Сергей Бетев - Без права на поражение (сборник)

на такой разговор не очень охотно, хотя и отзывались о ней только хорошо. Как будто стеснялись

самих себя. Настоящее, по-житейски искреннее отношение этих людей к Хоминой проявлялось

лишь в отдельных фразах, оброненных невзначай,

Так Иван Петрович узнал, что Хомина не терпит противоречия. Она и дома такая же, муж

ее беспрекословно выполняет все, что она потребует.

И Упоров невольно посочувствовал работникам Октябрьского райотдела, которым

пришлось столкнуться с этой самолюбивой женщиной, привыкшей лишь к почтению и знакам

внимания. Он вспомнил простодушного Николая Сгибнева, его откровенное заявление на

совещании о том, что он боится с ней разговаривать, и улыбнулся: как-то она встретит его,

Упорова, когда придется еще раз побеспокоить ее по поводу всей этой истории.

Как всякому эгоисту, Хоминой, видимо, были глубоко безразличны заботы работников

милиции, которые тратили нервы на то, чтобы выяснить серьезное недоразумение. Для нее все

это выглядело лишь непочтением к ее авторитету. Иван Петрович терпеть не мог такого

мещанского барства и не прощал его никому.

И еще пожалел, что вот такая душевно ограниченная особь могла выиграть по лотерее

сразу на семь билетов...

Во всей этой лотерейной кутерьме Иван Петрович с самого начала не видел какого-то из

ряда вон выходящего злоупотребления. Возникла она из сомнений в правомерности

приобретения билетов. Поэтому в любом случае было полезно узнать, как при, казалось бы,

досконально продуманной системе розыгрыша возникают такие труднообъяснимые

неожиданности. Пусть дело окажется без криминала. Но оно неминуемо выявит какие-то

издержки системы. Потому что без них оно просто бы не возникло.

А раз так, затраты оправданы.

Иван Петрович был далек от мысли признать все события случайными. Они определенно

имели под собой какую-то реальную основу. До нее-то он и хотел докопаться во что бы то ни

стало...

Много думал о Хоминой. Женщина с положением, многие ее знают, а сказать о ней

определенного в человеческом плане ничего не могут! Загадка какая-то!

И невольно вернулся в мыслях к Максимову. Живет человек в большом городе. И работает

не в коллективе, а людям о нем почти все известно. А почему? Потому что у него все наверху. И

работа его никуда негодная, и пьянство его, и собутыльники... А держись бы он на работе как

полагается, и наверняка бы о нем знали в десять раз меньше.

И возвращался, рассуждая, к Хоминой. Прекрасная служебная характеристика, а дальше —

потемки... Высокомерная и гордая? Ну и что в этом особенного? Среди красивых и

образованных женщин каждая вторая такая, если даже пытается скрыть это... Любит ездить на

курорты? И в этом нет ничего предосудительного, если есть возможность. Ездит ведь с мужем,

не за игривыми приключениями, а за красивым отдыхом. Ну и в добрый час!.. Необщительна и

не признает приятельских компаний? Тоже можно понять: серьезная и ответственная работа, да

еще учеба в аспирантуре. Где тут взять время для приятельских встреч! Вероятно, забота о своем

будущем для нее важнее бездумной траты молодости... Кругом положительная.

И сразу же с тоской подумал о себе. У него, у следователя областного управления Упорова,

работы выше головы, а он последние дни глазеет в окно, на погоду: вот-вот появится лед на

Белоярке и надо как-то успеть до этого вырваться на рыбалку...

И, стараясь отвлечь себя от таких мыслей, снова лез в папку с лотерейным делом. Потом

смотрел на часы и решал, каким образом завтра-послезавтра можно урвать хоть полчаса от

работы и съездить в магазин узнать, есть ли в продаже добрый мормыш...

Подходя к дому, где жила Хомина, Упоров знал, что хозяев не застанет. Тем не менее он

поднялся на третий этаж и стал настойчиво звонить. Не прошло и минуты, как отворилась дверь

другой квартиры и немолодая женщина сказала ему, что соседей нет.

— Я рассчитывал, что дома няня,— как будто оправдываясь, ответил он.

— Может быть, она гуляет с девочкой...— предположила соседка.

— А когда приходит хозяйка? — стараясь продолжить разговор, спрашивал Иван

Петрович.

— Затрудняюсь ответить.

— Мне она очень нужна. Я из милиции. Разрешите на минутку зайти к вам? — попросил

он, показывая удостоверение.

— Пожалуйста...

Иван Петрович сразу же постарался успокоить соседку. Он объяснил, что не хотел

отвлекать Светлану Владимировну на работе по личному делу, рассказал о краже с некоторыми

подробностями и, увидев, что соседка откровенно заинтересована его рассказом, как бы между

прочим присовокупил ко всему историю с лотерейными билетами,

— И самое досадное, что пропали билеты, которые выиграли! — намеренно не скрыл он.

— Что вы говорите?

— Вас это удивляет?

— Да нет...— замялась она.—Я часто слышу, что люди выигрывают, хотя сама никогда не

имела счастливого билета. Наверное, покупают много. Вот и моей соседке везет...

— Она вам говорила о своих выигрышах? ,

— Нет, что вы! — смутилась женщина.— Мы не в таких отношениях. По-соседски мы

дружны с другой семьей, которая живет этажом выше. Так, знаете, одалживаемся разными

мелочами... А Светлана Владимировна с мужем сами по себе. Наверное, потому что молодые. У

них свои знакомства, интересы тоже, а мы почти никуда не вылазим из дому.

— Почему же вы думаете, что вашей соседке везет с выигрышами?

— А как же? Конечно, везет,—ответила она убежденно.— По-моему, не дальше как месяца

полтора назад они выиграли холодильник. Я сама видела, как его привезли на машине рабочие и

поднимали в квартиру. Видимо, наняли...

— Вот как!

— Только очень прошу,— попросила собеседница,— не проговоритесь об этом Светлане

Владимировне. Я уже говорила: у нас не очень близкие отношения и она может подумать, что я

сплетничаю. Право, какое мне дело до всего этого. Я, честное слово, всегда только радуюсь,

когда людям везет. И сейчас сказала к слову...

— Можете быть спокойны,— уверил ее Иван Петрович.— Вы ведь тоже должны понять,

что мне распространяться насчет этого нет смысла. А то Светлана Владимировна может сказать,

что следователь пришел по серьезному делу, а занялся разговорами с соседями.

— Да, да, конечно! — обрадовалась женщина. И горячо добавила: — Мы Светлану

Владимировну все уважаем. Нам приятно, что вот такая молодая семья и, знаете, нешумная.

Очень, очень спокойная и серьезная, А главное, никаких этих компаний с сумасшедшей музыкой

и вином.

— А у них разве не бывает гостей?

— Может быть, и бывают, но в их квартире всегда тихо. Вот у нас есть сосед наверху,

знаете, такой рыбак, рыбак!.. Так он каждое воскресенье ездит на озеро или куда-то еще, а к

вечеру возвращается еле-еле, по лестнице с песнями двигается, а потом дома стук, шум. А у нас

на площадке всегда спокойно.

— Бывает,— вымолвил Иван Петрович.— Рыбаки, они народ такой. Иной раз погода

мерзкая, а они все равно на свой промысел...

— Так ведь это куда ни шло! — воскликнула она.— Беда, что пьяницы все!

Иван Петрович откашлялся:

— Не думал, признаться...

— Я вас уверяю. У мужа на работе из-за этого расстроилась целая семья.

— Простите,— прервал ее Иван Петрович,— а не может оказаться, что холодильник этот

просто куплен?

— Неужели вы думаете, что я стала бы делиться своим предположением? — несколько

обиделась она.— Нам очень нужен холодильник. Я знаю, что Светлана Владимировна какой-то

инспектор, и думала, что холодильник она достала как-нибудь так... Но их домработница

сказала, что им бы тоже не купить, если бы они не выиграли по лотерее.

— По лотерее?

— Да.

— А марку холодильника вы тоже знаете?

— Конечно. «Юрюзань». Большой, как «ЗИЛ».

— И это было полтора месяца назад? — переспросил Иван Петрович, прикидывая, что со

времени розыгрыша по лотерее прошло не более месяца.

— Ну... я не могу сказать вам точно, в какой день это было. Если ошибаюсь, то не больше

чем на неделю. Во всяком случае это было никак не дальше чем два месяца назад.

Иван Петрович поднялся. Разговор с соседкой Хоминой занял всего полчаса. Она

проводила его до двери, прощаясь, напомнила:

— Я хотела бы надеяться, что вы не забыли своего обещания?..