Менеджеры халифата - Ирина Владимировна Дегтярева
– Поживем – увидим, если поживем, – «оптимистично» заявил Петр, но, наткнувшись на свирепый взгляд Александрова, посмеялся и спросил. – А вот как бы мне встретиться с тем вредным езидом, с которым мы встречались прошлой весной в Москве? Как бишь его? Шиван Авдалян.
– Ты же с ним воевал бок о бок против игиловцев, не делай вид, что запамятовал, – скривился Александров. – Он, кстати, сейчас в Москве, но завтра улетает обратно на базу РПК в Кандиль. Зачем он тебе?
– Хотелось кое-что узнать о курдах YPG[73]. Он говорил, что у него есть там надежные знакомые.
– Они, по-моему, не слишком-то ладят.
– Ну турки так не думают. Они давно их отождествляют – РПК и YPG. Боевики РПК получают от них оружие, которое тем в свою очередь поставляют американцы. Да и Бахрам мне рассказывал, что для совершения терактов в Турции некоторые группы боевиков РПК готовили в Сирии на базе YPG.
– Так зачем тебе? – генерал спрашивал, но сам уже листал записную книжку, лежащую на столе. – Адрес ты помнишь? Он там же, на конспиративной квартире. Телефон запиши… Хотя сейчас ему наберу, предупрежу. И все-таки зачем?
– Ваиз из Бухары упоминал, что их группа не только базировалась в районе Атмы, но и воевала там с курдами YPG. Мне подумалось, что кто-то из тамошних курдов мог слышать о Хабибе. У них разведка работает хорошо, может, есть какие-то наработки по этому дагестанцу. Нам нужны будут доказательства для суда.
– Эк куда хватил! «Для суда», – подначил генерал. – Ты его сперва поймай.
– Меня куда больше сейчас занимают бойцы из Чечни. Слишком серьезную подготовку они прошли, и надо поторапливаться.
…Когда Петр приехал на работу от Александрова и прилег доспать то, что ночью недобрал, приперся Зоров со своей бюрократической папочкой. И начал что-то бормотать про свидетеля, которого отрыл в архивном деле.
– Этот парень проходил по другому делу и уже осужден. Им занималось наше Управление по борьбе с терроризмом. Он, в общем, после задержания вел себя довольно лояльно. Показания давал охотно.
– Короче, – Горюнов взглянул на часы. – Мне надо съездить по делам. А назавтра нам с тобой нужны билеты до Грозного на поезд. Будет проще довезти стволы. Поедем к Абдулле и Абдурахману. Сначала я выйду с ними на контакт, потом подключу тебя по схеме, которую мы обкатали в Бухаре. Ты – американский финансист. Чего ты с лица спал?
– Все это надо обсудить, утвердить. Ты забываешь, что действуешь сейчас не на свой страх и риск, а в команде, и эта команда рядом, а не в тысячах километров, – напомнил Зоров. – И твою безопасность должны обеспечивать множество сотрудников. Твои залихватские методы не всегда, а вернее, почти всегда не подходят для нашей работы.
– Поучи меня, поучи, – вальяжно предложил Горюнов. – Только выбора у нас особого нет. Нам придется действовать в цейтноте. И так проваландались столько времени. Что там твой свидетель нового сообщил?
Мирон хмурил лоб, пытаясь собраться с мыслями после огорошившего его сообщения полковника.
– А что, ты уже знаешь, где их найти? – не удержался он от вопроса.
Горюнов только кивнул в ответ, закуривая. У него еще оставались сигареты, привезенные Тареком из Турции, едкие и противные. Зорова аж перекосило от этой вони, дым глаза ел. А полковник словно этого и не замечал, скрывшись за клубами дыма. Он вспомнил о Тареке и стал совсем угрюмым. Мирон оробел.
– Я думаю, надо доложить сперва Уварову, а потом…
– Мне доложи, майор, а там решим что и как…
Горюнов мог так дистанцироваться, что у Зорова складывалось впечатление, словно они и вовсе не знакомы, не ездили вместе в Бухару, не жили в одной комнате. Надменность шефа даже оскорбила Мирона, однако он сдержал эмоции, догадываясь, что это не личное отношение, а какая-то тягостная мысль тревожит Петра.
– Этого парня зовут Руслан Нарутдинов. Он входил в состав незаконного вооруженного формирования джамаата «Имарат Кавказ». Перед этим состоял в НВФ «Джейш аль-Мухаджирин валь-Ансар». Также в 2013 году, как и двое наших чеченцев. Я отправил в зону фотографии, ему предъявили для опознания. Нарутдинов опознал их как Абдуллу и Абдурахмана. Его показания запротоколировали, что нам очень пригодится, учитывая, что есть опосредованные показания Ваиза. Но только… Он не знает их подлинных имен и фамилий. Прибыл Нарутдинов в Сирию из Турции, ну, собственно, как и большинство из них. Они под разными предлогами выезжают в Турцию, оформляют липовые документы, что учатся там или работают, а сами переправляются через границу и вливаются в дружные бандитские ряды. Потом по приезде сюда пытаются втюхать правоохранителям, заинтересовавшимся их длительным пребыванием за бугром, свои липовые справки. Зачастую, пока их фальшивки проверяют, они уходят на нелегальное положение. Времени тратится много на такие проверки, сразу нет оснований для задержания. – Зоров заглянул в папку и продолжил. – В джамаате он сталкивался с различными группами боевиков, которых готовили для засылки в разные страны мира и в Россию. Обучали там минно-взрывному делу. Они почти все не снимали масок. Те, с кем он разговаривал, рассказывали, что их готовят для очень серьезных задач на территории РФ и поэтому такая строгая конспирация. В «доме взрывников» он видел Абдуллу. Больше всего запомнил его. В муаскаре[74] у них был какой-то крутой инструктор-дагестанец. Он о нем упоминал, но не сказал про него больше ничего. Следователь, который вел его дело, пояснил мне, что инструктора Нарутдинов сдать не решился.
– Инструктора зовут Хабиб, – устало сказал Горюнов, раздраженный, что они ничего толком пока не знают. Словно плавают в мутной воде Тигра, а бурые водоросли, то и дело выступающие из этой мути, принимают за удава, за крокодила или за дракона. А Тарек сидит и находится в полной власти безумного, оголтелого Галиба… – Да, он дагестанец, воевал в Афганистане еще в восьмидесятые, примерно мой ровесник, чуть старше. Скорее всего, дезертир, хотя не исключено, что попал в плен и числится
