Карен Роуз - Посчитай до десяти
— Но почему?
— Потому что я все испорчу. — Она отвела глаза в сторону, чтобы не видеть потерянное лицо подруги, и решительно закончила: — И будь я проклята, если разрушу жизнь двум детям, как он разрушил наши!
Повисло молчание. Наконец Миа услышала, как через стол к ней скользнула монетка.
— Я не в силах помочь тебе, Миа, — прошептала Дейна. — Мне очень жаль. — Несколько минут они сидели молча, потом Дейна вздохнула. — Можно я дам тебе один бесплатный совет?
— А я могу тебе помешать?
— Нет. Человеческое общение — это потребность, точно такая же, как потребность в пище. Если у тебя нет пищи, ты умираешь от голода. Если ты лишаешь себя общения, то же самое может произойти с твоей душой. Тебя влечет к Риду?
Миа глубоко вдохнула.
— Ага.
— Тогда не беги от него. Посмотри, куда тебя приведет влечение. Чтобы состоять в отношениях, вовсе не обязательно заводить семью и детей, жить одним домом. И что бы там ни писали на валентинках, не каждым отношениям суждено длиться вечно.
— А ты бы согласилась на что-то меньшее, чем вечность?
— Нет, ведь я уже попробовала, каково это, и теперь на меньшее не согласна. Но если ты решила для себя, что никогда в жизни не станешь есть бифштекс из вырезки, не отказывайся от простого гамбургера. Если ты будешь честной с мужчиной, питательности гамбургера вполне хватит на то, чтобы отношения жили. И кто знает, может, он тоже ничего, кроме гамбургеров, не признает.
— Вот здесь и закралась ошибка. Исключительно гамбургерами питаются исключительно гады.
— А Рида Соллидея гадом назвать язык не повернется, — многозначительно заметила Дейна.
Конечно, не повернется.
— Дейна, я не хочу причинять кому-то такую же боль, какую причинила Гаю. Рид — хороший человек. Значит, руки прочь от него. Мне пора. Спасибо за ужин.
Стоя у окна кухни, Дейна смотрела, как уезжает Миа. Этан подошел к ней сзади и осторожно обнял за талию. Она прислонилась к нему. Она нуждалась в нем, как никогда.
— Ты ей сказала? — прошептал он, и она отрицательно покачала головой.
— Нет. Момент был неподходящий.
Этан положил ладонь на живот жены.
— Рано или поздно придется ей сказать, Дейна. Она уже большая девочка, и она тебя любит. Она за нас только порадуется.
Вот в этом-то и заключалась трудность.
— Этан, я знаю, что ей очень захочется порадоваться за нас. Думаю, мне хватит эгоизма дождаться того момента, когда она наверняка сможет радоваться за нас искренне.
— Ну ты все же не слишком затягивай. Мне не терпится всем рассказать. Я хочу начать покупать всякие пеленки-распашонки и разную ерунду. — Он повернул ее лицом к себе и крепко поцеловал. — Но сначала давай-ка обсудим очень интересную тему: доминатрикс и все, что с ними связано.
Он добился своего: Дейна рассмеялась.
— Я очень тебя люблю.
Он привлек ее к себе и крепко обнял.
— Я знаю.
Среда, 29 ноября, 19:55
Холли Уитон наблюдала за приближающимся Ридом с тем же негодованием, с каким кошка наблюдает за упрямой мышью. Разумеется, Рид мышью не был. Но Холли Уитон от этого кошкой быть не переставала. Кошкой в прозрачной блузе с глубоким вырезом, замшевой мини-юбке и лакированных туфлях на убийственной шпильке.
Насчет ее намерений не возникало ни малейших сомнений. Рид обнаружил, что этот вид одновременно и возбуждает, и отталкивает его, а еще — заставляет сравнивать. Он очень жалел, что здесь нет Мии: уж она-то быстро поставила бы эту женщину на место! А еще ему просто очень хотелось, чтобы она была рядом. У Мии не было внешности Уитон, она не обладала лицом, заставлявшим мужчин прекращать щелкать кнопками на пульте от телевизора, когда они ищут, что бы посмотреть. Но в Мии было нечто более… естественное. Более привлекательное. Просто… нечто большее. Он на мгновение скользнул взглядом ниже подбородка Холли. Там у Мии тоже было чем похвастаться. И тоже — больше. Или — лучше. Или… Соллидей, не отвлекайся. Акула уже нарезает круги. Он расположился напротив Уитон и отрицательно покачал головой официанту, собиравшемуся наполнить его бокал.
— Нет, благодарю вас. — Рид вернул меню. — Я скоро ухожу.
Лицо Уитон вспыхнуло.
— Я отменяю сделку. Кстати, о сделках: ты опоздал.
— Меня пригласили на ужин в другое место.
— Мог бы отказаться.
— Нет, не мог. Да и не хотелось. У меня не так уж много времени, мисс Уитон. Я обещал дать интервью. Давайте приступим.
— Очень хорошо. — Она поставила на стол диктофон. — Расскажите мне о расследовании.
— Я не могу комментировать ход еще не законченного расследования.
Она недобро прищурилась.
— Вы намерены нарушить договоренность?
— Нет. Вы просили меня об интервью. Я не обещал отвечать на все ваши вопросы. Впрочем, я, разумеется, на них отвечу, если вы спросите меня о том, что я вправе открыть прессе.
Уитон замерла на мгновение, затем улыбнулась, и у Рида волосы на затылке встали дыбом.
— Кто та женщина, которую сегодня преследовала детектив Митчелл?
Рид молча смотрел на нее: вид у него сейчас был озадаченный, но и только, а вот внутри все переворачивалось от ярости.
— A-а, это вы о пресс-конференции говорите. Ей показалось, что она заметила человека, с которым мы хотели поговорить. Но ей это просто показалось. — Он пожал плечами. — Ничего загадочного.
Уитон сердито хмыкнула и достала из кожаной сумки, стоявшей на полу, плеер.
— Просто запусти диск. Сходство невероятное.
Рид подчинился, и бушевавшая в нем ярость еще усилилась, когда он увидел, как камера снимает толпу, а затем дает крупный план женщины, скорее всего приходящейся Мии сводной сестрой. Это совершенно не касалось Уитон. Это боль Мии, и будь он проклят, если позволит журналистке срубить на ней деньжат!
Она забрала у него плеер.
— Скажи мне то, что я хочу знать, или я опубликую эти кадры.
— Как? — осторожно уточнил он. — Она ведь не публичная персона. Просто лицо в толпе.
Она дернула плечом.
— Ладно. Сама выясню.
— Вперед. Когда выяснишь, сообщи мне. Может, мне захочется пойти поужинать с ней…
Среда, 29 ноября, 20:00
Он сидел за рабочим столом, проклиная Аттикуса Лукаса в тот самый момент, когда ему следовало еще раз мысленно пройтись по вечернему маршруту. Одно-единственное яйцо в витрине, и копы просто наводнили школу. Какого черта взрослый мужчина возится с бусинами?
Он был в классе рисования. Копы обнаружат его отпечатки пальцев. Рано или поздно. И если они хоть что-то смыслят в своей работе, то догадаются, что что-то здесь не так. Но на это у них уйдет… ну, несколько дней, чтобы хотя бы добраться до этой точки. К сожалению, они обнаружили следы его работы и в лаборатории. Но это невозможно! Он так тщательно убрал за собой, к тому же включал вентилятор каждый раз, когда работал в вытяжном шкафу. Тем не менее они что-то нашли. Он не впадет в панику. Ему нужно время, чтобы все закончить. Время, чтобы все сделать правильно. Но теперь, из-за Адлер и ее идиотизма, придется поторапливаться.
Хватит отвлекаться. У него полно дел. Скоро наступит время двигаться дальше. Он в точности знал, куда ехать и что делать. В воздухе витала некая энергия. На этот раз он придумает что-нибудь новое. Ему уже все равно надоело возиться с домами. Он был готов двигаться дальше.
Он прекрасно рассчитал время, но придется поторопиться, пока система пожаротушения и детекторы дыма не поднимут на ноги служащих мотеля. Правда, в это время ночи «служащие» представляют собой одного-единственного человека за стойкой администратора, пьющего кофе чашку за чашкой, чтобы не задремать.
Вчера ночью он еще раз все тщательно проверил. Он был готов. Мистер Дауэрти страдать не будет. Не его вина, что он женился на такой стерве. А вот миссис Дауэрти… Ей очень за многое предстоит ответить. Очень скоро она начнет отвечать.
И начнет с того, что ответит передо мной.
Из мира грез его вырвал телефонный звонок. Сначала его охватил страх, но страх быстро сменился яростью. Яростью на Адлер за то, что привела полицию к порогу его дома. И тем самым привела страх в мою душу. Может, это полиция? Что им уже известно? На четвертом звонке он снял трубку.
— Да.
— Мне нужно поговорить с тобой.
Он растерянно моргнул, однако его сбили с толку не слова, а настойчивый, напряженный тон.
— Ладно. А зачем?
— Я говорил с Мэнни. Он мне все рассказал.
Он вцепился в телефонную трубку, но тут же заставил себя расслабиться. И когда заговорил, его голос был одновременно и недоверчивым, и веселым:
— Думаешь, он сказал правду? Да ладно тебе!
— Не знаю. Я хочу поговорить с тобой.
— Ладно. Давай встретимся, обсудим все спокойно.
