Код Адольфа Гитлера. Финал - Владимир Иванович Науменко
– Отвечу?.. – усмехнулся Мюллер. – Я?.. Перед кем? Перед изменником фюрера? – Он ненадолго задумался. – Заблуждаешься, Герман! Отвечать на вопросы Военного совета будешь ты, а не я! Разные у нас с тобой положения! Не находишь? Не ты, а я сумел внедрить своих агентов в окружение твоего шефа, для откровений со мной у него слишком ранимое сердце, и контролировать ход тайных переговоров с противником. То, что Шелленберг установил информационный контакт с врагом в обход меня, а ты его покрывал – это полбеды. Я человек необидчивый. Эти «миротворческие» попытки вы оба собирались скрыть от фюрера, но ему ваши потуги спасти самих себя ценой предательства были хорошо известны. Отпираться бесполезно. Нам всё через своих людей известно. Советую на допросах в гестапо быть предельно честным. К несчастью для себя, ты к этому часу не владеешь той новой информацией, какой владеем мы, здесь присутствующие. СС, этот союз немцев нордического типа, отобранных по особым критериям, уже не в милости у фюрера! Будущее – не за СС! Вот такой вираж судьбы, дружище! По правде говоря, вы мне так опротивели, Герман, что плеваться хочется. Уведите его!
– Сейчас фюрера предают почти все, кому не лень, – вставил мрачно Геббельс. – Даже Гиммлер, живший душа в душу с фюрером, и тот решился на подобный шаг. Столько лет показной верности в те памятные для нас дни, когда фюрер вёл немцев от победы к победе, а в итоге обнаружилась язва предательства. – Осуждающе покачав головой, Геббельс, проследив за уводившими предателя солдатами, покинул комнату. Мюллер, с пониманием глядевший в спину уходящему рейхсминистру, тем не менее позволил исполнившему свой долг патрулю разойтись, но заставил задержаться Хёгля.
– Вы привели женщину? – спросил Мюллер.
– Нет, группенфюрер! – Хёгль виновато покрутил головой.
– Отлично, Петер! – поджав губы, Мюллер скрыл своё недовольство. – Просто отлично, Хёгль! Мне интересно знать, штандартенфюрер! Знаете ли вы, кем на самом деле была женщина, которую вы прозевали?
– Нет!
– Она опознана службой СД как британский агент! Вы не поверите, но она доставляла англичанам сверхсекретную информацию.
– Хёгль, идиот тупоголовый! – терпение Бормана подошло к нулю, и он взорвался от ярости: – Женщина, женщина! Почему вы не схватили её вместо этого проклятого чемодана? Фегеляйн – предатель. Эта женщина – британский агент. Фегеляйн спал с ней и всё выбалтывал.
– Надо отправить на ту квартиру два патруля! И всё тщательно проверить! Я не верю, что после себя она не оставила компрометирующих улик! – предложил Мюллер, наблюдавший на левом виске у Бормана большую родинку и заметный шрам над левой бровью.
– Так действуйте, группенфюрер! – раздосадованный, Борман развернулся и вышел.
– Вы всё слышали, Хёгль? – сказал Мюллер. Он помолчал, вспоминая крепкие, но обоснованные ругательства рейхсляйтера. – Несмотря на то, что вы блестяще справились с моим поручением и арестовали беглеца, я вынужден вынести вам строгий выговор. Очень жаль, что вы упустили её!
– Виноват! – не стал отрицать Хегль. – В спешке, группенфюрер, я забыл выставить часовых у входа в то здание.
– Исправляйтесь, Хёгль! – смягчился Мюллер. – Повторной ошибки впредь не допускайте. Идите, и попытайтесь напасть на простывший след английской подружки предателя.
* * *Весть об аресте и принудительной доставке Фегеляйна в бункер достигла и слуха Евы. Она по-настоящему испугалась за судьбу мужа Гретль и решилась в столь поздний час навестить Гитлера.
– Прошу тебя! Не убивай Германа! – неслышно вошедшая Ева кинулась на колени перед Гитлером. Две слезы сбежали по её заалевшим щекам.
– Он хотел сбежать! – отрорвавшись от чтения газеты, Гитлер повернулся к ней, с любопытством взглянул, слегка сбитый с толку её тоном. – Это несомненно!
– Ну и что! – не унималась Ева. – Так или иначе, всё кончено! Подумай о моей бедной сестре! Она ждёт от него ребёнка! Пожалей её!
– Он был заодно с Гиммлером! – пожал плечами Гитлер. Слёзы не тронули его. Фюрер заподозрил в поведении Евы жалость, а жизнь всегда учила его отвергать это чувство как позорное. – Он предатель! – И прикоснувшись ладонью к её щеке, фюрер с мстительной ненавистью нравоучительно сказал: – Предатели не заслуживают жалости! Предатели не заслуживают пощады! Он пойдёт под трибунал и будет расстрелян!
Закончив говорить, Гитлер убрал свою ладонь с её щеки и в изнеможении от пережитых за сегодняшний день событий откинулся на спинку кресла. Сейчас фюрер был грозен и убедителен. Жестокие слова его привели Еву в замешательство, её взгляд, ищущий понимания, заволокли слёзы, она буквально онемела на коленях, но всё же нашла в себе смелость спросить:
– Какая в этом польза?
Фюрер, расправив плечи и придав своей осанке положение, созвучное настроению, заметил на лице Евы дорожки от слёз, но с беспощадной решимостью произнёс:
– Я так хочу!
В ответ Ева встала с колен, вытерла слёзы и покорно согласилась с этим решением:
– Ты – фюрер!
Глава 3
28 апреля 1945 года. 4 часа 55 минут утра. Берлин. Бункер Гитлера
Ссора – наихудший из аргументов – посетила и это самое засекреченное
