Филипп Ле Руа - Последнее оружие
– Что ты понимаешь под «полднем»?
– Некую сверхъестественную силу, явившуюся, чтобы отловить самых красивых представительниц рода человеческого.
– Подходящее слово – «отловить».
Сильви посмотрела на незнакомку, которая ни разу не шелохнулась за все время поездки.
– Как ты думаешь, она ненормальная?
– Совершенное тело, недоделанное лицо, у которого есть преимущество не задерживаться ни в чьей памяти, язык, на котором никто на Земле не говорит, феноменальные способности…
– Какие способности?
– Энергия, выносливость, легкость адаптации, умение растворяться в окружении, манера передвигаться. В том проулке ей удалось исчезнуть буквально на моих глазах. Если бы не вмешательство полиции, она бы от меня ускользнула.
– Если она не человек, врачи бы это заметили. Они же подвергли ее сканированию, брали кровь на анализ…
– Оболочка у нее человеческая.
– Думаешь, она понимает, что мы говорим?
– Да.
– Куда мы едем, Натан?
– В Аомори.
– Это я знаю, а потом?
– На остров Хоккайдо.
– И что мы там будем делать?
– Восстанавливать связь с силами природы.
– То есть?
– Избавляться от материи, которая заслоняет мысль.
– Хватит сбивать меня с толку.
– Лучший способ не сбиваться с толку – это прекратить болтовню.
– Я тебе мешаю?
– Слово отдаляет молчание, а значит, и мысль.
– Истина рождается в споре.
– Слова – оковы мысли.
– Святые никогда не молчали.
– Молчание – наша глубинная природа.
Так они препирались, перебрасываясь афоризмами, пока молчание, а стало быть, и Натан не победили. Голос проводницы предупредил пассажиров, что на вокзале Сендаи найден чей-то подозрительный багаж, так что поезд замедлит ход, пока с этим не разберутся.
– На острове есть озеро, – сказал Натан. – Рядом с озером – сеннин.
– Кто?
– Одинокий аскет, который питается травами и ягодами. Он практикует свое собственное будо.
– Будо – это ведь что-то самурайское?
– Это путь воина, гармонии, согласия.
– Какое отношение это имеет к нашему расследованию?
– То-то и оно, что никакого.
Сильви раздраженно встала и вышла из купе. Дошла до бара, заказала кофе и позволила угостить себя сигаретой какому-то незнакомцу, который подсел к ней, пододвинув свой стакан виски «J amp;B» и пачку «Севен старз». Японец говорил по-английски с сильным акцентом. Напускал на себя меланхоличность и сумрачность, как в фильмах Вонга Кар-Вая. Сильви почувствовала у себя за спиной чье-то присутствие. Натан последовал за ней.
– Я собираюсь навестить Кинджи Ояму, великого учителя и друга, которого я не видел уже несколько лет.
– Рада за тебя, – сказала она холодно.
– Мы привыкли удовлетворяться объяснениями, которые нам дают. Не видим стену, которую возвели перед нами. Разучились слушать тишину и видеть собственными глазами. Кинджи Ояма поможет нам заглянуть за стену.
Он сел рядом с ней и заказал чай. Японец вернулся на свое место. Новое объявление: таинственный сверток нейтрализован, и поезд наверстает опоздание.
– Этот поезд похож на мою жизнь, Сильви. Сначала еле тащится, потом вдруг ускоряет ход; и я не знаю, ни куда он идет, ни когда остановится.
Она жаждала слов. Он дал их, чтобы сделать ей приятное:
– Истина пребывает в бесконечно малой точке на стыке прошлого и будущего. Ни один человек не может жить где-то в другом месте. Однако он придает больше значения прошлому, которое уже не может изменить, и будущему, которое еще не существует. Так что воспользуйся ускорением.
– Психопат-преступник обязан своим настоящим прошлому, которое тянет за собой. И если ты не предвосхитишь будущее, ты никогда его не остановишь. Уж ты-то должен бы это знать не хуже меня.
– Ты смешиваешь работу и личную жизнь.
– Только если наше прошлое похоже на прошлое преступника.
И, прячась за дымом своей сигареты, она рассказала ему свою жизнь. Отец, который ее бил, запирал в шкафу, постоянно наказывал, мать, которая этому не препятствовала, потом авария. В тот день ее не оказалось с ними, потому что она была наказана – лишена купания и заперта в комнате, с синяками на теле и слезами на щеках. Явилась полиция, сообщила ей о смерти родителей по дороге в Остенде. Она приняла новость с безразличием. Ее доверили неуживчивой тетке и психиатру со странным именем – Леопольд Ошон, который привил ей интерес к своему ремеслу. Это и стало прелюдией к изучению психологии и криминалистики, диплому по судебной медицине, практике по воссозданию психологического портрета преступника. Эта дисциплина, очень модная в фильмах, но не слишком во французской полиции, научила ее ставить себя на место других людей. Она попробовала создать семью, не зная по собственному опыту, что такое счастливый очаг. Замужество в двадцать пять лет, сын в двадцать шесть, развод в двадцать девять. Частое общение с наиболее извращенными преступниками планеты разрушило все. Сегодня ее сын был студентом и ничего не хотел от нее, кроме финансирования своего будущего. Она жила одна, спала с мужчинами, к которым ей не удавалось привязаться, и целиком посвящала себя работе.
Натан смотрел на ее белокурые волосы, притягивавшие к себе свет. И сказал себе, что ему повезло оказаться одним из этих случайных мужчин.
– Трудно подавить прошлое, когда в нем много плохих воспоминаний, – добавила она.
– Что значит «хорошее»? Что значит «плохое»?
– Не видишь разницы?
– То, что отец плохо с тобой обращался, спасло тебе жизнь. Ты пережила воспитание тетки, которая тебя не любила, и психиатрическое лечение, которое позволило тебе открыть свое призвание. Это призвание привело тебя к разводу. Развод позволит тебе вновь начать жизнь – с кем-нибудь, в кого ты влюбишься. Так что по-настоящему хорошо? Что по-настоящему плохо?
– Извини, что докучаю тебе всем этим. Для бельгийского анекдота не слишком забавно.
Он поцеловал ее в затылок.
– Это удачно, потому что у меня нет никакой охоты смеяться.
Он встал, чтобы проведать свою подопечную. Поезд замедлил ход, подъезжая к Сендаи.
– Спасибо, Натан, что сделал усилие и выслушал меня. И поговорил со мной.
– Я это сделал, чтобы ты не вздумала сойти на ближайшей остановке.
53
В купе было пусто. Натан выскочил в коридор и побежал, расталкивая спешивших к выходу пассажиров. Остановился перед запертым туалетом. Поезд въехал на сендайский вокзал. Дверь туалета открылась, выпустив беглянку. Она взглянула на него без всякого выражения, подождала, пока он пропустит ее, и вновь заняла свое место.
Через десять минут аоморийский экспресс опять тронулся в путь. Всю оставшуюся дорогу Сильви не сказала Натану ни слова, чтобы дать ему подумать или помедитировать – она не знала наверняка. Но заметила, что поведение незнакомки изменилось. Тогда она отвлеклась от пейзажа, чтобы с некоторой опаской понаблюдать за новыми пассажирами. Одним из них был парень лет двадцати в анораке и флуоресцентных кроссовках. Устроившись в купе, он начал смотреть фильм на портативном DVD-плеере. Второй – пожилой сутулый мужчина с чемоданом – забился в угол и заснул. Рядом с Натаном села женщина с ребенком и уставилась на свои колени, где развернула иллюстрированный журнал. Длинные черные волосы закрывали лицо. Ее сынишка играл с «Нинтендо». Слышались лишь гипнотическое постукивание колес о рельсы, электрический шорох из наушников молодого человека, электронная музыка видеоигры, храп старика. Каждый был поглощен самим собой. Никакого обмена между существами, взрыв аутизма и индивидуализма. Уход в разные миры. Мать тоже не общалась со своим сыном, даже не предлагала ему попить или поесть. Или приглушить звук адской машинки.
Незнакомка пристально смотрела на Натана, которого, казалось, ничто больше не волнует. Справа от него женщина с длинными волосами медленно подняла голову. Ее глаза были обведены черным, лицо мертвенно-бледно. Рот темен, как глубокий провал. Она встала на ноги, извиваясь всем телом, словно оно было сломано. Ее сынишка остался невозмутим, двигались только его большие пальцы. Смущенная отрывистым вихлянием женщины, Сильви не сразу заметила, что происходит в остальной части купе. Пока мать приближалась к ней, сгорбленный старик стоял на страже у двери. Вдруг незнакомка схватила Натана за лицо и сломала ему шейные позвонки. В тот же миг Сильви почувствовала, как молодой человек всадил ей нож в живот. Ее сердце стремительно забилось и выбросило из раны фонтан крови. Она не ощущала боли. Просто была шокирована поворотом событий. Прежде чем впустить в себя смерть, она успела увидеть, как убийцы убегают на цыпочках, оставив после себя двоих мертвецов.
54
Натан потряс ее за плечи, чтобы вывести из кошмара.
– Мы приехали, Сильви.
Они сошли с поезда и остановились в риокане[16] на севере Аомори. Место было уединенное. Дорога, лес, несколько крестьянских дворов.
