Синдром самозванца (СИ) - Че Виктор
— Отстанешь ты от меня, наконец?! — раздался громкий крик.
Самолет к тому моменту остановился, и люди, как водится, повскакивали с мест и загомонили. Но этот крик услышали все и уставились на скандалисток.
Это были те две стюардессы — томная блонди и ее блеклая подруга. Кричала, разумеется, вторая. А томная смотрела прямо перед собой и улыбалась. Картина была безобразная: одна женщина издевается над другой, получает от этого удовольствие, и вроде бы она ни при чем.
— Вот ведь вы противная, — сказала, не утерпев, одна из пассажирок, дама в возрасте, с ярко-красными губами и большущими очками. — Вы весь полет бедную девочку доставали. То вам не нравится, как она ходит, то блуза у нее не того оттенка, то пилотка набок, а надо, чтобы набекрень. Ну невозможно же!
— Я согласна, — поддержала пассажирку другая женщина, с соседнего ряда. Она даже привстала и полуобернулась, чтобы лучше видеть обеих стюардесс. — Девчушка пыталась спрятаться весь полет, вы ей работать нормально не давали. Затюкали бедную. Дорогая моя, пожалуйтесь. Я вам свой номер дам, пусть мне позвонят, я все подтвержу. Она над вами просто издевалась!
Томная как стояла с зафиксированной улыбкой на лице, так и продолжала, а ее коллега, воодушевленная внезапным наплывом помощи, порозовела и скромно опустила глаза в пол.
Скандал на том утих, люди занялись своими делами: доставали чемоданы с багажных полок, надевали снятые во время рейса одежды, обувались и утрамбовывали вещи в сумки.
— У меня завтра с утра приемка, — тихо сказала Наташа. — Сегодня я хотела съездить по Байкальскому тракту к озеру, полюбоваться. Люблю Байкал. Листвянка нравится. Там омуль горячего копчения вкусный, такого в Москве не отыщешь. Еще хотела на Шаман-камне посидеть…
Миша сглотнул.
— А можно мне с тобой? — спросил он.
В отель в Листвянке они даже звонить не стали — увидели толпу людей, выезжающих от аэропорта на автобусе с табличкой «Листвянка», и поняли, что там все забронировано сверху донизу. Все-таки сезон.
У Наташи был оплачен номер в «Аэроотеле» неподалеку от аэропорта, даже ехать не нужно — пешком десять минут, и вот он, четырехэтажный скромный дом в окружении небольших магазинчиков с дешевой едой и напитками и забегаловок с хот-догами и бургерами. День был жарким, асфальт плавился, а на небе ни облачка.
Изначально план был таким: они оставят вещи и поедут на Байкал, погуляют, посмотрят на Саяны (если не будет тумана), поедят омуля, сплавают к Шаман-камню, который показывает, где Ангара впадает в Байкал (или наоборот), а потом вернутся в отель. Но в какой-то момент они послали все планы к чертям и в итоге из номера вышли только поздним вечером. Хотели заказать еду в номер, но Миша сказал, что они просто обязаны съездить в Листвянку.
— Но все закрыто уже! — переживала Наташа, пока они ждали такси у входа в отель. — Почти полночь по местному времени.
— Ну ты даешь, — ответил Миша. — У меня там половина поселка знакомых. Мы раздобудем самого лучшего омуля, нам его даже закоптят прямо при нас. И хариуса. Ты ела хариуса?
— Нет, я боюсь. Слышала, что можно им отравиться насмерть.
Миша поднял указательный палец вверх, наклонился к Наташе и, почти касаясь ее губ своими, ответил:
— Это если есть его без опытного инструктора. Тебе повезло. Я опытный.
Таксист, как водится, остановился совершенно не там, где его дожидались. Это региональная забава: бежать до машины, потому что «вас ожидает» где-нибудь за поворотом, а то и на другой стороне улицы. Судя по карте в приложении, их водитель проехал дальше, повернул и припарковался в двухстах метрах от них, возле караоке-ресторана «Лаунж». В теории можно было бы пройти наискосок, а в реальной жизни там идут строительные работы и все перекрыто. Придется топать вдоль дороги и строительных лесов.
— Можно позвонить ему и сказать, чтобы приехал сюда, — предложил Миша.
— Ой, это будет долго, ему надо объезжать опять все, — ответила Наташа. — Дойдем! Вот там есть обход, видишь?
— Не доверяю я всем этим временным навесам и деревянным тротуарам вдоль стройки, — сказал Миша. — Держись за меня, доски могут быть хрупкими или вообще не прибитыми. И освещения нет, только мутно-красные фонарики сигнальные…
— Зато сверху кирпич не прилетит, потому что есть навес, — с улыбкой сказала Наташа, взяла его под руку и тесно прижалась. Они шли очень осторожно, словно по краю пропасти. И не зря: впереди был поворот направо, за которым еще метров пятьдесят по прямой, и все. Оттуда вылетел сумасшедший. В темно-бордовом свете он выглядел жутко и пах соответствующе — немытым телом и экскрементами. Беззубый рот раскрыт в немом крике, в руке объемный пакет с вещами.
Миша с Наташей дружно вскрикнули и прижались к деревянному забору, чтобы уступить дорогу. Бомж остановился возле них и заорал:
— Она мертвая совсем! Совсем мертвая, понимаете?!
— Да-да, понимаем, — сказал Миша. — Иди дальше.
Бомж бросился наутек, оставив после себя плотный неприятный запах, который прилипал к ноздрям. Остаток пути обошелся без приключений. На парковке стояло две машины — желтый «Форд» и серебристая иномарка, за рулем которой сидел усатый мужик. Они сели в такси и попеняли водителя за отсутствие сервиса. Тот, конечно же, ничего не понял, но ответил, что парковка есть парковка и нечего вызывать такси к подъездам.
Через час подъехали к озеру.
Черная гладь воды в лунном свете впечатлила Наташу — как будто смотришь в бездну, холодную и тревожную. Далекие огни города бликовали на воде, но не успокаивали, а, наоборот, подчеркивали, какое озеро бездонное и прекрасное.
Пока они ехали по Байкальскому тракту, Миша договорился с приятелем, держащим частную гостиницу на берегу, чтобы для них подготовили бунгало, поставили коптиться омуля и затопили баньку. Без наличия связей это было бы невозможно: высокий сезон, все занято и цены адские. Но для своих все можно, и подешевле.
Миша с Наташей сидели в обнимку возле бани, запивали горячую свежекопченую рыбу холодным пивом и смотрели на гроздья ярких звезд. Говорили тихо, чтобы не спугнуть то небольшое счастье, которое мерцало вокруг. Попытку искупаться голышом в ледяных водах Байкала Миша пресек, потому что очень хорошо знал, какие ангины бывают после таких заплывов.
— Что было ночью, днем не удержишь, — сказала Наташа, плотнее закутываясь в белоснежную простыню. К влажному от пара плечу прилип березовый листик. — Что бы завтра утром ни случилось с нами, я буду помнить эту ночь всегда. Мне никогда так хорошо не было. Спасибо тебе.
Миша поцеловал ее в губы и ответил:
— Завтра случится то, чего мы захотим.
Она улыбнулась и сказала:
— Я верю только в грустные сказки. Но очень хочу верить в твою.
У отеля они простились. Договорились встретиться тем же вечером, чтобы обсудить, что будет дальше. И будет ли. Дали друг другу возможность отрезветь и осознать, что произошло ночью.
Миша вызвал такси и не стал ждать, когда водитель проедет до «Лаунжа», пошел сам. Из-за поворота на него не выбежал перепуганный бомж, зато он увидел полицейское оцепление, две служебные машины с надписью «Следственный комитет» и кучу каких-то людей, деловито расхаживающих вдоль улицы.
— Доброе утро, что случилось? — просил он у полицейского с планшетом.
— Можно ваши документы? — спросил тот, не отрываясь от бумаг.
— Доброе утро, — повторил Миша.
— Доброе. Документы.
Миша достал из рюкзака кошелек, вынул паспорт и подал полицейскому. Тот пролистал до адреса регистрации и сказал:
— Езжайте куда ехали.
— Благодарю за содержательную беседу, — ответил Миша и пошел дальше. Полицейский проводил его недобрым взглядом.
Таксист еще не приехал, Миша закурил возле троих ребят, судя по форме, сотрудников «Лаунжа».
— Ребят, что случилось?
— Нашли девчонку мертвую, — сказал один парень возраста Миши. Он курил коричневую сигарету с приторно-вишневым ароматом и постоянно облизывал губы. — Говорят, стюардесса какая-то.
