Иэн Рэнкин - Водопад
Карсвелл изумленно вытаращился на Шивон. Несколько мгновений он не мог произнести ни слова, потом слегка откашлялся и сказал:
— Суперинтендант Темплер, объясните…
— Я хорошо знаю Стива Холли, — начала Джилл. — Этот ублюдок терпеть не может шевелить мозгами, если, разумеется, может этого избежать. Он — как бы это помягче выразиться? — не особенно умен, зато пронырлив, как намыленная гадюка, и столь же ядовит и безжалостен. — Что-то в голосе или, может быть, в манере Джилл подсказало Шивон, что все это она кому-то уже говорила. — Многие журналисты действительно способны проанализировать открытую информацию и сделать выводы… сложить «два и два», как ты выразилась. Но только не Холли. Он предпочитает действовать другими методами.
— Но ведь когда-то он уже писал про Гюнтера… нет, Юргена Беккера, — не сдавалась Шивон.
— Однако об участии в интернет-играх Филиппы Бальфур Холли мог узнать только от кого-то из вас. — Ответ Джилл прозвучал едва ли не раньше, чем Шивон закончила фразу, и это было еще одним признаком того, что начальники уже обсуждали проблему друг с другом.
Догадку Шивон подтвердил сам Карсвелл.
— Поверьте мне, констебль Кларк, мы анализировали ситуацию чуть не всю ночь, сомневались, спорили, доказывали… Но как мы ни старались, результат был только один: произошла утечка и виноват кто-то из вас четверых.
— Но нам помогали и посторонние люди, — возразил Грант Худ. — Сотрудница музея, пенсионер-патологоанатом…
Ребус положил руку на плечо Гранта, заставив того замолчать.
— Боюсь, речь идет обо мне, — сказал он, и все, кто был в комнате, разом повернулись к нему. — Это я виноват.
Сам Ребус очень старался не смотреть в сторону Уайли, но чувствовал на себе ее взгляд, который буквально прожигал его насквозь.
— В самом начале расследования, — продолжал Ребус, — я ездил в Фоллз и разговаривал там с женщиной по имени Биверли Доддс. Это она нашла у водопада последний гробик, который я связываю с Филиппой Бальфур. Уже тогда Стив Холли вертелся вокруг этой истории, и мисс Доддс рассказала ему все, что знала…
— И?…
— Случайно я проговорился, что существуют другие гробы… Я имею в виду — проговорился в беседе с Доддс. — Ребус хорошо помнил этот момент. На самом деле проговорился не он, а Джин. — Очевидно, Биверли Доддс запомнила мои слова и передала Холли, а он взял их на карандаш… Кстати, в тот раз со мной была сотрудница исторического музея Джин Берчилл. Очевидно, это и навело Холли на мысль о возможной связи с гробиками с Трона Артура.
Карсвелл смерил Ребуса ледяным взглядом.
— А как Холли узнал об интернет-играх?
Ребус покачал головой.
— Этого я не могу объяснить, к тому же я и сам толком не знаю, что это за игры. С другой стороны, игра, в которую играла Филиппа, никогда не была таким уж большим секретом. Я объясню, в чем дело, сэр: пытаясь решить головоломки, которые Сфинкс нам подсовывал, мы показывали его вопросы друзьям и знакомым жертвы в надежде, что они что-то знают, слышали и могут помочь… Любой из них мог рассказать об этом Холли.
— И вы готовы понести за это наказание?
— Я просто объясняю, что, возможно, все началось с меня. Если бы я не проговорился в разговоре с мисс Доддс… — Ребус повернулся к остальным. — Вы даже не представляете, как глубока бездна моего раскаяния. Я всех подвел… — Его взгляд скользнул по лицу Уайли и остановился на ее спутанных волосах.
— Сэр!.. — вмешалась Шивон. — То, в чем признался вам инспектор Ребус, может быть отнесено к каждому из нас. Быть может, в какой-то момент я тоже сказала больше, чем следовало, и с этого началось…
Карсвелл взмахом руки остановил ее.
— Инспектор Ребус, — сказал он. — Вы отстраняетесь от работы до выяснения всех обстоятельств.
— Вы не имеете права так с ним поступить! — выпалила Эллен Уайли. — Вы…
— Заткнись, Уайли! — прошипела сквозь стиснутые зубы Джилл.
— Я думаю, инспектор Ребус прекрасно понимает, почему я так поступаю, — сказал Карсвелл.
— Да. — Ребус кивнул. — Кто-то должен быть наказан… — Он помолчал и добавил: — Ради команды.
— Совершенно верно, — холодно подтвердил Карсвелл. — В противном случае нам придется иметь дело с пагубными последствиями таких скверных чувств, как взаимное недоверие и подозрительность. А на данном этапе это нужно нам меньше всего, не так ли?
— Вы совершенно правы, сэр, — поспешно сказал Грант и кивнул, но остальные молчали, и его голос прозвучал как-то неубедительно.
— Ступайте домой, инспектор Ребус, — добавил Карсвелл. — Напишите свое изложение событий, только ничего не упускайте. И ждите. Вас вызовут. Мы поговорим с вами позднее.
— Слушаюсь, сэр. — Ребус повернулся и открыл дверь. Прямо напротив нее стоял в коридоре Дерек Линфорд. Он улыбался одним уголком рта, и Ребус догадался, что его враг все слышал. Только сейчас ему пришло в голову, что Линфорд и Карсвелл легко могут сделать так, чтобы дело, которое они против него затеяли, выглядело как можно более мрачным.
А он своими собственными руками дал им средство, с помощью которого они смогут избавиться от него раз и навсегда.
Его квартира была полностью готова к продаже, и Ребус позвонил риелторше, чтобы ввести ее в курс дела.
— О'кей, — сказала та. — Как насчет просмотров? В четверг вечером и в воскресенье во второй половине дня вас устроит?
— Вполне. — Ребус завозился в своем кресле и посмотрел в окно. — Только один вопрос… Нельзя ли, гм-м… устроить дело так, чтобы я при этом не присутствовал?
— То есть вы хотите, чтобы вашу квартиру показывал вместо вас кто-то другой?
— Да.
— У нас есть специальные люди, которые сделают это за небольшую плату.
— Превосходно. — Ребусу совсем не улыбалось сидеть дома, когда посторонние люди будут скитаться по его квартире, открывая двери и лапая мебель. Да и продавец из него, скорее всего, вышел бы никудышный, поскольку торговаться он не умел, а расхваливать свою квартиру — стеснялся.
— Фотографии у нас уже есть, — щебетала риелторша. — Объявление в электронном каталоге появится в будущий четверг.
— Не послезавтра? — уточнил Ребус.
— Боюсь, что нет.
Закончив разговор, он вышел в коридор и немного полюбовался на новенькие выключатели и розетки. Стены сверкали свежей краской, благодаря чему комната выглядела значительно светлее. Мусора тоже почти не осталось — как только ушли маляры, Ребус совершил три путешествия к большому мусорному контейнеру на Олд-Далкейт-роуд и собственноручно отволок туда неведомо как попавшую к нему древнюю вешалку, несколько картонных коробок со старыми журналами и газетами, электрический обогреватель с перетершимся кабелем и украшенный портретами звезд восьмидесятых шифоньер из комнаты Саманты. Полы снова были прикрыты паласами. Знакомый (из бара «Суониз») предложил помочь ему прибить их к полу, но Ребус отказался, уверенный, что новые владельцы все равно выбросят все, что придется им не по нраву. Столь же равнодушно он отнесся и к идее отциклевать полы, хотя это и могло способствовать скорейшей продаже квартиры.
Свое имущество Ребус тщательно пересортировал; все лишнее он безжалостно выбрасывал, пока не убедился, что оставшееся уместится в квартиру с одной спальней, какую он хотел приобрести. Однако где будет эта его новая квартира, Ребус до сих пор не решил, а между тем сроки поджимали: Ребус имел кое-какое представление об эдинбургском рынке недвижимости и знал: если квартира на Арден-стрит появится в каталоге в будущий четверг, то не далее чем через неделю она будет продана. Иными словами, примерно через пару недель считая с сегодняшнего дня он может пополнить ряды бездомных.
И безработных, коли на то пошло…
Ребус был уверен, что ему позвонят, и один звонок, наконец, раздался. Это была Джилл Темплер.
— Идиот чертов!.. — сказала она вместо приветствия. — Кретин! Урод!..
— И тебе всего хорошего, Джилл.
— Ты что, не мог промолчать?
— Наверное, мог, но…
— Но решил добровольно возложить себя на алтарь общего дела, так?… — Голос у нее был раздраженный, усталый, напряженный, и Ребус знал причины и первого, и второго, и третьего.
— Я просто сказал правду.
— Это была не правда, а глу… Впрочем, я все равно тебе не верю.
— Не веришь?
— Да брось, Джон. У Эллен Уайли все было на лице написано.
— Ты считаешь, что я ее… выгораживал?
— Ты никогда не был Галахадом… в полном смысле слова. Уж конечно, у тебя были свои причины. Ты мог сделать это просто для того, чтобы насолить Карсвеллу — ведь ты знаешь, что он тебя терпеть не может.
То, что она говорила, было очень похоже на правду, но Ребусу не хотелось это признать.
— Как вообще дела? — спросил он.
Выпустив пар, Джилл заметно успокоилась.
