Эндрю Гросс - Часы тьмы
— И если тебя не затруднит, когда будешь уходить с работы, купи свежих булочек у миссис Уильямс. — Булочная находилась напротив банка, лучшая на острове. — Ты знаешь, какие я люблю. С луком и…
— Да, мама, — пробормотал Рональд.
— И не мамкай мне в присутствии своего сына, словно я какая-то школьная мымра.
Рональд оторвался от газеты и подмигнул Эзре.
Шестилетний мальчик рассмеялся.
Они услышали, как заскрипел гравий подъездной дорожки под колесами автомобиля.
— Наверное, мистер Пи, — предположила Эдит. Так она называла своего кузена Пола. — Вроде бы он хотел подъехать и поговорить о ссуде.
— Господи, Эдит, — воскликнул Рональд, — ну почему ты не предложила ему прийти в банк?!
Но приехал не мистер Пи, а двое белых мужчин, которые вышли из джипа и направились к входной двери. Один — невысокий, крепкий, в больших солнцезащитных очках и с пышными усами. Второй ростом повыше, в легком пиджаке спортивного покроя поверх цветастой рубашки, с бейсболкой на голове.
— Кто это? — спросил Рональд.
— Не знаю, — ответила Эдит, открывая дверь.
— Добрый день, мэм. — Усатый снял шляпу. Взгляд скользнул мимо нее. — Не будете возражать, если мы поговорим с вашим мужем? Я вижу, он дома.
Рональд встал. Он их никогда не видел.
— Насчет чего?
— По банковским делам. — Мужчина вошел в дом.
— Банк закрыт… обеденный перерыв. — Рональд старался говорить вежливо, чтобы не отпугнуть потенциального клиента. — Я буду на месте в три.
— Нет. — Усатый снял очки и улыбнулся: — Боюсь, банк открыт, мистер Торбор. Прямо здесь.
Второй мужчина закрыл дверь.
— Считайте, что вам пришлось поработать сверхурочно.
Рональд содрогнулся от страха. Эдит встретилась с ним взглядом, пытаясь понять, что происходит, потом вернулась к столу и села рядом с сыном.
Усатый кивнул Рональду:
— Присядьте.
Рональд сел, усатый отодвинул стул от стола, сел напротив, опять улыбнулся:
— Уж извините, что задерживаем вас с ленчем, мистер Торбор. Вы сможете поесть, как только удовлетворите наше любопытство.
— Ваше любопытство?..
— Совершенно верно, мистер Торбор. — Усатый сунул руку в карман пиджака, достал сложенный листок. — Это номер личного счета в вашем банке. Он наверняка вам знаком. Несколько месяцев назад на него поступила крупная сумма денег с Тортолы, из банка «Барклейс».
Рональд посмотрел на счет. У него округлились глаза. Счет его банка, Первого карибского. Мужчина повыше сел за стол с другой стороны Эзры, подмигивая и строя малышу рожицы, отчего тот начал смеяться. Рональд со страхом глянул на Эдит: «Что, черт побери, происходит?»
— Счет более не используется, мистер Торбор, — деловым тоном продолжил усатый. — Деньги с него ушли из вашего банка. Но мы хотим узнать, куда делись деньги с этого счета. Плюс имя владельца счета. И вам придется нам в этом помочь, мистер Торбор, если вы надеетесь вернуться к вашему ленчу и прежней счастливой жизни.
На свежевыглаженной белой рубашке Рональда проступил пот.
— Вы должны знать, что такая информация не подлежит разглашению. Она закрытая. Охраняется банковскими инструкциями…
— Закрытая! — Усатый посмотрел на своего напарника.
— Инструкции, — вздохнул мужчина в цветастой рубашке. — Опять двадцать пять. К счастью, мы подготовились.
Внезапно он протянул руки и поднял Эзру со стула. От неожиданности мальчик захныкал. Мужчина посадил его на колени. Эдит попыталась его остановить, но получила тычок локтем и оказалась на полу.
— Эзра! — крикнула она.
Маленький мальчик разревелся. Рональд вскочил.
— Сидеть! — рявкнул усатый, схватив его за руку. Достал из кармана и положил на стол какой-то предмет. Черный и металлический. У Рональда перехватило дыхание, когда он увидел, что это. — Сидеть!
Конечно же, Рональд сел. Беспомощно посмотрел на Эдит.
— Чего вы хотите? Пожалуйста, не причиняйте вреда Эзре.
— В этом нет никакой необходимости, мистер Торбор. — Усатый улыбнулся. — Но и тянуть незачем. Сейчас вы позвоните в банк, и я хочу, чтобы тот, с кем вы будете говорить — секретарша или кто-то еще, — разобрался с этим счетом. Какой вы найдете предлог, нам без разницы. Мы знаем, что такие деньги приходят в ваш маленький сонный банк очень редко. Я хочу знать, куда они ушли, в какую страну, в какой банк, от чьего имени. Вы понимаете?
Рональд молчал.
— Твой отец понимает, о чем я, не так ли? — Усатый пощекотал ухо Эзры. — Потому что, если он не понимает… — глаза вдруг стали злыми, — обещаю, что ваша дальнейшая жизнь уже не будет счастливой и этот день вы будете вспоминать с сожалением и душевной болью. Я достаточно ясно изложил свою позицию, мистер Торбор?
— Сделай это, Рональд, пожалуйста, сделай, — подала голос Эдит, поднимаясь с пола.
— Я не могу! — Рональда трясло. — Есть определенные процедуры. Даже если бы я согласился, они выполняются согласно международным банковским инструкциям. Законы…
— Значит, опять эти инструкции… — Усатый покачал головой и вздохнул.
Второй мужчина достал из внутреннего кармана пиджака какой-то предмет.
Глаза Рональда чуть не вылезли из орбит, когда он увидел бутылочку с прозрачной жидкостью.
Рональд попытался броситься на мужчину повыше, но усатый небрежно ударил его в висок рукояткой пистолета, и банкир распластался на полу.
— Нет, Господи Иисусе, нет! — крикнула Эдит и попыталась вырвать сына из рук незнакомца.
Тот отшвырнул ее, а потом с улыбкой, держа плачущего мальчика за воротник, начал поливать его прозрачной жидкостью.
Рональд вскочил, но усатый нацелил пистолет ему в лоб.
— Я велел тебе сесть!
Эзра визжал как резаный.
— Вот ваш мобильник, мистер Торбор. — Усатый положил телефон перед Рональдом. — Позвоните, и мы уйдем. Немедленно.
— Я не могу! — Рональд протянул к усатому трясущиеся руки. — Господи, не надо. Я… не могу.
— Я знаю, он не совсем здоров, мистер Торбор… — Усатый покачал головой. — Но он невинный ребенок. Не хотелось бы причинять ему боль. Из-за каких-то глупых инструкций. Да и потом, ваша жена увидит это не слишком приятное зрелище.
— Рональд!
Мужчина, который держал Эзру, достал пластиковую зажигалку, крутанул колесико, вспыхнул огонек. Поднес на близкое расстояние к влажной от горючей жидкости рубашке.
— Нет! — взвизгнула Эдит. — Рональд, пожалуйста, не допусти этого. Ради Бога, сделай все, о чем они просят. Рональд, пожалуйста…
Эзра ревел. Мужчина повыше поднес зажигалку еще ближе. Усатый выразительно посмотрел на Рональда и перевел взгляд на лежащий перед ним мобильник.
— К делу, мистер Торбор. На хрен инструкции! Пора звонить.
Глава 47
В тот же вторник, во второй половине дня, Карен отвезла Алекса в Подростковый центр на Арк-стрит на собрание молодых активистов кампании по сбору средств на строительство приюта «Дети в беде».
Она так обрадовалась звонку Хоука! Они договорились встретиться в баре «Эсколь» у бухты Гринвича. Ей не терпелось рассказать ему о своих находках.
Хоук сидел за столиком у стойки и помахал ей рукой, едва она вошла в зал.
— Привет, — поздоровалась она и повесила кожаный пиджак на спинку стула.
Первым делом пожаловалась на безумное количество машин в городе в это время дня.
— Еле-еле нашла место для парковки. — Она закатила глаза. — Ты, между прочим, коп.
— И что с того? — Он улыбнулся.
— Как что? — Карен рассмеялась. — Мог бы навести порядок.
— Я в отпуске, помнишь? Но обещаю, как только приступлю к исполнению обязанностей, займусь сначала именно этим.
— Хорошо! — Карен кивнула. — Только не подведи. Я на тебя надеюсь.
Подошла официантка. Карен заказала белое вино. Хоук пил пиво. Она подкрасилась, надела красивый бежевый свитер и обтягивающие брюки. Ей захотелось хорошо выглядеть. Когда принесли вино, она подняла свой стакан.
— Предложи тост.
— За более простые времена.
— Аминь! — Карен улыбнулась. Их стаканы легонько соприкоснулись.
Поначалу оба никак не могли преодолеть скованность, поэтому разговаривали на отвлеченные темы. Она рассказала об участии Алекса в кампании по сбору средств на программу «Дети в беде», и Хоук отметил, что эта программа ставит благородные цели.
Карен улыбнулась:
— Труд на пользу города, лейтенант. Всем детям приходится это делать. Чтобы заполнить соответствующую графу в заявлении о приеме в колледж. Ему придется составлять такое заявление уже следующей весной.
Она спросила, где учится его дочь.
Он ответил, что в Бруклине, на этот раз не упомянув ни Нору, ни Бет.
— Она очень быстро взрослеет. Боюсь, скоро и ей придется трудиться на пользу города.
