Встречи во мраке - Корнелл Вулрич
Тот выпрямился в кресле, видимо, почувствовав себя оскорбленным. Он стал серьезным и напряженным.
— Вы не понимаете этого. Вы ничего не понимаете. Вы полагаете, будто я за спиной жены затеял какую-то грязную интрижку…
Он с презрением откашлялся.
— Даже и полицейскому работнику многое может быть неясным.
— Все же мы стремимся спасти жизнь особе, которая вам близка, — возразил Камерон.
Наконец Верд медленно кивнул, как бы почувствовав, что его возражения несостоятельны.
— Возможно, вы правы, — задумчиво проговорил он, — однако, я до сих пор ни с кем не говорил об этом.
— Будет достаточно, если вы обрисуете нам хотя бы общую картину, — успокоил его Камерон и стал затем напряженно ожидать, опасаясь, как бы Верд в последний момент не передумал.
Наконец Верд начал говорить, словно заново переживая события своей жизни.
— Я давно знаком с Мартиной. Я ее знал еще до того, как познакомился со своей женой. Это была моя первая любовь, и она осталась моей единственной любовью.
Он поиграл карандашом.
— Я не люблю Луизу. Это был брак по рассудку, или как там еще это называют. До этого я знал только Мартину. Но мы слишком долго ожидали. Мы были так уверены, что поженимся, что выжидали из простого легкомыслия и откладывали год за годом свою свадьбу. А потом вдруг стало поздно. Между нами возникло некое препятствие, и она не захотела выйти за меня замуж. Я ждал еще несколько лет, но она не изменила своего решения. Проходили годы и мы оба оставались одинокими. Потом она попросила меня жениться на ком-нибудь еще. Она не хотела, чтобы я и дальше оставался холостым. И поскольку я исполнял каждое ее желание, то исполнил и это. Я женился на Луизе.
— Луиза знала…
— Она не знала о Мартине. Она знала, что существует некая Мартина, но не знала, какую роль все еще играет в моей жизни эта Мартина.
Он замолчал, поиграл с карандашом и сунул его в карман.
Оба мужчины задумчиво уставились перед собой, избегая смотреть друг на друга.
— Ну вот, я вам все рассказал, — в заключение вздохнул Верд, — и сам себе показался смешным.
— К чему эти слова, — успокоил его Камерон. — Ведь, в конце концов, речь идет о жизни и смерти.
Он вынул из кармана блокнот.
— Если вы теперь сообщите мне все данные — где она живет…
— Нет, — отказался Верд, — этого я не сделаю. Я не хочу, чтобы она была посвящена в это дело.
— Но мы же должны попытаться помочь ей. Мы должны принять особые меры предосторожности…
— Вы не смогли представить мне этого дела достаточно убедительно. Вы не знаете, кто он, не знаете, где он находится и как выглядит. Это действительно самая странная история, какую я когда-либо слышал. До 31 мая и после этой даты она будет в полной безопасности. А 31 мая — критический день, когда ей должен быть нанесен удар. Это скорее похоже на прогноз погоды, нежели…
Что-то показалось ему смешным. Он не удержался, откинул голову и непринужденно засмеялся.
Камерон не пытался его остановить.
— Я вижу, что вас сразу не убедить, — сказал он, затем встал и повернулся к двери. — Ну, ничего не поделаешь. Все же у нас есть еще немного времени.
На следующий день он вернулся снова. При его появлении Верд широко осклабился:
— Вы намерены снова начать комедию?
— Я хочу вам только кое-что показать.
Камерон вынул из кармана вырезку из газеты и протянул ее Верду. Это была фотография, сделанная в морге.
Верд посмотрел на нее, все еще ухмыляясь.
— Он вам уже знаком, не правда ли?
Камерон показал пальцем на одного из мужчин.
Верд кивнул.
— Его дочь была убита.
Верд спокойно посмотрел на него.
— Это я знаю. Когда-то я случайно слышал об этом. Но какое мне до этого дело? У меня нет дочери. Мартина уже не подросток и не ввяжется в какую-либо аферу с умалишенным.
Камерон показал ему другое фото.
— И его вы знаете, не так ли? — настойчиво спросил он.
— Очень поверхностно. Я слышал, что он застрелил свою жену и себя. Вероятно, это от переживаний на войне. Если вы хотите удержать меня от попытки самоубийства…
Камерон подвинул фото ближе к нему.
— Сравните обе даты на них.
На Верда это, видимо, не произвело впечатления.
— Я вижу. Поэтому и возникла ваша идея. Но, по-моему, это просто случайность. Эти два случая разделяет время в два года.
— А в промежутке между ними случилось вот это, — терпеливо продолжал Камерон.
Верд пожал плечами.
— Бог мой, да он убил свою возлюбленную. А за это получил электрический стул как положено по закону. К чему приплетать все это?
— А даты?
— Но, прошу вас…
Верд потерял терпение. Камерон встал и собрался уходить.
— Хорошо, у нас есть еще немного времени.
— Заберите с собой все это.
— Вы не хотите оставить фото?
Верд покачал головой.
— Вы теряете попусту время.
— Уверяю вас, это совсем не так.
Верд снова ухмыльнулся, когда Камерон вышел из кабинета.
На следующий день он снова явился. На этот раз вместо приветствия Верд как-то неопределенно улыбнулся.
— Послушайте, инспектор, вы начинаете действовать мне на нервы. Я деловой человек и занимаюсь своей работой. Я не могу постоянно обсуждать дела, которые…
— Вы уверены, что именно я действую вам на нервы? Может быть, кое-что другое?
— Ну, во всяком случае, вы ежедневно приходите ко мне и превращаете мой кабинет в комнату ужасов.
— Я только хочу, чтобы вы посмотрели на это извещение.
Верд бегло просмотрел несколько строчек.
— Это извещение о смерти, — нетерпеливо проговорил он. — К тому же, оно относится к женщине, которую я никогда в жизни не знал, с которой никогда не встречался…
— Но вы знали ее мужа. Посмотрите на фамилию.
— Верно. Я знал его. Но здесь говорится о ее смерти… Бог мой, инспектор, ведь многие люди умирают!
— Правильно. Но она была заражена. Об этом здесь написано.
— Вы можете это объяснить?
— К сожалению, не могу. А то можно было бы предотвратить последующее убийство.
— Вот видите, — сухо заметил Верд и вернул Камерону свидетельство. — Это все на сегодня.
— Это все зависит от вас.
— Хорошо. Если так, тогда все.
Верд уже больше не усмехался, когда Камерон закрывал за собой дверь.
Когда он ожидал у лифта, собираясь спуститься вниз, внезапно в конце коридора распахнулась стеклянная дверь. Секретарша Верда подбежала к нему.
— Мистер Верд просит вас вернуться, — задыхаясь проговорила она. — Скорей!
Верд как раз опорожнил бокал.
— Закройте дверь, — попросил
