Эндрю Каплан - Homeland. Родина Кэрри
Верджил и Зияд ждали через дорогу от машины Раны, у закусочной, и ели шаурму.
— Где фургон? — спросила Кэрри.
— За углом, — ответил Верджил и мотнул головой в сторону перекрестка.
— Соловей?
— Уехал. Обе «тойоты» скрылись.
Через пару минут в проулок вышла Рана и села в свою машину.
— Подгони фургон, — велел Верджил Зияду, и тот побежал за машиной.
Рана тем временем безуспешно пыталась завести двигатель.
— Когда вступаем? — спросила Кэрри.
— Ждем, когда она выйдет из машины, — ответил Верджил.
Зияд выехал из-за угла и остановился в пяти метрах от них.
Рана еще какое-то время пыталась завести «БМВ», потом просто в отчаянии откинулась на спинку сиденья. С каждой секундой, что она сидела в машине, команда Кэрри рисковала все больше. Верджил вынул из кармана шприц, снял с иглы колпачок и спрятал в ладони.
— Давай уже, вылезай из тачки, — еле слышно пробормотал он.
Стоило Ране открыть дверцу машины, и Кэрри с Верджилом двинулись к ней. Зияд подвел минивэн еще ближе.
— Ahlan[22], вам помочь? — спросила Кэрри.
— Дурацкая машина…
Договорить Рана не успела. Верджил всадил иглу шприца ей в руку.
— В чем… — попыталась сопротивляться актриса, но кетамин уже подействовал.
Верджил потащил обмякшую Рану к минивэну, и Кэрри открыла им дверцу. Телезвезду усадили на сиденье, и Кэрри связала ей руки пластиковым ремешком. Впрочем, в этом не было необходимости. Кэрри пристегнула Рану ремнем безопасности, а Верджил отошел к «БМВ», поднял крышку капота и вернул на место головку катушки.
— Ключ зажигания в замке. Иди, — сказал он, вернувшись в минивэн и усаживаясь возле Раны.
Кэрри села в «БМВ» и поехала следом за Зиядом.
К тому времени, когда Рана очнется, они уже будут в Бейруте. Так или иначе ответы они получат.
Глава 22
Муниципальный квартал Башура, Бейрут, Ливан
Наконец Рана пришла в себя.
Ее перенесли в подвал под новой конспиративной квартирой близ кладбища Аль-Башура. В запертой звуконепроницаемой комнате было пусто; тускло светила единственная лампа под потолком. Актрису пластиковыми ремнями привязали к стулу. Из мебели здесь был еще стул, на котором устроилась Кэрри, два табурета (на одном лежал «глок-26» с глушителем) и скамья, а на ней — ведро с водой и полотенце.
— Кричи сколько хочешь, тебя не услышат, — предупредила Кэрри.
— Это не в моем стиле, — ответила Рана. — Я кричу, только если заплатят. Как-то в одном ужастике я накричалась. Фильм назывался «Улицы зловещих людоедов». Как будто есть «Улицы добрых людоедов». Хотите послушать?
— Я не продюсер, мне плевать на твои данные.
— Вам нужны деньги? Я не богата.
— Ты знаменита.
— Это не одно и то же.
— Дело не в деньгах. Давай поговорим о Тахе ад-Доуни.
— О ком?
Кэрри посмотрела в пол, затем снова на Рану.
— Я хочу узнать правду. Если все расскажешь, то уже через несколько часов вернешься к прежней жизни. Если нет — то никогда не выйдешь из этой комнаты.
Некоторое время обе женщины молчали. Рана огляделась, словно ища выход.
— В чем дело? — спросила она.
Ее голос дрогнул лишь самую малость. Правильно, она же актриса, и ложь — ее хлеб. Как и у агентов ЦРУ.
— Послушай, мы и так о тебе много знаем: о тебе, о Диме, о Мариэль и о том, что ты — шлюшка Дэвиса Филдинга, шефа бейрутской конторы ЦРУ. Мы все обсудим.
Рана явно не ожидала такого поворота событий.
Правило допроса 101: создай видимость, будто тебе известно о допрашиваемом, и он решит, что тебе известно больше, чем ты раскопал на самом деле. Сам удивишься, как он начнет сыпать подробностями, решив, что ты все уже давно выведал.
— В Баальбеке ты встречалась с Тахой ад-Доуни. Для чего?
— Не понимаю, о чем вы.
— Еще как понимаешь. — Кэрри нахмурилась и показала на экране видеокамеры запись встречи Раны и Соловья. — Men fathleki, давай не будем все усложнять. Хотя нет, начнем вот с чего: что такая милая девушка-суннитка из Триполи делает с шиитским шпионом, который работает на сирийскую разведку и «Хезболлу»?
Рана выпучила на Кэрри глаза.
— Кто вы? Чего вам от меня надо? — прошептала она.
— Правду. В Библии сказано, что истина освобождает. В твоем случае это следует понимать буквально. Попытаешься мне солгать, — Кэрри взглянула на ведро с водой, — сама не рада будешь.
— Откуда вам про меня известно? Откуда знаете про Триполи? Это все Дима, да? Сучка. Она не умела держать рот на замке, как не умела держать колени вместе.
— Думала, можешь спать с шефом отделения ЦРУ и встречаться с сирийскими шпионами, не привлекая внимания? — намекнула Кэрри. — На кого работаешь?
— Сами не знаете? — Рана облизнула губы. Волосы у нее были темные и глаза тоже.
Привлекательная. Такие всегда полагаются на свою внешность, даже в трудные минуты.
— Господи, убить готова за сигарету.
— Потерпи. — Кэрри снова нахмурилась. — Ты либо начнешь отвечать, либо тебе туго придется. На кого работаешь? На «Хезболлу»?
Рана покачала головой и чуть заметно улыбнулась.
— Kos emek[23] «Хезболлу», — грязно выругалась актриса. — Ни на них, ни на сирийцев.
— На кого тогда? Ад-Доуни — сирийский разведчик.
— Кто вам это сказал? Дима? Вы из ЦРУ? Дима у вас? Она раскололась?
Кэрри подумала: говорить или нет? Может, Рана играет с ней? Ну, сейчас посмотрим, кто с кем играет.
— Дима мертва, и шансы у тебя немногим лучше, — предупредила Кэрри. Рану это зацепило: актриса побледнела и покачала головой, ее роскошные каштановые пряди разметались по лицу. — Даю последний шанс, потом впущу мужиков. Они прямо умирают от нетерпения поработать с хорошенькой моделькой.
А ведь мы, женщины, хорошо знаем, — Кэрри закинула ногу на ногу, — что красота — штука хрупкая. На кого работаете ты и ад-Доуни?
Рана мотнула головой, и Кэрри решила еще немного подпустить правды.
— Ад-Доуни — двойной агент? Ну же, не запирайся, помоги себе. Просто кивни, если я права.
Рана очень неохотно кивнула.
Разум Кэрри лихорадочно заработал: если ад-Доуни и правда двойной агент, то на кого он работает? Кто его ведет? Парень Димы, Мохаммед Сиддики? Если Мариэль не соврала, то этот иракец притворялся катарцем. Или Рана просто говорит то, что Кэрри хочет услышать?
— На кого он работает? На самом деле?
— Точно не знаю. Он свел Диму с ее парнем, катарцем.
— С Мохаммедом Сиддики? Говорят, никакой он не катарец.
— Это вы с Мариэль пообщались? — Рана нахмурилась. — Inshallah, дайте только закурить, и я отвечу на любые вопросы.
Кэрри вышла из комнаты и вернулась с прикуренной сигаретой «Мальборо». Сунула ее в рот Ране. Вот сейчас она выяснит, правду ли говорит актриса.
— Ладно, — сказала Рана, затянувшись и выдохнув струю дыма. — Вы правы, я работаю на Таху… то есть на ад-Доуни. Я и Диму подрядила, хотя она притворялась католичкой. Вы же знаете, что обе мы с севера, обе суннитки и что отцы наши воевали за «Мурабитун».
— Таха ад-Доуни приказал соблазнить Дэвиса Филдинга?
— Я никого не соблазняла, — возразила Рана.
Она глубоко затянулась и позволила Кэрри забрать у нее сигарету изо рта. Выдохнула.
— То есть? Хочешь сказать, что вы не трахаетесь? Ты ведь красивая. Знаменитая.
— Все не так просто. Сначала мы спали, потом Дэвис начал использовать меня для показухи: таскал на вечеринки, дипломатические приемы… — Рана пожала плечами.
— Шпионишь за ним?
Рана кивнула.
— Он в курсе?
— Понятия не имею, может, и в курсе. — Рана снова пожала плечами. — С появлением Мохаммеда все сильно изменилось.
— В каком смысле?
— Сперва нам были интересны дела ЦРУ в Ливане и Сирии, теперь занимаемся Ираком: выясняем, что известно американцам и что они затеяли.
— Ад-Доуни работает на Мохаммеда?
Рана насмешливо фыркнула.
— На этого ibn el himar?[24] Он прост курьер, мальчик на посылках. Никто.
— И Дима его боялась?
Рана кивнула.
— Эта сволочь, свинья, бил ее. Запугивал. Ее трясло от одного его взгляда.
То же сообщила и Мариэль. Значит, вот как они заполучили Диму, тусовщицу-суннитку, сделали ее смертницей. Соловей — вовсе не главный, а Мохаммед — просто посыльный. Кто же тогда руководит операцией? Кому понадобилась инфа о действиях Америки в Ираке? Ответ очевиден.
— Мохаммед работает на «Аль-Каиду»? Он связан с Абу Назиром?
— Не знаю. Никто не говорит об Абу Назире, никто не знает, кто его связные. Таха один раз только упомянул помощника Назира, Абу Убайду.
— Что он сказал?
— Назвал его палачом Абу Назира.
Глава 23
Ипподром, Бейрут, Ливан
