Охота на тень - Камилла Гребе

проблемы. Напротив, все отчеты были составлены и подписаны ею собственноручно. Все документы оформлены очень аккуратно, без типичных ошибок, которые частенько возникали в те времена, когда полиции приходилось использовать упрямые печатные машинки.

Фагерберг глубоко вздохнул, нагнулся вперёд и упёрся локтями в колени.

— С ней была просто беда. Она совсем не подходила для полицейской службы. Не желала исполнять приказы, в общем и целом была чрезвычайно чувствительна и отказывалась быть частью команды, если вы понимаете, о чём я.

Он ненадолго замолчал, по-видимому, в нерешительности. Но потом продолжил:

— И ещё эта проблема с ребятами…

— Ребятами? — переспросил Роббан.

— Ну да, она крутила как минимум с одним из следователей-мужчин, эта милашка Бритт-Мари. С инспектором Рогером Рюбэком. Я лично однажды застукал их, когда они миловались на рабочем месте.

24

На душе у Ханне скребли кошки, когда она покидала принадлежавший Фагербергу уютный таунхаус. Этот тон, которым отставной комиссар говорил о Бритт-Мари Удин, совершенно испортил ей настроение. Фагерберг явно имел цель не только обесценить профессиональные способности Бритт-Мари, но и втоптать её имя в грязь, а Ханне никак не могла взять в толк, зачем. Вот уже одиннадцать лет, как женщина пропала без вести; возможно, она давно мертва. Почему же Фагерберг так о ней отзывается? Этот факт настолько потряс Ханне, что она решила во что бы то ни стало докопаться до истины.

Она вежливо отклонила приглашение присоединиться к Роббану и Лео за обедом и вместо этого устроилась с взятым из дома бутербродом за рабочим столом, чтобы спокойно поразмыслить.

Линда, сидевшая в паре метров от Ханне, помахала в воздухе своим контейнером с салатом.

— Эй! Давай сюда!

Оттолкнувшись ногами, Ханне проехалась по полу в её сторону, не вставая с кресла.

Линда скомкала несколько старых бланков рапортов и отправила их в корзину для бумаг, чтобы освободить место на столе.

Ханне положила свой бутерброд возле Линдиной электрической печатной машинки марки «Фацит».

— Тебе не показалось, что Фагерберг как-то странно отзывался о Бритт-Мари? — спросила она Линду.

— Брюзга. Старая школа, — с набитым ртом проговорила Линда.

— И разве не странно, что они не стали проверять версию о том, что преступник мог проникать к жертвам через крышу? И не стали преследовать этого фон Бергхоф-Линдера?

— Угу.

— Получилось выйти на связь с двумя другими следователями, которые работали в семьдесят четвёртом над этим делом? С Крооком и Рюбэком?

— Очевидно, Кроок скончался в 1979 году. А с этим Рюбэком мы ещё не связывались.

— А можно как-то выяснить, служит ли он всё ещё в полиции? И если да, то где?

— Я могу попробовать, — откликнулась Линда, запихивая в рот кусок сыра. Потянувшись к стеллажу, она достала оттуда матрикул всех сотрудников Стокгольмского полицейского управления и принялась его листать. Кончики её пальцев от угольной бумаги приобрели синий оттенок. Внимание Ханне привлекло блеснувшее на бледной коже Линдиной левой руки золотое кольцо.[22]

— Ты замужем?

Линда быстро взглянула на Ханне, а потом её тёмные глаза отыскали кольцо на пальце.

— Помолвлена. Свадьба будет летом. Круто, да?

— Поздравляю! Кто этот счастливчик?

— Это Конни-то? Он на два года меня старше. Столяр. Мы познакомились в кабаке четыре года назад. Это была любовь с первого взгляда, по крайней мере, с его стороны.

Линда громко засмеялась, так что Ханне могла рассмотреть маленькие кусочки пережёванного огурца, оставшиеся на её языке.

— Мне вообще было наплевать, если честно, — продолжала Линда. — Мне он не казался особенно симпатичным. Ему пришлось потрудиться, чтобы переубедить меня.

— Я полагаю, ему это удалось.

Линда улыбнулась и поглядела на своё кольцо

— Боже мой, как же я хочу деток! — воскликнула она, отпивая глоток колы, которая стояла в опасной близости от края стола. — Я собираюсь завести их целую толпу! У тебя есть дети?

— Нет.

— Но тебе бы хотелось их иметь?

— Ну, — пробормотала Ханне, ошарашенная такой назойливостью. — Не знаю, если честно. Мне нравится работать.

Линда расхохоталась, положив руку Ханне на плечо.

— Не поверишь, и мне тоже! Но жизнь ведь не состоит из одной только работы, правда?

«Нет, жизнь не состоит только из работы», — подумала Ханне, ощущая настоятельную потребность сменить тему разговора. Но Линда, кажется, не замечала её затруднений, потому что продолжала свой допрос.

— А ты сама замужем?

— Да.

— Расскажи! Каково это?

Ханне улыбнулась и отвела взгляд в сторону.

— Каково это? Это…

Она замялась, подбирая верное слово.

— Надёжно, — заключила Ханне. — Мы счастливы. Уве просто замечательный.

В тёмных глазах Линды заплясали искорки.

— В каком смысле?

— Ну, — внезапно смутившись, протянула Ханне. — Он весёлый и умный. С ним можно говорить обо всём. Он меня поддерживает. А я поддерживаю его.

Линда снова громко расхохоталась.

— У вас хороший секс?

Ханне потеряла дар речи.

— Эмм… Да.

— Так я и знала, — выразительно произнесла Линда. — Я уверена, что все крепкие отношения основаны на желании людей спать друг с другом. Просто никто в этом не признаётся.

Ханне молчала.

— Так что, — продолжила Линда, — прими мои поздравления в том, что он у тебя умный и всё такое… Но не будешь ведь трахаться со справочником.

Смех пузырился в груди у Ханне. Она не могла отрицать — в этих неотёсанных рассуждениях что-то было. Однако сама Ханне никогда не смотрела на брак под таким углом. Разумеется, она считала Уве привлекательным, само собой, она хотела его, но Ханне всегда казалось, что она больше любит Уве за…

За то, что