Код Адольфа Гитлера. Апрель - Владимир Иванович Науменко
– Я смотрю на это по-другому! – у Геббельса сложилась своя точка зрения. – Геринг хочет захватить власть! Я никогда не доверял банде, которую он собрал в Оберзальцберге. Это пахнет путчем!
Внимательно выслушав три версии, Гитлер, про себя обдумав щекотливую ситуацию, надел очки и повторно перечитал телеграмму.
– Предатель! Дармоед! Выскочка! – Гитлер разразился гневной тирадой слов. – Ленивый толстяк! Вороватый спекулянт! Я не способен принимать решения?! Да как он смеет! Завтра он объявит меня мёртвым! Люфтваффе! Во что он его превратил! Еще одна веская причина его повесить! Этот морфинист всю страну втянул в коррупцию, а теперь ещё и это! Он предал меня! Меня предал! Меня! О, этот Геринг! – простонал Гитлер. – Мне ставить ультиматум?
– Да, мой фюрер, – дерзнул пояснить Борман – Такое ограничение во времени и есть ультиматум Геринга вам! Позор, предательство! Где же честь? Это же кощунство, мой фюрер! Геринг потерял разум, он лжёт о своей верности.
Гитлер скомкал телеграмму, упал в кресло и закрыл лицо руками. В комнате наступила зловещая тишина. Через минуту гнев фюрера снова проникнул сквозь дверь. И все жё Линге и Гюнше, караулившие вход, могли разобрать о чём шла речь, и любопытство заставило их прислушаться.
– Я хочу, чтобы Геринг был лишён всех полномочий и отстранён от должности. Если я не доживу до конца войны, этот человек должен быть казнён. Радируйте Герингу! Пишите здесь под мою диктовку, Борман: «Я обладаю, как и всегда, всей полнотой власти. Я запрещаю вам всякое самоуправство. Адольф Гитлер».
В дверь боязливо, тихонько постучали. К выходу поспешил Борман, Гитлер замолчал и уставился невидящим взором перед собой. Это длилось недолго. На пороге, помахивая телеграммой в воздухе, возник сияющий Борман.
– Мой фюрер! – сказал Борман. – Что я вам говорил! От своего имени рейхсмаршал шлёт телеграммы министрам! Он уже чувствует себя фюрером! У меня в руках его изменническая телеграмма Риббентропу!
– Геринг предал не только меня, но и фатерланд! – ознакомившись с новым посланием Геринга, произнёс Гитлер. – За моей спиной он установил контакт с врагом! Вопреки моим приказам, он отправился спасать себя в Берхтесгаден. Оттуда осмелился послать мне этот дурацкий ультиматум! Ни совести, ни чести! Борман! – обратился он к соратнику.
– Я слушаю вас, мой фюрер!
– Сейчас я уполномочу вас записать и отправить рейхсмаршалу телеграмму: «Ваши действия представляют собой государственную измену фюреру и национал-социализму. Наказание за измену – смерть. Но учитывая ваши прошлые заслуги перед партией, фюрер не станет применять высшую меру наказания, если вы сложите с себя все полномочия. Отвечайте: “Да” или “Нет”. И это еще далеко не всё, дорогой Борман, – сказал Гитлер. – К этой телеграмме приложите два коротких замечания: 1) Фюрер аннулирует свой указ о назначении Геринга своим преемником; 2) Я передам свою власть тому и тогда, когда посчитаю это правильным. До тех пор я буду руководить рейхом сам. Адольф Гитлер».
– Доктор Геббельс!
– Да, мой фюрер!
– Объявите о моем решении по радио. При этом не забудьте сослаться на то, что у Геринга не в порядке с сердцем, и по этой причине он сам добровольно ушёл в отставку. Для печати запишите следующее: «указ от 29 июня 1941 года отменён моим специальным распоряжением. Моя свобода действий никем не ограничивается. Я запрещаю Герингу предпринимать какие-либо шаги в указанном нами направлении. Адольф Гитлер».
– Спасибо за беседу, господа! – вставая с кресла, произнёс Гитлер. – Вы можете идти!
Борман ликовал. Повержен Геринг, с пути устранён опасный конкурент в борьбе за власть! Борман уединился в своем кабинете. Он сам для себя решил, что указов Гитлера насчёт Геринга недостаточно. Его надо было добить. Рейхсляйтер, не поставив в известность фюрера, втайне от него, но от его имени подготовил приказ и вызвал связиста.
– Рохус! – вспомнил его имя Борман. – Передайте в Берхтесгаден радиограмму следующего содержания.
– Слушаюсь, господин рейхсляйтер!
– «Полковникам Бредову и Франку, командующим СС. Фюрер приказывает Вам арестовать Геринга за государственную измену. За эту акцию ответите головой. В случае падения Берлина предатели должны быть уничтожены.
Борман».
– Вам всё ясно!
– Да, рейхсляйтер!
– Выполняйте!
Как только Борман покинул комнату, Гитлер уселся в кресло и сжал голову в ладонях. Изменил Геринг. Кто следующий? Фюрер понял, что теперь наступила пора действовать сообразно обстоятельствам. Он поднялся с места и ринулся к выходу. Фюрер шагнул в коридор, потом обернулся к Гюнше и сказал:
– Отто!
– Я слушаю вас, мой фюрер!
– Давно ли Ева выгуливает Блонди?
– Как вам сказать, мой фюрер! – замялся было Гюнше.
– Говорите, Гюнше, как есть! – потребовал Гитлер.
– Если быть точным, мой фюрер, фрау Браун ушла наверх, в сад, минут двадцать назад. Предполагаю, что она до сих пор там.
– Вот и хорошо! – улыбнулся Гитлер. – Свежий воздух пойдёт ей на пользу, да и овчарке он необходим. Вот что, Гюнше! Я сейчас зайду к ней в комнату, там для меня она должна была оставить письма от своих знакомых. Пока я буду занят их прочтением, не заходи внутрь и карауль вход в мой
