Код Адольфа Гитлера. Финал - Владимир Иванович Науменко
– Мой фюрер! Вы, я это знаю, не дадите врагу лишний козырь! – заключил Мюллер, вставая и с шумом отодвигая стул в сторону. – Вы слишком велики для них! Пусть этот день для фюрера будет последним как для исторического деятеля, но в будущем жить простым человеком вам будет легче. Всему в этом подлунном мире наступает пора. Время национал-социализма, как это ни грустно, истекло!
На эти слова фюрер ничего не сказал. И Мюллер, тёплым рукопожатием попрощавшись с фюрером, ушёл дорабатывать последние дни своей службы.
Утро того же дня
Когда Гюнше вошёл в спальню, так и не отдохнувший Гитлер спросил у него:
– Как складывается обстановка, Отто? Наверху ещё нет русских танков?
– Мой фюрер! – докладывал взволнованный Гюнше. – Радостных вещей сообщить я не смогу. Русские захватили Силезский вокзал, стремительно приближаются к туннелю метрополитена на Фридрихштрассе, почти овладели Тиргартеном, форсируют Шпрее и делают попытку захватить Вайдендаммский мост.
– Они близко, Отто? – спросил Гитлер. Фюрер воспринял эту тревожную информацию с видимым безразличием.
– Да, мой фюрер! – ответил адъютант. – Так близко, что война скоро закипит в саду. Русские возобновили прицельный и сильный обстрел рейхсканцелярии, но Монке пока контролирует ситуацию.
– Не паникуйте, Гюнше! – скорбно и понимающе посмотрев на него, Гитлер призвал к спокойствию. – Усильте охрану входов в бункер, его тамбуров и коридоров. Призовите охранников СС забаррикадировать коридоры, а для храбрости раздайте им ручные гранаты и автоматы.
– Будет исполнено, мой фюрер!
– Какая сейчас обстановка в бункере? – ради интереса спросил Гитлер.
И Гюнше ответил:
– Мой фюрер! Пока вы попытались заснуть, в столовой были организованы танцы. Большинство людей, по-своему поняв ваш приказ, перепились и стали шуметь, стараясь при этом перекричать громкую музыку, что лилась из патефона.
– Одним словом, устроили оргию! – с горькой иронией уточнил Гитлер.
– Вы правы, мой фюрер! – Гюнше не стал отрицать, что это правда. – Их будто подменили. И мне показалось, а я не суеверный человек, им теперь наплевать на звания и положения, лишь бы напиться. Шампанское течёт рекой, наполняя свои бокалы, они забыли о дисциплине и не верят в печальную участь. Они проигнорировали ваш приказ не шуметь, я намекал им, что фюрер готовится к смерти, но хмель в полную силу ударил им в голову и эти люди продолжали гнусно себя вести.
– Они помешали мне спать, но, вот увидите, их ждёт жестокое похмелье, – сказал Гитлер. – На войне, Отто, как на войне. Критика, пусть и неявно выраженная этими недалёкими людьми, есть самовыражение неудачников. Я знаю! Помимо кровавых законов сражений за Берлин большую роль обязательно сыграют досадные факторы случайности. Я признателен вам, Гюнше, за верность и заботу обо мне. И хотел бы, чтобы вы немного успокоили свои передёрганные нервы, рассказать вам одну глупую и неприятную историю, связанную с употреблением спиртного. Это было так давно, что для меня это историческое воспоминание превратилось в живое и интригующее действие. Так вот. Дело было так. Я, будучи юношей, получил свидетельство, и мы решили отпраздновать это дело. Поехали в один крестьянский трактир и, как водится, пили и говорили ужасные вещи. Вскоре дружно напились все, и я, не помню как, провалился в пьяный сон. Мне стыдно об этом вспоминать, но каково было моё потрясение, когда меня разбудила молочница, а себя я обнаружил на дороге.
«Боже мой, Адольф, как вы выглядите!» – было первое, что я услышал от своей квартирной хозяйки. От смущения я готов был провалиться сквозь землю. Она заставила меня помыться, потом подала мне чёрный кофе и спросила: «И какое же свидетельство вы получили?».
Тут я решил ей похвастаться, с радостным видом на лице полез в карман, но свидетельства не обнаружил. Пытаясь выйти из неловкого положения, я решил ей соврать: «Его нет. Наверное, я показывал его кому-то в поезде, а тут налетел ветер и вырвал его из моих рук». «Куда же оно могло пропасть?» – не унималась «мамочка». «Наверное, кто-то взял!» – стал утверждать я. «Ну, тогда выход только один: вы немедленно пойдёте и попросите выдать дубликат. У вас, вообще-то, деньги есть?». «Не осталось!» – честно признался я. «Возьмите пять гульденов и идите!».
Выйдя из дому в состоянии конфуза, я, к своему удивлению, повстречал приятелей той злополучной вечеринки, и от них узнал, что четыре обрывка моего свидетельства уже доставили в школу. Об этом смешно говорить, но выяснилось, что я, будучи без памяти, перепутал его с туалетной бумагой. Потом была словесная экзекуция из уст ректора, но дубликат мне выдали. После этого случая я поклялся всеми святыми, что никогда в жизни не буду пить. Это был такой урок, Гюнше, что я никогда больше не брал в рот спиртного. Поучительная история, не правда ли? Возвращаясь к поведению наших пьяниц, я скажу одно – в этот день всем нам угодна тишина, хоть немного тишины. Я подожду, пока есть время! Ступайте, Отто, и проследите за тем, чтобы сегодня герру Мюллеру здесь никто не помешал.
* * *Жуков в глубокой задумчивости стоял у огромной карты Берлина, где на сегодняшний день стрелочками был
