Менеджеры халифата - Ирина Владимировна Дегтярева
Петр хрустнул пальцами и едва не сказал: «Давно не брал я в руки шашки», но вовремя спохватился, вспомнив, что он Азали.
Аслан навис у него над плечом, внимательно наблюдая за его манипуляциями. Наргизов продолжал с индифферентным видом чистить автомат. Заметив восторженный взгляд брата, пробурчал:
– У нас еще «Зигзауэр» есть и другие стволы – один с глушителем, и подделки под ПМ, АПС, и настоящий ПМ.
– «Зигзауэр»? – переспросил Петр. – Травматический? Ижевский?
– Да нет, – удивленно вскинул голову Наргизов. – Разве такой есть? Обычный.
Петр мысленно обругал себя за неосмотрительность. Он слышал в конторе разговор среди коллег, что вот-вот должны выпустить в Ижевске травматический пистолет на базе боевого Sig-Sauer, который используют кроме американцев Израиль и Египет. Может, и не выпустили, а он вякнул. Хорошо, если Шамиль не обратит внимание на эту оговорку и не начнет докапываться, и хорошо, если пистолет уже появился в продаже. Откуда это братья раздобыли боевой «Зигзауэр»? Многое они еще скрывают. Не исключено, что кроме Ашрафова есть люди, вращающиеся вокруг амира Наргизова и его группы. Надо их выявить, чтобы не гадать на кофейной гуще после задержания.
– Ты здорово разбираешься, – подал голос из-за плеча Аслан, имея в виду взрывное устройство, которое почти полностью Горюнов разобрал и сейчас ловко монтировал заново. – Ты разве сапер?
– И сапер тоже, – кивнул Петр. – Где вы храните оружие?
– Да здесь и храним, – Шамиль показал на ящик, на котором расположился «араб» с СВУ.
Горюнов поднял крышку и мельком увидел перечисленное Наргизовым оружие и в придачу еще пару гранат Ф-1. В голове у него появился список, прочитанный в кабинете Уварова. Два АПС, два АК-47, ПМ, две гранаты Ф-1. Очень похожий наборчик. Под благовидным предлогом надо бы осмотреть стволы. Вдруг с них не успели сбить номера?
Доделав СВУ, Петр посоветовал:
– Стволы и гранаты лучше припрятать в те бочки, о которых ты говорил. Они далеко отсюда вкопаны?
– Да нет, в пятидесяти метрах к северу. А что?
– Найдут случайно ваш блиндаж, и вы все потеряете разом. С таким трудом приобрести стволы, потратить кучу денег, и все пропадет. А хуже то, что, если найдут блиндаж, да еще напичканный оружием, объявят какой-нибудь план-перехват, как тут в России делают. Начнут шерстить все съемные квартиры, поднимут на ноги осведомителей. Скорее всего, не поймают, но нервы пощекочут. Придется начинать все с нуля. Тогда и в самом деле понадобится прятаться в лесу, возможно, уходить в Дагестан.
– Ты предлагаешь все перенести в бочки?
– Так лучше. Переложить в промасленную бумагу, и пусть себе лежат до подходящего момента. И с собой бы я стволы не таскал. Даже если задержат, есть шанс выкрутиться, откупиться, а со стволом – вряд ли.
Горюнов преследовал определенную цель. Во-первых, не хотел, чтобы при задержании боевики уложили кого-то из спецназа. А во-вторых, если задерживать их придется, штурмуя блиндаж, не стоит предоставлять им шанс отстреливаться, особенно если есть необходимость брать их живыми. А ведь чем дольше с ними Петр пробудет рядом, чем больше информации вытянет, тем меньше шансов у них выжить в случае сопротивления при задержании. Беречь их не будут. Только если сложат лапки мирно – тогда выживут.
– Сам-то тэтэшник носишь. – У Наргизова по лбу стекал пот. В блиндаже и в самом деле было душновато. – Нет, я предпочитаю не даваться живым. Как бы что ни было. Давайте сворачиваться. Там Эмин на улице ждет. На днях можем подорвать это взрывное устройство.
– Это еще обсудим. Не стоит светиться, обозначать свое существование. Взрыв – шум, останутся следы на месте подрыва… – Горюнов аккуратно поднял смонтированное им заново СВУ и переложил на полку.
После звонка Эмина, который убедился, что поблизости никого нет, они вылезли на поверхность, и Петр с наслаждением вдохнул сырой ночной воздух. Наргизов тронул его за локоть и отвел в сторону, пока Аслан маскировал вход в блиндаж.
– Азали, ты же знаешь, что я амир этой группы, и мне неприятно, когда ты делаешь замечания при моих подчиненных. Это вредит моему авторитету. Ты рано или поздно уедешь в Сирию или в Турцию, а я останусь. Нет, мне авторитет терять никак нельзя. Ты должен понимать.
– Понимаю, – Горюнов похлопал Шамиля по плечу. – Только завтра оружие надо все же перенести в ваш схрон, в бочку.
– Это пожалуйста. Вечером. Только без меня. Справитесь с Эмином и Асланом. У меня вечером дела.
Когда они сели в машину, Наргизов начал гнуть свою линию:
– Я вам уже говорил, чтобы стволы были у вас при себе.
Аслан, сидевший рядом с Петром на заднем сиденье, покосился на него, памятуя недавний разговор в блиндаже. Но «араб» прикрыл глаза, подремывая.
Петр осознавал, что волнения Шамиля не лишены оснований – его подчиненные охотно переключились на другого лидера, едва этому лидеру стоило продемонстрировать свои безусловные качества командира и навыки сапера.
– Нам теперь необходимо быть настороже, – увещевал тем временем Наргизов, перекрывая голосом музыку, несущуюся из магнитолы. – Теперь так, и это в большей степени тебя касается, – он взглянул на Эмина, – ты чаще за рулем. Если остановит гибэдэдэшник – стрелять. Не дожидаясь разговоров.
– А если нас несколько будет в машине? – спросил Аслан. Он подался вперед к спинке сиденья Наргизова. Его бледное лицо осветил голубоватый свет от магнитолы. – Кто должен стрелять?
– Чтобы не было паники и путаницы, стрелять должен тот, кого мент возьмет на подозрение.
– Так ты же сказал стрелять, не дожидаясь, когда он заговорит, – робко возразил Ашрафов, из чего Горюнов сделал вывод, что ни Ашрафов, ни Аслан не готовы стрелять вовсе.
Аслан воевал в Сирии, участвовал в реальных боевых действиях с оружием в руках. Но одно дело – воевать за халифат где-то далеко против арабов и совсем другое – на своей родине стрелять в соотечественников, которые могут оказаться соседом, одноклассником и даже дальним родственником. На родине и ответственность другая, чем для наемника в чужой стране. Тут не только посадят, но и проклянут свои же, близкие люди.
– Я сказал, не дожидаясь разговора! – Он выругался. – Если начнется разговор, значит, вас уже подозревают, возможно, тянут время, чтобы подоспела группа захвата.
Горюнов сдержался с трудом. Ему хотелось возразить, его не устраивал расклад, при котором эти придурки начнут палить в первого попавшегося на их пути постового. И этот их путь, который они именуют джихадом, просто путь серийных убийц, беспринципных, безэмоциональных и безродных. «Сражайтесь на пути Аллаха с теми, кто сражается с вами, но не преступайте, поистине
