Алексей Макеев - Мертвая фамилия (сборник)
– Вот как?.. – Гуров покачал головой. – Допустим. Но зачем убивать заместителя генерального директора? Он отвечает только за определенное направление в деятельности фирмы, не самостоятелен, исполнитель воли первого лица. Вот если бы убили генерального директора, то я принял бы твою теорию, пусть и как ограниченно жизнеспособную. Я допустил бы, к примеру, убийство по инициативе жены, которая захотела завладеть бизнесом. Но он не бизнесмен, а наемный работник, топ-менеджер. Мотив мне давай, стажер!
– Мотив нам нужен для того, чтобы понять, кто его мог убить. Но факт насильственной смерти мы и так можем определить.
– Хорошо, – согласился Гуров. – Почему следствие не возбудило уголовного дела по факту смерти Володина? Она была признана результатом несчастного случая? Чего следствие не увидело в деле такого, что заметил ты?
– Самое главное, Лев Иванович, что Володин просто не мог утонуть. Это говорят даже некоторые участники того пикника. Смотрите, вот показания Воронова – это еще один заместитель директора, секретарши, даже начальника службы безопасности холдинга Крашенинникова…
– Что? Крашенинников? Ну-ка, покажи. Не Дмитрий случаем?
– Да, Крашенинников Дмитрий Владимирович.
– Дай-ка мне протокол допроса. – Гуров протянул руку, взял листы бумаги, пробежал глазами самое начало документа, в котором изложены личные данные допрашиваемого. – А вот это хорошо. Дмитрий нам как нельзя кстати попался.
– Кто это? Вы его знаете?
– Дима Крашенинников был в свое время вполне приличным опером в МУРе, Олег. Начальство уже подготовило приказ о присвоении ему звания майора полиции и назначении на должность старшего опера, но он уперся с рапортом об увольнении. Его долго все уговаривали. Если честно, даже я пытался повлиять на парня, но без толку. Видишь ли, стажер, испытания нам подбрасывает не только служба, но и вся жизнь. Иногда семейная. У него была хорошая жена, но у нее имелась еще и мама.
– Теща!.. – со смаком добавил Коренной.
– Молодец, соображаешь, – заявил Гуров и хмыкнул. – Именно теща и доконала славного опера-муровца. Он ушел из органов на вольные хлеба. Точнее, она его сосватала вот в этот, как теперь мне стало понятно, холдинг. Высокая должность, очень даже приличная зарплата. То-то я чувствую, что название «Айсберг» мне кажется таким знакомым. Телефон его есть?
– В материалах дела нет, только служебный. Вот, многоканальный.
Гуров вытащил свой мобильный телефон и набрал номер холдинга. Ему ответил бойкий девичий голос. Барышня изъявила желание помочь человеку, звонившему ей, решить любую проблему. Лев Иванович попросил лишь соединить его с господином Крашенинниковым. Девушка попросила его представиться. Полковник назвал свою фамилию. Последовала совсем короткая пауза, за время которой барышня, наверное, просмотрела в компьютере необходимую базу данных. Потом она сообщила, что попробует соединить господина Гурова с Дмитрием Владимировичем.
– Большой человек! – выразительно шепнул Лев Иванович курсанту, прикрыв телефон ладонью. – Девица беспокоится, что он может не соизволить!
Они встретились через два часа. По просьбе Гурова Крашенинников приехал на Охотный ряд. Они встретились у входа на Красную площадь, в Музее войны 1812 года. Плечистый молодой мужчина с дорогой стрижкой в отлично сидящем костюме, заложив руки за спину, прохаживался по залам, останавливался возле портретов героев-генералов.
– Смотри! – сказал Гуров стажеру и усмехнулся. – Оперативная работа у него в крови. Он останавливается только у витрин с оружием и перед портретами.
Мужчина тут же повернул голову в их сторону, как будто услышал эти слова, произнесенные очень тихо. Он улыбнулся одними углами губ и пошел навстречу, стараясь не выделяться торопливостью среди посетителей музея.
– Здравствуйте, Лев Иванович! – Крашенинников с удовольствием пожал руку Гурову. – А это стажер ваш? Привет, парень! Меня Дмитрий зовут. Так что стряслось, сыскари?
– Дима, ты помнишь в начале лета у вас был пикничок за городом, на Москве-реке? Тогда еще утонул один из заместителей вашего генерального директора.
– Володин? Так, интересно!.. И чего я в этом деле не знаю?
– В этом деле, Дима, вообще никто ничего не знает. Вот появились у нас со стажером подозрения, что не просто так ваш Володин утонул. Крепкий мужик, почти спортсмен, отличное здоровье, отсутствие пагубных привычек и вдруг тонет.
– Бывает и не такое, Лев Иванович, – прищурив один глаз, заметил Крашенинников. – Вам ли, товарищ полковник, этого не знать! Бывает, что человек с пятого этажа летит, все ветки пообломает на дереве, а жив остается. А случается, на ровном месте падает, хряснется затылком об асфальт, и все, кранты. Может, ногу свело или обморок. Вскрытие-то ничего не показало. Я имею в виду алкоголь, наркотики.
– А семья?
– А что семья? – Дмитрий пожал плечами. – Дочь в Лондоне учится, жена в Бельгии осела. Они не в разводе, но вместе не живут уже лет пять. Да и богаче она, чем был Володин. У нее свой бизнес там, а он всего лишь наемный работник, хотя и очень высоко оплачиваемый. Не знаю, что это вам в голову взбрело считать, что его убили. Не вижу мотивов.
– А какие вопросы решал Володин на своем рабочем месте?
– Кажется, курировал инвестиционные проекты. А что?
– Нам это ничего не говорит. Можно поточнее, Дима?
– Точнее не могу, потому что не очень разбираюсь в должностных обязанностях верхушки холдинга. Мое дело безопасность, но не экономическая, а физическая. Это охрана объектов и руководства, соблюдение определенных мер, но не более. В бизнес меня не пускают.
– Значит, если поставить вопрос так: а кому из сотрудников холдинга было выгодно убрать Володина, то ты ответить не сможешь?
– Подумать надо, – заявил Крашенинников. – В таком ключе я не размышлял. Да и вообще вопрос об убийстве не стоял. А вы серьезно полагаете, что оно имело место? Но как?..
– Дима, ты с нами в этом вопросе? – остановил бывшего коллегу Гуров.
– Конечно. Это мой долг, как служебный, так и гражданский.
– Тогда давай разработаем тактику наших совместных действий. – Гуров взял Крашенинникова за локоть и зашагал к лестнице, ведущей на второй этаж музея.
В лабораторию Гуров с Коренным пришли около восьми вечера. В здании УВД было уже тихо и безлюдно. Молодая женщина с гордо вздернутым носиком и короткой стрижкой встретила их у входа.
– Прошу вас, товарищ полковник, проходите.
– Это курсант полицейского вуза, мой стажер. Его фамилия Коренной, – представил Лев Иванович своего спутника.
О визите они договорились заранее. Гуров прямо по телефону разыграл целый спектакль, чтобы вынудить эксперта остаться вечером с ними. Утечка информации нежелательна даже здесь, в полицейских стенах.
– Вероника Андреевна, а вы как в органы попали? – начал сыщик издалека, пока они шли по коридору в кабинет экспертов.
– После химического факультета. Я ведь мечтала об аспирантуре, научной работе, а там… одним словом, получилась не совсем красивая история. Это важно, да? Надеюсь, данная часть моей биографии никак не связана с вашим делом?
– Что вы! Конечно, не связана. Просто я вижу в вас не выпускницу полицейского вуза, а гражданского человека, пришедшего сюда работать.
– Да, я была аттестована уже потом.
– А почему сюда? Или здесь есть возможность защититься?
– Конечно! В лаборатории очень интересная практическая работа. Здесь можно апробировать множество новых методик. Собственно, у меня летом будущего года назначена предзащита.
– Поздравляю! – Гуров улыбнулся и посторонился, позволяя даме первой войти в кабинет. – Как говорится, помогайте бездарям, а талант сам пробьется.
– Я слышала обратный вариант этой поговорки, – строго отозвалась женщина. – Прошу садиться. Так что вас интересует в том деле?
– Прежде всего нам хотелось бы знать, какие именно экспертизы проводились?
– Если вместе с работой патологоанатомов, то весь комплекс по вскрытию и определению причин смерти, ее сроков, содержания в крови и тканях определенного набора веществ. Все перечислять?
– Нет, я знаю, что обычно делают патологоанатомы. А что помимо этого?
– Ну что там можно сделать? – Женщина пожала плечами, выбирая из стопки бумаг какие-то листы и бланки. – Ага, вот нашла. Он же был в плавках. Мы сравнили частички неорганики, которая попала в плавки, с той, которую взяли на берегу. Даже не помню сейчас, зачем мы это делали. Ага, вот еще частички прибрежного песка из волос погибшего, из-под ногтей…
– Стоп! Что про ногти?
– Мы взяли образцы состава из-под ногтей погибшего, но ничего интересного. Частички местной неорганики, немного вещества, я полагаю, от надувных и плавающих матрасов. Такая ткань, прорезиненная, армированная ниткой. Люди часто, когда купаются, плавают на матрасах, задевают их, и микрочастицы попадают под ногти.
