Ричард Касл - Невыносимая жара
— Парень плох. Напомни мне, чтобы я никогда не лез с тобой в драку, — заметил Таррелл.
— И чтобы я не просил тебя гладить мне рубашки, — добавил Каньеро.
Они некоторое время продолжали перебрасываться шуточками в таком же духе. До тех пор, пока не изобретут волшебную пилюлю, черный юмор для копов останется лучшим способом снять напряжение. Иначе работа пожирает человека заживо. В обычной ситуации Никки участвовала бы в их разговоре, но сейчас происшедшее еще было слишком свежо в ее памяти, и она не могла над этим смеяться. Может быть, если бы она увидела Поченко в наручниках, и фургоне, направляющемся в Синг-Синг,[71] где бандиту предстояло бы провести остаток жизни, тогда она забыла бы его запах, перестала бы ощущать хватку его железных рук у себя на горле, в своем собственном доме. Может быть, тогда она смогла бы смеяться.
— Ух ты, только гляньте на этот палец, не могу, меня сейчас вырвет, — заявил Каньеро. Таррелл поддакнул:
— Он может распрощаться с обучением игре на пианино в Джульярдской школе.[72]
Рук обычно острый на язык, сейчас, как ни странно молчал. Никки покосилась на него и заметила, что он смотрит на нее тем же взглядом, что и вчера, за покерным столом, только гораздо более выразительным. Она отвела глаза — ей нужно было стряхнуть с себя это смутное чувство, впервые возникшее утром, после того, кик он подарил ей репродукцию.
— Итак, это определенно наш парень, — подытожили Хит и подошла к белой доске с фотографиями.
— Надеюсь, мне не нужно напоминать тебе о том, что он еще в городе? — спросил Рук.
Она не ответила. Факт был очевиден, волноваться бессмысленно. Никки повернулась к Тарреллу:
— На твоей записи из «Гилфорда» ничего нет?
— Я смотрел ее, пока у меня глаза в кучку не собрались. Они никак не могли пройти через этот вестибюль во второй раз. Я изучил видео с камеры у служебного входа. Ничего.
— Ну хорошо, по крайней мере мы это проверили.
— Не могу представить себе ничего хуже, чем просматривать эти записи, — продолжал Таррелл. — Это все равно что смотреть канал C-SPAN,[73] только еще скучнее.
— Тогда радуйся, хочу вывести тебя в свет. Почему бы вам с Каньеро не навестить клинику доктора ван Пелдта и не проверить алиби Кимберли? И поскольку она наверняка предупредила свою настоящую и единственную любовь о том, что мы придем…
— Знаю, — перебил Каньеро. — Опросить администратора, медсестер, людей из отеля и так далее, и тому подобное.
— Черт возьми, детектив, — усмехнулась Хит, — мне начинает казаться, что вы кое-что понимаете в своей работе.
Детектив Хит подошла к доске и под заголовком «Видеонаблюдение в „Гилфорде"» написала две красные «Н. Р.» — «никаких результатов». Ей пришлось поднять голову, отчего она снова ощутила покалывание в шее, онемевшей после ночной драки. Никки опустила плечи, медленно повернула голову справа налево, почувствовав приятный дискомфорт, который говорил о том, что она еще жива. Придя в себя, она обрела слова «Любовница Мэтью», закрыла маркер и вырвала у Рука журнал.
— Прокатиться не хочешь?
Они поехали в центр по Вест-Сайд-хайвэй; даже лежавшая справа река, казалось, осоловела от дикой жары. Гудзон выглядел так, будто вода его слишком перегрелась, чтобы течь, и поверхность, гладкая и сонная, застыла неподвижно. Участок к западу от Коламбус-серкл по-прежнему был закрыт для транспорта; прорыв трубы, очевидно, должен был стать основной новостью в пятичасовом выпуске.
Фонтан горячей воды был остановлен, однако на месте его зиял гигантский кратер, похожий на лунный, и ясно было, что Западная 59-я откроется лишь через несколько дней.
Настроившись на полицейскую частоту, они выслушали сообщение одного из подразделений Отдела борьбы за качество жизни нью-йоркской полиции. Копы арестовали мужчину за то, что тот мочился в общественном месте, и арестованный признался, что сделал это специально, потому что хотел провести ночь в помещении с кондиционером.
— Итак, погодные условия привели уже к двум всплескам, которые потребовали вмешательства полиции, — заметил Рук; Хит рассмеялась и подумала: возможно, не так уж плохо, что он сидит здесь.
Когда она назначала встречу бывшей возлюбленной Мэтью Старра, Морган Доннелли попросила ее приехать к ней на работу, поскольку именно там она проводила большую часть дня.
Это вполне соответствовало характеристике, данной Ноа Пакстоном во время их утренней беседы. Как обычно, отбросив застенчивость, он начал болтать без умолку, и Никки едва успевали записывать.
Продиктовав офисные прозвища Моргам, он назвал их роман секретом полишинеля и описал не слишком тайную любовницу Старра следующим образом: «Морган — сплошные мозги, сиськи и драйв. Она была идеалом Мэтью: работала как бешеная, трахалась как сумасшедшая. Иногда я представлял их в постели — как в перерывах они отправляют друг другу эсэмэски со своих „Блэкберри": „О да, прекрасно, то, что надо"».
После таких рассказов Никки Хит была весьма удивлена, припарковавшись на одной из улиц неподалеку от Принс-стрит в Сохо, около дома, адрес которого назвала ей Морган. Никки еще раз заглянула и блокнот, чтобы убедиться в том, что адрес верный. На первом этаже дома располагалась пекарня-кондитерская. Шея заныла, когда Хит подняла голову, чтобы прочесть название заведения.
— «Ледяные искры»? — пробормотала она.
Рук процитировал:
— «Кто говорит, мир от огня погибнет, кто ото льда[74]». — Он открыл дверцу, и в машину хлынул поток горячего воздуха. — Сегодня мне кажется, что вернее первое.
— До сих пор не могу в это поверить, — произнесла Морган Доннелли, присаживаясь рядом с ними за круглый столик в углу кафе.
Она расстегнула ворот белоснежного поварского кителя и протянула стальную сахарницу Хит и Руку, которые помешивали свои американо со льдом. Никки мысленно сравнивала Морган-пекаря с портретом Морган — энергичной бизнесвумен, нарисованным Пакстоном.
Здесь скрывалась какая-то загадка, и Никки твердо решила ее разгадать. Уголки губ Доннелли опустились и она произнесла:
— О подобном слышишь в новостях, но с твоими знакомыми этого никогда не случается.
Официантка вышла из-за стойки и поставила на столик блюдо с мини-кексами. Когда девушка удалилась, Морган продолжала:
— Я понимаю, что связь с женатым мужчиной выставляет меня не в лучшем свете. Возможно, это было очень нехорошо. Но тогда это казалось совершенно естественным. Понимаете, когда в разгар напряженной работы возникла эта страсть, это замечательное чувство, о котором знали только мы двое… — На глазах у нее выступили слезы, и она смахнула их.
Хит изучала женщину, пытаясь разглядеть признаки лжи. Слишком сильное горе или полное равнодушие должны были ее насторожить. Существовали, конечно, и другие признаки, но эти два были для нее основными. Никки ненавидела это слово, но пока реакция Морган казалась адекватной. Однако детективу нужно было нечто большее. Эта женщина являлась бывшей любовницей погибшего, и ее следовало проверить, а это означало получить ответы на два простых вопроса: был ли у нее веский мотив для мести, и какую выгоду она могла получить от смерти Старра? Жизнь стала бы намного проще, если бы Хит могла попросить Морган заполнить анкету и прислать ее в участок, но это было невозможно, и сейчас задача Никки заключалась в том, чтобы вывести женщину из равновесия.
— Где вы находились в момент гибели Мэтью Старра? Скажем, между двенадцатью тридцатью и четырнадцатью тридцатью? — Она начала нагнетать обстановку, надеясь застигнуть Морган врасплох.
Женщина подумала несколько секунд и вполне спокойно ответила:
— Я точно могу сказать, где находилась. Я были на дегустации с людьми с кинофестиваля Трайбека. Я получила контракт на организацию одной из их вечеринок следующей весной и помню тот день прекрасно, потому что дегустация прошла хорошо, и я ехала сюда, в кондитерскую, на машине, когда услышала о Мэтью.
Никки сделала себе заметку и продолжала:
— У нас были какие-либо контакты с мистером Старром после окончания вашего романа?
— Контакты? Вы спрашиваете, не встречались ли мы?
— Да. Или любые другие контакты.
— Нет, хотя несколько месяцев назад я его видела. Но мы не разговаривали — он меня не заметил.
— Где это произошло?
— В «Блумингдейлс».[75] Внизу, в кафе. Я зашла туда выпить чаю и увидела его.
— Почему вы с ним не заговорили?
— Он был с женщиной.
Никки записала.
— Вы ее узнали?
Морган улыбнулась проницательности Никки.
— Нет. Возможно, я бы поздоровалась с Мэтью, но она держала руку у него на бедре. Мне показалось, что они поглощены друг другом.
— Вы можете ее описать?
Молодая симпатичная блондинка. Молодая… — Она подумала несколько секунд и добавила:
