Синдром самозванца - Виктор Че

Виктор Че

Синдром самозванца

Иллюстрация на переплете и форзаце Ю. Девятовой.

© Че В., 2023.

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024.

* * *

Глава первая

Витя

Москва, сентябрь 2022 года.

— Вы мучаете людей, — сказала Диана. — Это надо прекращать. Вы сами остановитесь или помочь?

Глаза девушки смотрели недобро, словно я украл у нее котенка. Припухлый от простуды нос влажно шмыгнул. Надеюсь, у нее не коронавирус. Говорят, насморк теперь не показатель модной болезни: столько штаммов развелось, что не разберешь, где «корона», а где нет.

На всякий случай я отодвинулся подальше и стал дышать в сторону.

Диана выжидательно молчала. Наверное, рассчитывала, что кинусь обниматься и благодарить за открытие глаз на страшную правду. А когда немного успокоюсь, то примусь вопрошать севшим голосом, как же мне быть дальше.

Но ничего подобного делать я не собирался.

В голове сформировался план действий: позвать официанта, попросить счет, не отвечать ни на один вопрос, уйти и никогда больше не соглашаться на подобные встречи. Вместо этого я зачем-то произнес:

— И как же я мучаю людей?

Безнадежно, просто безнадежно. Зачем я спрашиваю?

— Вы пишете на интересную тему, — ответила Диана. — Оторваться невозможно. Я прочитала все, что вы опубликовали. Но это же каторга. Самая настоящая.

— Я вас не понимаю, — сказал я.

Диана обхватила ладонями чашку с черным имбирным чаем, сделала большой глоток и снова шмыгнула носом. Нет, все-таки это «корона», через три дня свалюсь со страшной температурой и буду мучительно умирать.

— Попробую вам объяснить, — сказала Диана. — Правда, я не уверена, что получится… Похоже, я начала не с того, и теперь вы никак не сможете отделаться от мысли, что мучаете людей. Мне очень жаль, правда, очень. Короче, давайте я начну сначала?

— Только недолго, — сухо ответил я, — вы и так подзатянули интригу.

Диана сделала глоток чая, сочно шмыгнула носом и продолжила:

— Да, извините. Вижу, что вы негативно настроены, но что уж поделать… Я про… В смысле, оплошала. В общем, тема текстов захватывающая. Никто в России этого не делает. Вроде бы очевидно, что должны заниматься, мы же не какая-нибудь развивающаяся страна. У нас впереди планеты куча всего, но не криминология, увы.

— То, чем я занимаюсь, — криминалистика, — поправил я ее, — это разные науки. Но не суть. Продолжайте.

Диана свела глаза в кучу, подняла указательный палец и повторила, беззвучно шевеля губами: «Криминалистика».

— В общем, — сказала она, — я прочла все, что есть в художественной литературе, но на научную меня не хватило. Читаю и не понимаю, о чем вообще речь. Как связаны между собой виктимо… виктими… что-то-там-логия и профилирование?

— Виктимология, — подсказал я.

— Да, она самая, — улыбнулась Диана и снова кивнула. Повторять ритуал с запоминанием она не стала. Видимо, виктимология была в ее картине мира дальше от профилирования, чем нужно.

— Я не понимаю…

— Я не тупая, — зачем-то сказала Диана и, увидев мое выражение лица, принялась тараторить: — На самом деле я профессионал в глянцевой журналистике, но вы и сами прекрасно знаете, где сейчас все мои коллеги. Кто-то пытается плыть дальше, гребя глянцевыми веслами, а я хочу круто изменить специализацию.

Последнее слово у нее застряло в горле, она схватила чашку, но та уже была пустой. Я взял чайник и подлил. Диана кивнула и сделала большой глоток, поперхнулась, закашлялась. Из носа у нее полился — надеюсь — чай, она хрюкнула, принялась стучать в грудь кулаком. Я наблюдал за представлением и думал: вот если она сейчас задохнется, буду ли я последней скотиной, когда встану и молча уйду? Конечно, буду. Надо хоть для виду попытаться ее спасти.

— Вам помочь? — спросил я, не двигаясь с места.

Диана, пунцовая от кашля, покачала головой, сделала три внушительных «гхэка» и успокоилась.

— Блин, думала, ежа рожу, — сказала она сиплым голосом, — извините.

— Так что вы все-таки хотели мне сказать, Диана?

— Я сейчас чуть не умерла, поэтому, пожалуйста, забудьте все, что я сказала до этого, обнулитесь. Сможете?

Да что же такое-то? Все же решение уйти было верным. Где чертов официант?

— Вы ищете способ тактично позвать официанта? Не выйдет. Их тут надо арканом отлавливать. Итак, зовут меня Диана Соловьева, я журналист. Раньше я делала интервью с селебами. Как вы знаете, глянец покинул страну, пришлось менять специализацию. Все мои собратья, кто остался не у дел, осели в телеграм-каналах, но мне неинтересно там. Я решила сконцентрироваться на более серьезном деле. Криминальная журналистика.

— Похвально. А я здесь при чем?

— Обнулиться не получилось, — со вздохом подытожила Диана. — Ладно, я все равно продолжу. Криминальные новости — это очень скучно. Фактура скупая, интерес молниеносный, поверхностный. Аналитика в новостях — жанр непопулярный. Зато расследования — это тема. Просмотры не сногсшибательные, но контент интригующий, долгоиграющий. Можно экспериментировать с форматами: не только текст, но и подкасты, например. Или даже канал на ютубе. Или в телеграме.

— Все еще не понимаю, при чем тут я.

— Скажу как есть: пишете вы ужасно. Это так нудно, так топорно… Вы мастер канцелярита. Бог длинных предложений. Ювелир скучных тестов. Это надо прекращать. Нельзя так писать и показывать это людям.

— И вы встретились со мной, чтобы сообщить мне это?

— Да.

— Спасибо, это очень любезно. Могли просто насрать в комментариях.

— Вам там и так достается.

— Написали бы в личку.

— Вы бы меня заблокировали — и все.

— Что мешает мне заблокировать вас сейчас? Я ухожу.

— Нет, Виктор, подождите. Простите, если все это было грубо. Да, пожалуй, это и было грубо…

— Диана, остановитесь, — сказал я. — Я понял, что вы пытаетесь донести. Тема, да? Вам тема нравится? Так возьмите ее, работайте. Она мне не принадлежит. Я занимаюсь этим по фану, просто нравится. Я не заблокировал другим возможность изучать профайлинг. Вперед!

— Я для этого слишком тупая, — ответила Диана. — Говорю как есть.

Кажется, она использовала уже все известные ей методы психологического воздействия.

— Ничем помочь не могу, — сказал я.

— Можете, если захотите.

— С чего бы?

— У меня есть реальное расследование. Мы вместе его сделаем, а потом я напишу книгу.

Я рассмеялся.

— Что в этом смешного? Вы сами не напишете ничего. Вы бездарь, Виктор. Ну, признайтесь же себе.

— Себе? Или вам?

Да, я обиделся. Слова Дианы поначалу не сильно задевали. Это было неприятно услышать, не скрою, но, в общем-то, бокал