Менеджеры халифата - Ирина Владимировна Дегтярева
Наргизов взглянул на него заинтересованно, но понять, откуда родом Азали, по этой оговорке, в принципе, не смог бы. Смертная казнь есть и в Сирии, и в Ираке, и в Саудовской Аравии.
– Нет, дорогой Азали, ты мне нужен. Эти двое пороха не нюхали. И правда, мало ли что. Вот бой и дадим!
– По глупости гибнуть не в моих планах. Что, эти стволы того стоят? Какие там?
– «Калашников», АПС, патроны к тому и другому, гранаты и, главное, ЭДП, – Наргизов торжествующе взглянул на собеседника. – Вот тогда будет с чем работать и реализовывать наш план. А то столько времени впустую потратили.
– Да, время играет против нас на территории противника. Чем дольше мы тут в состоянии бездействия по основному направлению террористическо-диверсионной деятельности, тем заметнее могут быть наши телодвижения по подготовке к терактам. Закупка компонентов и оружия, перемещения по городу, смена квартир и машин, телефонов и SIM-карт. Все это, так или иначе, оставляет круги на воде.
Петр встал, прошелся по комнате, словно бы в задумчивости. Желание отказаться от участия в сегодняшней купле-продаже у него пропало, когда он услышал про ЭДП. Ему захотелось поглядеть на этого торговца и поглядеть на оружие. Вдруг и номера на стволах не сбитые? А если не поедет, то Зелимхан с Магомедом, перенеся оружие в блиндаж, могут взять и сбить номера, тогда пиши пропало.
– Ладно, поеду. А то и правда, наломаете там дров.
Горюнов сообщил в СМС в завуалированной форме Тарасову о предстоящем мероприятии и намекнул о своих опасениях, что торговец оружием, возможно, под наблюдением.
Столкнуться лицом к лицу со своими спецслужбами в такой ситуации, когда они ни сном ни духом о бурной жизни полковника Горюнова в стане террористов-игиловцев и легко примут его за одного из боевиков, было просто-таки опасно для здоровья. В случае чего, Наргизов и остальные начнут оказывать активное сопротивление с оружием в руках, тогда они наткнутся на ответный огонь силовиков. А Горюнов может попасть под случайную пулю.
Тарасов, получив сообщение, попытался связаться с Уваровым, но тот был на каком-то совещании, а его заместитель замешкался в принятии решения. Да и какое тут может быть решение? По сути, принять его может только сам Горюнов, осознающий реальную обстановку там, на месте, в Грозном.
Зам только посоветовал Тарасову находиться поближе к району, где будет совершена сделка между боевиками и торговцем оружием, и в случае, если заметит характерные приготовления к спецоперации, подать сигнал опасности Горюнову, чтобы тот успел приготовиться и постараться выйти из опасной зоны. «Пока себя нельзя демаскировать», – распорядился заместитель.
«А если наших боевиков укокошат в бою? И это тогда, когда их столько времени окучивали и собрали на них довольно серьезную доказательную базу?» – резонно спросил Тарасов, измученный долгим сидением в Чечне и тщательным изучением местного фольклора. «Ждем, – осторожничал зам, не решаясь брать ответственность на себя в отсутствие Уварова. – Не демаскировать себя до особых указаний!»
«Черт его дери! – подумал Тарасов о заме, торопливо собираясь, чтобы заранее выйти в заданный район. – Перестраховщик! До особых указаний! А если Горюнов попадет под перекрестный огонь – тогда какие указания кому понадобятся?»
Тарасов уже успел понять, что полковник, так внешне похожий на араба, за все время посылавший сообщения только касавшиеся дела, ничего лишнего, не склонен к паничным настроениям. А тут в его сообщении сквозили явные опасения. Чует что-то полковник. А у таких, как он, бывших нелегалов, интуиция развита особенно остро.
…Место встречи выбрали в стороне от блиндажа, за каким-то низким строением без окон, напоминающим складское помещение. С противоположной стороны тянулся бетонный забор местами в выбоинах и проходах, проделанных, видимо, местными, которым лень было идти в обход.
Глянув на этот забор из окна «Лады», Горюнов подумал, что лучшее место для засады сложно придумать. Удобно закрыть с двух сторон, как в тоннеле, и покрошить всех из КПВТ[98]. А чего? Тут нравы простые, подгонят БТР запросто. С боевиками церемониться не станут. Но это в том случае, если Хамазана в самом деле прищучили и он выдал, что оружие собирался продавать именно игиловцам.
Хамазан тоже приехал на машине, старый темно-синий «жигулёнок» остановился метрах в пятидесяти за выступом склада. Помигал фарами издалека. Наргизов помигал в ответ. В той машине сидели трое.
– Он разве не один должен был прийти? – спросил Горюнов, пытаясь разглядеть лица людей в машине.
– Не знаю, – слегка смутился Шамиль. – Мы это не оговаривали. Чего я стану ему диктовать, что ли? А он сам и не сказал. Боится, наверное. Это охранники. Сейчас подойдем к нему, переговорим… Зелимхан, пересядь за руль. Азали и Магомед, вы со мной.
Горюнов не стал препираться и напоминать, кто тут главный. Он вышел из машины и незаметно снял пистолет с предохранителя. Они приближались к «Жигулям», и у Петра ноги словно свинцом налились, вдруг возникло ощущение, что он у кого-то на мушке. Такое острое чувство, что мороз по коже продрал.
Первым приблизился к машине Наргизов, наклонился к опущенному стеклу. Что-то сказал, ему ответили. Было довольно пасмурно, но выглянувшее солнце подсветило салон автомобиля, и вдруг Горюнов увидел в салоне Юрасова. В мгновение мелькнула мысль, что Николай участвует в какой-то спецоперации, но тут же припомнились странные расспросы Александрова о нем.
Склонившийся к окну машины Наргизов неожиданно резко выпрямился и глянул в сторону Горюнова поверх крыши машины. По его взгляду Петр понял, что Юрасов не участвует ни в какой спецоперации, а занимается здесь чем-то другим…
На месте Юрасова Петр, наверное, попытался бы уехать отсюда как можно быстрее. Но только в первую секунду. Где гарантия, что бывший сокурсник не видел его лица? А значит, живи в страхе, что тебя вот-вот арестуют, а для начала возьмут под наблюдение, и он, Юрасов, может, не сразу его выявить. Коготок увяз – всей птичке пропасть. Скорее всего, подобные мысли промелькнули в голове Юрасова стремительным аллюром. И сформировалась единственно правильная в данной ситуации мысль – уничтожить Горюнова и