящей цели.
— Настоящей? Что ты имеешь в виду?
— Каким образом жертва помогает преступникам ощутить свою значимость, силу, могущество? Кроме эротических развлечений, этой парочке нужно что-то еще. Есть какая-то скрытая причина. А может быть, очевидная. Жажда власти. Безграничного обладания. В преступлениях такого рода всегда участвует множество психологических факторов. И, увы, весьма неприятных.
— Но как полиция сможет разобраться… — начал Адриан.
— Вряд ли они разберутся, — перебил его Роджер. — По крайней мере, не раньше, чем найдут тело. Ну, или, как в том деле о мормонских сектантах-многоженцах, когда ребенку удалось сбежать. Но это исключение. Оказавшись в заложниках, самостоятельно покинуть место заточения крайне сложно. Это мы, сидя в своих уютных домах, думаем: «Ну что бы им не убежать оттуда и не позвонить копам?» Но для этого нужно большое психологическое усилие, рывок, и вот совершить его в такой ситуации — самое сложное.
— В таком случае полиция…
Роджер поднял руки, словно загораживаясь от летящих осколков стекла:
— Не раньше, чем у них в распоряжении окажется тело — не важно, мертвое или живое. Лишь тогда они смогут задним числом сделать выводы о мотивах преступления. И то необязательно. В любом случае я не стал бы надеяться на плодотворную работу полиции.
Адриан кивнул. «Но тут есть кое-что еще», — зазвенел в ушах голос Брайана.
— Но тут есть кое-что еще, — тихо произнес Роджер, так, словно бы мертвец и ему нашептывал те же самые слова.
Адриан ждал продолжения.
— В таких преступлениях очень важно время, которого с каждой секундой становится все меньше.
— Время? — переспросил Адриан.
— Время. До тех пор пока жертва эту парочку возбуждает, разжигает в них пыл страсти, она имеет для них огромную ценность. Но как только ее чары прекратят действовать, как только она надоест преступникам или их возбуждение достигнет своего предела, девочка перестанет их интересовать. И тогда они от нее избавятся.
— Освободят ее?
— Нет. Вряд ли.
На какое-то время в кабинете повисло молчание. Два профессора погрузились в размышления. В этот момент внезапный вздох студентки нарушил напряженную тишину, как если бы в комнату залетел прохладный ветерок. Роджер и Адриан одновременно обратили свои взгляды в сторону мисс Льюис.
Она сидела, наклонив голову так, словно собиралась сказать что-то, но с трудом преодолевала стеснение. На ее щеках выступил румянец, и, казалось, ее сильно смущает мысль, неожиданно пришедшая на ум. Тихо и нерешительно она произнесла:
— Иэн Брейди и Майра Хиндли. Тысяча девятьсот шестьдесят шестой год. Англия. «Болотные убийцы».
Роджер Парсонс восторженно хлопнул в ладоши.
— Совершенно верно! — как гром прогремел в маленьком кабинете его голос. — Браво, мисс Льюис! Очень верное наблюдение. Адриан, для начала ты можешь отталкиваться от этого.
Вымученная улыбка показалась на лице мисс Льюис в ответ на хвалебные восклицания научного руководителя. Адриан же подумал, что, должно быть, девушке в столь нежном возрасте нелегко знать о подобных вещах и помнить имена серийных убийц, печально прославившихся своими извращениями.
Глава 14
Во мраке, в который погрузился ее мир, Дженнифер отчаянно пыталась выстроить сколько-нибудь связную последовательность того, что с нею произошло, и понять, где же она находится. Собравшись с мыслями, девушка попробовала собрать воедино все, что ей удалось выяснить с тех пор, как она пришла в себя. Итак, она находится в каком-то, судя по всему, подвальном помещении. Похитители по какой-то причине не убили ее, а оставили в живых. Кроме того, Дженнифер прекрасно отдавала себе отчет в том, что, чему бы ее ни учили в школе, что бы ни подсказывал ей личный жизненный опыт, ни то ни другое не подготовило ее к тому, что случилось.
