21 день - Анн-Кристин Гелдер
— Поздравляю, — выдавливаю я, чувствуя, как что-то внутри меня все разрывается на части. — Рада за тебя, правда. И… я подумаю о записи к психологу.
— Спасибо. — Голос Джози звучит так же неловко, как и мой.
Мы обмениваемся пустыми фразами, чтобы не прерывать разговор сразу.
— Кстати, я не смогу заехать к тебе сегодня, — говорит Джози, перед тем как повесить трубку.
— Нет проблем, — отвечаю я, втайне испытывая облегчение от того, что она, похоже, понимает мое тяжелое положение, даже если у нее нет времени навестить меня.
Тем не менее разговор меня расстроил. Моя лучшая подруга ждет ребенка, и я не в состоянии порадоваться за нее. Вместо этого я чувствую себя невероятно одинокой. В последние дни мы заметно отдалились друг от друга. Теперь мне ясно, почему Джози реагировала так оборонительно. Она хотела защититься, и я полностью это понимаю. Она должна быть полностью сосредоточена на беременности, так что с этого момента я буду держать свои проблемы подальше от нее.
Следующие несколько часов я беспокойно брожу по дому в поисках того, что изменилось. Безнадежная задача, которая еще больше сводит с ума. С каждым шагом я понимаю, что не могу оставаться здесь. Дома я не смогу отдохнуть ни секунды, и сама мысль о том, чтобы спать здесь, невыносима. Даже Моцарт не появляется. Наверное, снова играет в обиженную диву, потому что я так давно за ним не ухаживала.
Наполняю его миску и ставлю свежую воду, прежде чем снова открыть ноутбук.
Вскоре нахожу мастера, который обещает сменить все замки в доме в следующий понедельник, и гостевой дом, где можно оставаться сколь угодно долго и где разрешено брать с собой домашних животных. Позабочусь о сопутствующих расходах потом.
В беспорядочных метаниях сперва собираю свою дорожную сумку, затем кладу в рюкзак ноутбук, бумажник, мобильный телефон, кабель для зарядки и — после минуты колебаний — перцовый баллончик. Садовая лопата лежит на комоде в прихожей наготове — на всякий случай!
Как только я защелкиваю застежку сумки, у входной двери заливается звонок. Хотя я знаю, что анонимный отправитель писем никогда не позвонит, меня сразу же тошнит.
Проверяю, на месте ли защитная цепочка, и только потом приоткрываю дверь на несколько дюймов. Передо мной стоит высокая женщина с темно-каштановыми волосами и яркими голубыми глазами.
— Нам нужно кое-что прояснить, — говорит она без прелюдий. — Насчет моего мужа. Карстена.
Дерьмо. Этого еще не хватало.
— Погодите-ка. — Я снимаю цепочку и неохотно открываю дверь. — Вы не хотите войти?
— Вот еще. — Она фыркает. — Много чести. Просто стало интересно, как выглядит та шлюха, на которую запрыгнул с разбега мой муженек. — Она скользит по мне небрежным взглядом. — Средненькая в лучшем случае. Таких обычно в клубе цепляют на одну ночку.
— Хватит, — резко прерываю ее я, расправляя плечи. — Если ты пришла оскорблять меня, лучше закончим сейчас. Если есть дела поважнее, я вся внимание.
— Я хочу высказать тебе все, что о тебе думаю. Ты — полное дерьмо, — спокойно отвечает Таня. — Неужели тебе это так было нужно, что ты даже не побрезговала женатым мужчиной? Это так жалко. Ты… жалкая. И у тебя еще хватило наглости пригласить его сегодня…
Я вся застываю. Это что, шутка? Я серьезно должна объяснять ей, что для интрижки нужно соучастие двоих? Уж Карстен-то точно не был моей бедной жертвой, не способной защитить себя! И с какой стати я должна приглашать его?
— Карстен… — начинаю я.
— Он мне все рассказал, — прерывает она. — Ты продолжала давить на него, завлекать. И ты, вероятно, специально оставила этот безвкусный лифчик в его машине, чтобы я могла найти его и устроить сцену.
Ну, это не было запланировано, но тактика была бы не худшей.
— Это не сработало, — продолжает она. — Мы счастливы, как никогда. Твои интриги только сблизили нас, тупая сука.
— Рада за вас, — отвечаю я, прислоняясь к дверному косяку и скрестив руки на груди, втайне задаваясь вопросом, что Карстен извлек из всей этой некрасивой ситуации. Так он ей все рассказал? Что-то мне подсказывает, что моего перцового баллончика в его истории не было. И его славный выход на улицу в боксерах тоже, вероятнее всего, лег на пол монтажной.
— Избавь меня от этой своей иронии, — снова атакует она. — Держи свои грязные лапы подальше от моего мужа, или я позабочусь о том, чтобы ты пожалела, что родилась на свет.
Она бросает на меня ледяной взгляд, затем разворачивается и уходит. Я неохотно восхищаюсь ее походкой, на диво элегантной, несмотря на высокие каблуки и ухабистую садовую дорожку. В облегающем блейзере и юбке-карандаш она даже со спины выглядит моделью. Боже, я так ее ненавижу!
Закрыв дверь, я в изнеможении приваливаюсь к стене. Ну и сценка.
Позабочусь о том… чтобы ты пожалела, что родилась на свет.
И чему же она, интересно, грозит — моей гордости или моей личной жизни, которая и так уже истрепана дальше некуда? Или Карстен не спал так крепко, когда я изливала ему свою душу? Он ей что-то сказал? Знает ли она, насколько ужасна моя жизнь сейчас? Или это был скрытый намек на то, что она со всем этим как-то связана?
Разве Карстен не упомянул вчера утром, что Таня узнала о нашем романе почти две недели назад? Я получаю загадочные электронные письма столько же времени. Стечение обстоятельств? Возможно, она копалась в моем прошлом, чтобы защитить себя от меня? Это так она пытается держать меня подальше от своего мужа? Может быть, не он угрожает мне, а она?
Я выплываю из омута своих мыслей, когда раздается звонок в дверь. Снова Таня, не выговорилась до конца, не все припасенные ругательства вытрясла? Едва ли, уже почти десять минут пролетело с тех пор, как она побывала здесь.
Нерешительно приоткрываю дверь и выглядываю в щель.
— Лу, — радостно говорит Фиона. — Я уж решила, что никого нет дома.
— Привет… — неуверенно здороваюсь я, лихорадочно пытаясь придумать, как бы спросить, какого черта она здесь делает, не скатываясь в грубость. Я собираюсь покинуть свой дом, и гости сейчас — дело крайне непрактичное. — Я… — Мне хочется как можно быстрее избавиться от нее, и дверь я особо не распахиваю.
— Тебе уже лучше? — перебивает она, проталкиваясь мимо меня в коридор. Здорово! — Кого еще ждешь? Я так удивилась, что ты устраиваешь вечеринку, ты же на больничном! Эй, ты чего такая ошарашенная? — Она прикрывает губы рукой. — Ох, извини. Это было с моей стороны нескромно. Ладно, я тебе кое-что принесла! —
