Анна Белкина - G.O.G.R.
— Серёгин! — этот «атомный взрыв» прогремел из-за распахнувшейся двери и заставил Петра Ивановича подпрыгнуть в кресле.
— А? — глуповато изрёк Серёгин, когда перевёл дух.
— Быстрее! — второй «атомный взрыв» оказался ещё мощнее первого, а потом его «автор» Недобежкин выпростался из-за двери, схватил Серёгина за рукав и куда-то потащил.
Пётр Иванович не ожидал от начальника такого титанического напора: даже выронил Кубаревский дорогущий телефон, и аппарат плюхнулся в горшок к большому столетнику.
— Куда?.. — только смог пискнуть Серёгин.
— Вперёд! — подтолкнул Недобежкин, выволакивая Петра Ивановича в коридор.
Пётр Иванович послушно перебирал ногами, топая вслед за начальником, а Недобежкин в это время популярно, со скоростью «двести слов в минуту» разъяснял причину своего сумбурного появления:
— Серёгин, ты Мильтона видел? — вопросил он в ухо Петру Ивановичу, и тут же, не дав последнему и рта раскрыть, постановил: — Сейчас посмотришь на него и скажешь, он это, или нет!
— Угу, — пробормотал Пётр Иванович в тот момент, когда Недобежкин впихнул его в свой кабинет.
— Васёк, мы тебя заждались, — сонно прохныкал Ежонков, развалившись на стуле, подперев щёку кулаком. — Давай, садись, будем дальше кино смотреть.
— Подожди со своим кино! — Недобежкин подтолкнул Серёгина к своему столу и указал пальцем на портрет, что светился на жидкокристаллическом мониторе его компьютера. — Серёгин, скажи, ты его когда-нибудь видел?
Пётр Иванович всмотрелся в представленное ему интеллигентное лицо математика, и смог сказать только то, что он видит этого человека впервые.
— Как? — изумился Недобежкин, почесав пятернёю затылок. — Вы же с Сидоровым ходили в «Росси — Ойл»! Разве это не Мильтон?
Нет, это был совсем не Мильтон. Тот Мильтон, которого видели Пётр Иванович и Сидоров, тоже имел прямоугольные очки и интеллигентный взгляд… Но то был совсем другой человек: помоложе и без лысины…
— Нет, — отказался Серёгин. — Мильтон у меня есть, на фотороботе.
— Тащи! — распорядился Недобежкин. — Быстрее давай, сличать будем!
Пётр Иванович ещё оставался в лёгком шоке. Он кивнул головой и потопал в коридор. Смирнянский подождал, пока закроется дверь и проронил лишь одно короткое слово:
— Ага.
— Васек, давай, садись, — пригласил Недобежкина Ежонков. — Дальше смотреть будем.
— Подождём Серёгина! — отказался Недобежкин. — Ему тоже полезно будет всё это увидеть!
— Ладно, — пожал плечами Смирнянский. — Подождём, пока копаться будет.
Пётр Иванович открыл сейф и достал тяжёлую от избытка листов папку «Дело № 37». Положив её на стол, Серёгин водворился в кресло и принялся искать тот фоторобот Мильтона, который когда-то составили они с Сидоровым. Чтобы найти среди целой кипы один нужный лист, пришлось изрядно покопаться. Да, действительно, многовато бумаги… Сидоров положил в папку даже «дьявольский» портрет «Поливаевского мужика», который составлял сам Поливаев.
Пётр Иванович тщательно перебирал листок за листком, одновременно откладывая в отдельную кучку те, которые могли бы отправиться в мусорную корзину. И тут надсадно затрещал телефон у самого уха Петра Ивановича.
— Алё? — буднично осведомился Серёгин, взяв трубку свободной от бумаг рукой.
А там, в трубке, кто-то кашлянул, скрипнул чем-то и таинственно так зашептал:
— Петька, ты?
— Я, — пролепетал Пётр Иванович, чувствуя, как за шиворот бегут нехорошие ледяные мурашки. — А?..
Пётр Иванович не успел ничего больше сказать, потому что шепчущий тип снова выбился из неизвестности и своим заявлением:
— Это я, Гришка Синицын! — скороговоркой прошептал он, и Пётр Иванович не заметил, как выронил все бумаги на пол. — Я вырвался из психушки, теперь стою тут, на Путиловском, по таксофону болтаю.
— Э-ээ, — озадаченно пробормотал Серёгин, не зная, верить своим ушам, или лучше пока подождать?
— За мной пришли! — не унимался тот, кто назвался Синицыным. — Они там всю психушку раздраконили, я едва Кораблинского спас!
Не, Пётр Иванович не верил ушам. Как это Синицын смог «вырваться из психушки»?? Ведь он же был Гохой и кричал: «Гогр»! Неужели, исцелился?? Быть такого не может!
— Петька, дело серьёзное! — вещал между тем тот, кто выдавал себя за Синицына. — Приезжай на Путиловку, только никому ни слова! Можешь Сидорова взять, он не помешает!
— Хо-хорошо, — простонал Серёгин, чтобы отвлечь внимание этого странного субъекта. — Я приеду…
— Я в зале ожидания буду! — пообещал таинственный незнакомец. — Только ты быстрее обернись, о’кей?
— А…ага… — буркнул Пётр Иванович, хлопая глазами и машинально сминая пальцами листок календаря.
— Жду! — отрапортовал «Синицын» и пропал в гудках и треске.
Пётр Иванович швырнул трубку на рычаг и на всех порах понёсся к Недобежкину.
Когда Пётр Иванович раскрыл рот и озвучил всё, что услышал несколько минут назад по телефону, ахнул не только Недобежкин, но даже видавший виды Ежонков и флегматичный Смирнянский.
— Едем! — распорядился Недобежкин. — Надо его перехватить!
Милицейский начальник выскочил из-за стола и рванул к двери, но тут на его пути попался Смирнянский.
— Перехватить всегда успеем! — остудил он пыл Недобежкина. — А если они увидят, как мы тут понаехали толпой — сразу же свалят. Надо сначала план придумать, а потом уже ехать!
— План? — переспросил Недобежкин, застопорившись на месте.
— Ну, да! — фыркнул Смирнянский. — А ты что думал?
Пётр Иванович слушал эту их перепалку и не встревал в неё, молча стоя у двери. Недобежкин — начальник, ему лучше знать. Пускай, разбирается и придумывает свой план. А ему, Серёгину, сейчас главное — Сидорова найти.
Недобежкин проковылял к столу и бухнулся в кресло под струю горячего воздуха, которую выбрасывал вентилятор.
— Ну, Игорёша, давай свой план, — буркнул он Смирнянскому, глядя не на него, а в окошко, за которым торчали бездельники-деревья и сонно брели разморенные жарой редкие прохожие.
— У меня план всегда наготове, — хвастливо заявил Смирнянский. — Чего не скажешь про вас с Ежонковым.
— Эй! — обиделся Ежонков. — А кто для тебя архив Синицына поднимал??
— Это мелочи, — махнул рукой Смирнянский.
— Какие мелочи?? — взвился Ежонков и даже сжал кулаки, собравшись, наверное, поколотить наглеца Смирнянского. — Да я тут жизнью тебе рисковал!!
Но Смирнянский не счёл нужным более выслушивать сентенции Ежонкова. Отвернувшись от него, он принялся вываливать на уши и мозги Недобежкина свой план.
Глава 61. Петр Иванович на краю великой тайны
Если мчать по городу, не разбирая дороги, под гудки сирен и сполохи мигалок — от Калининского РОВД до далёкого Путиловского автовокзала можно добраться примерно за полчаса, может быть, немного больше.
Пётр Иванович ехал один в новенькой служебной «Деу». Зато сзади, на незаметных неновых бежевых «Жигулях» рассекала знойный воздух «группа поддержки» в составе Недобежкина, Ежонкова и выдумщика планов Смирнянского. На подступах к Путиловскому автовокзалу все сирены умолкли, а мигалки угасли — чтобы не спугнуть лже-Синицына, который решил заманить в ловушку Серёгина. Неприметные бежевые «Жигули», что принадлежали «суперагенту» Ежонкову, свернули в сторонку и исчезли среди великого множества автобусов, микроавтобусов и такси. А Пётр Иванович на своей «Деу», лавируя между скоплениями транспорта, объезжая увешанных баулами туристов, подъехал к зданию автовокзала. Припарковав машину на свободном месте, Пётр Иванович вышел, огляделся, а потом — не заметив опасности — нырнул в прохладную тень старинного, покрытого лепниной вестибюля.
Серёгин действовал по плану Смирнянского: он должен был разыскать в зале ожидания лже-Синицына и вывести его на улицу. А потом — «примут эстафету» Недобежкин и Ежонков во главе со Смирнянским.
В зале ожидания оказалось людно: собравшиеся на отдых прятались в его сыроватой старинной прохладе от палящих лучей августовского солнца. Одни из них читали, другие играли с мобильными телефонами, третьи — просто сидели, размякшие, окружённые сумками. Кто-то вставал, двигался к кассам, другие — тащили сумки к выходу, а под высоким потолком висел синеватый туман, да перепархивали голуби. Остановившись у крайней кассы, Пётр Иванович окинул всех, кто занимал жёсткие деревянные стулья придирчивым и цепким взглядом, стараясь выбрать того, кто мог бы сойти за Синицына. На первый взгляд — все не похожи. Да и на второй — тоже… Кажется, его тут нету, потому что Синицына Серёгин бы сразу узнал… И тут кто-то сзади несильно хлопнул его по плечу. Пётр Иванович рывком обернулся, приготовившись драться, ловить и арестовывать. Но, увидев того, кто стоял за его спиной — просто застыл и даже слегка разинул рот. Перед глазами Серёгина оказался ни кто иной, как «народный бард» Гоха, одетый в какие-то брюки не первой чистоты, такую же рубашку и нелепую соломенную шляпу.
