Валерий Маслов - Москва времен Чикаго
— Ну?
Глава правительства посмотрел на своего пресс-руководителя довольно подозрительно.
— Надо срочно выделить ассигнования Центральному телевидению.
— И все?
— И все.
— Да ты знаешь, что казна пуста? И кроме того, на хрен мне оно сдалось, прости за выражение. Кроме критики действий правительства, с экрана ничего не видно. Или обещаешь, что они меня ругать перестанут?
— Нет, не перестанут. К сожалению. Потому что правительство есть за что критиковать. Но на трех каналах телевидения, которое смотрит девяносто процентов населения страны и контрольный пакет акций которых находится у государства, за последнее время заметно усилилось влияние Администрации Президента. А этого вы допустить не должны. Сами понимаете, почему.
— Понимаю. Не ребенок. Готовь проект распоряжения о выделении средств этому прожорливому телевидению.
— А может, лучше о предоставлении налоговых льгот? Живых денег, которых у вас нет, не потребуется, а телевизионщики просто взвоют от радости.
— Прекрасная мысль! И почему ты у меня не министр финансов?
— Потому что в вашей дырявой казне давно все разворовано: взять нечего. Шутка. Так я обрадую приятным известием кое-кого?
— Обрадуй. Только пусть раньше времени об этом не распространяются. Завтра с подобной просьбой могут прийти средства массовой информации. А мы сейчас как раз объявили войну налоговым льготам.
Титовко горестно вздохнул:
— Платить придется все равно. И газетам тоже. Потому что кто владеет средствами информации и оболванивания людей, тот владеет миром.
— Спасибо за совет, господин философ! Действуй. Иначе нас обскачут. Мне уже конфиденциально сообщили, что подобный проект о льготах для средств массовой информации готовится в недрах президентской Администрации.
— Понял. Иду выполнять!
Уж очень неприятно было Ускову возвращаться к начальству с пустыми руками. Но приходилось! Он был обязан сообщить о сложившейся ситуации, прежде чем продолжать самостоятельный поиск.
Но Виктор Васильевич ничуть не удивился. Даже как будто обрадовался. Андрею невольно подумалось, уж не заодно ли и его начальник с этой компанией? Может, он, Усков, остался единственным человеком, который еще хочет покарать зло и засадить преступника за решетку?
Но он сразу отогнал эту нелепую мысль от себя, как назойливую осеннюю муху. Тем более что Виктор Васильевич попросил его предельно достоверно и подробно пересказать разговор с юристом фирмы «Интерметалл», защищающим интересы Джевеликяна.
— Вот! — быстро остановил он следователя. — Именно это нам и нужно!
— Что? — опешил Усков.
— Ты ведь знаешь: за убийство человека преступника довольно сложно посадить в тюрьму, как ни парадоксально это звучит. Нужны свидетели, признание обвиняемого или веские, неопровержимые доказательства, десятки экспертиз, очных ставок, следственных экспериментов на месте преступления, определение степени вменяемости или невменяемости преступника… Ну и так далее. А вот за то, что человек проехал на красный свет светофора, его при желании можно запросто упрятать за решетку. Так и здесь. Ты был в офисе, в квартирах Джевеликяна и его не нашел. Юрист фирмы заявляет, что Мягди в Москве нет. А у нас на руках имеется постановление суда, по которому сей господин-товарищ выпущен под залог и под подписку о невыезде. Из столицы. Понял?
— Конечно! — обрадовался Усков. — Тем более что наш разговор с юристом я записал на кассету.
— Вот тебе и основание: разыскать Джевеликяна за пределами Москвы и надеть на него «браслеты». И тогда даже девять самых знаменитых адвокатов и юристов, вместе взятых, не родят истину за месяц. То есть не смогут доказать, что мы поступили вопреки Закону.
— Разрешите действовать, Виктор Васильевич?
— Разрешаю.
Второй раз за сегодняшний день следователь Усков вылетал из кабинета своего начальника в хорошем настроении. У него теперь был план действий и, главное, была причина, по которой он совершенно законно мог арестовать Джевеликяна.
Титовко был крайне раздосадован недисциплинированностью Мягди. Только что он получил от Максима закодированную информацию о возможности проведения пробного сеанса вскрытия банковской сети. Надо было немедленно ехать на дачу Мягди, а самого хозяина нигде не могли разыскать. Наконец ему позвонил помощник Джевеликяна и сообщил, что тот у журналистки Булановой.
«Блядун хренов! — про себя выматерился Титовко. — Нашел время шашни крутить! Неужели эта вздорная бабенка ему дороже глобальных интересов партии?!»
Сам он давно уже свою деятельность на благо созданной и выпестованной им партии ставил выше всяких других. В том числе и связей с женщинами. Ему вполне хватало законной супруги, которой он отдавал и любовь и зарплату. Потому и не мог понять, как это другие смеют поступать иначе. Вот почему сейчас, сидя в салоне правительственного лимузина, Титовко пришел к выводу, что, несмотря ни на какие деньги, Джевеликян его достал. Постоянная необходимость сталкиваться с правоохранительными органами, чтобы его выручить, бесконечные выкрутасы, нежелание управлять своими эмоциями — все это могло надоесть даже ангелу-хранителю, а не только чиновнику, принадлежащему к элите страны и избалованному властью и вниманием. А вообще-то сегодня отсутствие Мягди Джевеликяна на даче, пожалуй, даже кстати. Чем меньше людей будет детально посвящено в эту секретную операцию, тем лучше.
Успокоенный этой мыслью, Титовко въезжал на территорию подмосковной дачи бизнесмена-уголовника, ворота которой мгновенно распахнулись перед правительственной машиной.
Компьютерщик его уже ждал. Он взволнованно расхаживал по комнате, уставленной многочисленной современной аппаратурой, и с нетерпением, как курица, которая только что снесла золотое яичко, ожидал, когда можно будет начать операцию.
Как только они поздоровались, Максим сел за компьютер и начал над ним колдовать. Затем распрямил спину и с тщательно скрываемым чувством превосходства пояснил:
— Понимаете, с развитием коммуникаций и электронных форм расчетов несанкционированное проникновение в компьютерные банковские сети лежит на поверхности. Но, как все простое, оно доступно только гениям. Сейчас ведь не обязательно являться лично в банк и предъявлять платежное поручение, чтобы снять со счета деньги. Сидя дома перед персональным компьютером с модемом, клиент дает кодированное поручение машине банка. И вот здесь — простор для внедрения фиктивных платежных документов, векселей, акций и так далее.
— Если все так просто, то почему не воруют? — недоверчиво спросил Титовко.
— На Западе воруют давно. У нас же, как всегда, все новое приходит с опозданием.
— Надеюсь, мы поможем нашему обществу ликвидировать это позорное отставание от Запада?
— Да, я разработал специальную программу. Не буду распространяться о ее сути. Во-первых, это мое «ноу-хау». Во-вторых, вам будет неинтересно блуждать в потемках технических терминов и названий. А потому…
— А потому приступим, — завершил за него Титовко.
— Да. На первый раз мы используем поддельный вексель Московского Сбербанка России на сумму миллиард рублей. И дадим поручение перечислить ее на корсчет нашего банка в регионе.
— Петраков уже ждет.
— Отлично. Если взлом сетей Центробанка пройдет успешно, завтра он будет владельцем этого миллиарда.
— Недурно, — довольным тоном проговорил Титовко. — С Богом!
Но дальше ничего интересного для высокопоставленного правительственного чиновника не произошло. Центробанк они брали буднично, в тихой спокойной обстановке, словно сидели за электронной игрой. Ни автоматной стрельбы, ни раненых охранников, ни даже тайных взломов бронированных сейфов не происходило. Крупная партия государственных денег путем простого нажатия клавиш спокойно перетекала из депозитария России на личный счет мошенников.
От начальника Усков прошел в свой кабинет. Причину, по которой Джевеликяна можно было заново упрятать за решетку, они нашли, а вот где его теперь искать, он не знал. И прежде чем действовать, снова мчаться по адресам его проживания, нужно было выработать план.
Первое, и самое простое, что пришло в голову следователю, — обзвонить все возможные точки нахождения Джевеликяна.
Разложив перед собой телефонные справочники, свои записные книжки, Усков засел за телефон.
Но удача сегодня, видимо, покинула его. Ни в офисе, ни на квартирах Джевеликяна никто не отвечал. В многочисленных злачных местах: казино, ресторанах, ночных клубах — всюду, где, по его сведениям, Мягди хоть раз бывал, тоже сегодня не видели такого клиента.
Андрей подпер руками подбородок, облокотился на стол и задумался. И тут его взгляд упал на раскрытую записную книжку, где в самом конце странички значились домашний и рабочий телефоны Джульетты. Он стал лихорадочно набирать код.
