Карен Роуз - Посчитай до десяти
Но она не сдавалась.
— Ты не ходил на свидание с тех пор… Да, с Рождества три года назад.
Он вздрогнул.
— Не напоминай. Бет ее ненавидела.
«И я тоже».
— Поддержка Бет важна. Но ты молодой мужчина. Со дня на день Бет окончательно вырастет, и ты останешься один. — Уголки ее рта поползли вниз. — Я совершенно не желаю тебе одиночества.
Ее слова шокировали его: образ Бет — взрослой, уходящей от отца — показался ему слишком реальным. Но Лорен не хотела обидеть его — она хотела помочь. И потому Рид проглотил уже готовый сорваться с языка совет не лезть не в свое дело и поцеловал сестру в макушку.
— Лорен, такая жизнь мне нравится. Купи Бет джинсы, в которых она не выглядела бы на двадцать пять, хорошо?
И он ушел, чувствуя, как ее свирепый взгляд буравит ему спину.
Он поднялся на второй этаж, и из-за дверей комнаты дочери его ударила по ушам какофония музыки. «Наверное, — решил он, — как и все остальное, это часть ее взросления». Но он все равно жалел, что взросление происходит так быстро. Он постучал в дверь.
— Бет!
Музыка резко смолкла, раздалось тявканье щенка.
— Что?
— Я хотел бы поговорить с тобой, милая.
Дверь приоткрылась, и в щель высунулись две головы, одна над другой: темная — Бет, ниже — щенячья.
— Что?
Рид растерянно заморгал, внезапно осознав, что понятия не имеет, что хотел сказать. Она вопросительно приподняла брови и нахмурилась.
— Пап, ты чего?
— Я просто подумал, что мы уже давно ничего не делали вместе. Может, сходим на выходных… в кино, например, или еще куда?
Она подозрительно прищурилась.
— Зачем?
Он коротко рассмеялся.
— Может, затем, что я по тебе соскучился?
Ее глаза озорно блеснули.
— Меня подружка пригласила в гости с ночевкой, и как раз на выходные.
Он попытался не выдать своего разочарования.
— Какая еще подружка?
— Дженни К. Ты познакомился с ее мамой в прошлом году, когда в школе проводили День открытых дверей. В сентябре.
Рид нахмурился.
— Не помню. Мне придется встретиться с ней еще раз, прежде чем разрешить тебе остаться у них на ночь.
Бет закатила глаза.
— Замечательно! А еще мы с ней вместе делаем научный проект для школы. Можешь отвезти меня к ним завтра вечером. Тогда и с мамой ее познакомишься.
— Могу тебя отвезти?! А как насчет «пожалуйста, папа»? И не смей закатывать глаза, когда я с тобой разговариваю! — рявкнул он, когда она именно так и поступила. Рид вздохнул. Он пришел сюда не для того, чтобы ругаться с дочерью, но, похоже, в последнее время так получается все чаще. — Ладно, познакомлюсь с ней завтра.
Хмурый взгляд Бет смягчился.
— Спасибо, папа.
Она закрыла дверь, замок тихо щелкнул, а Рид еще какое-то время постоял там, прежде чем уйти в свою спальню.
Войдя к себе, он остановился и снова вздохнул: на чистых простынях по-прежнему красовались грязные отпечатки собачьих лап. Рид постелил свежие простыни, сел на кровать и взял с тумбочки фотографию Кристин. Кристин была… идеальной. Он скучал по ней. «Но мне нравится моя жизнь, какая она есть». Какой он ее сделал. Хотя иногда он действительно жалел, что не с кем поговорить, когда он остается один. И конечно, признался он себе, есть еще и определенные потребности тела. С тех пор как он в последний раз был с женщиной, прошло уже довольно много времени. Уж об этом Лорен не было никакой необходимости ему напоминать.
Он никогда не искал замену Кристин. Да и какая женщина смогла бы ее заменить? Она несла красоту в его мир, насыщала его духовно. Но у тела тоже есть потребности. Он думал, в первые годы после смерти Кристин, что сумеет… благоразумно изливать эту потребность на женщин, не заинтересованных в долгосрочных отношениях. Однако очень быстро выяснил, что подобных существ на этой планете просто нет. Каждая женщина, изначально соглашавшаяся на связь без обязательств, рано или поздно начинала их требовать. И каждая испытывала боль, потому что Рид был человеком слова.
К сожалению, отсутствие и обязательств, и боли означало отсутствие секса. Так что секса у него не было уже давно. Неприятно, конечно, но это не конец света, что бы там ни говорили. В конце концов, есть такое понятие, как самодисциплина. Уроки, полученные в армии, явно пошли ему на пользу. Ему нравилась его жизнь. Его тихая жизнь. Но сегодня вечером эта тишина показалась Риду более напряженной, чем обычно.
Он поставил фотографию Кристин на место и открыл ящик тумбочки, где в течение одиннадцати лет хранил книгу, спрятанную под пачкой поздравительных открыток в честь дня рождения и Дня отца. Рид осторожно достал ее из тайника и подушечкой большого пальца нежно погладил обложку. Размером книга была не больше ладони. Но так полна ею! Книга раскрылась на той странице, которую он читал чаще всего. Она назвала стихотворение просто — «Мы».
Бледный росток золотисто-зеленого цвета,податливый стебель и робкие листьяслишком свежи и потому осторожны.Их крепко держит кулак отвесной скалы,дающий убежище тени,крепко держит корни ангельских волос,отбивает порывы ветра,смягчает капли дождядо поцелуя.Прижавшись к щетинистому лицу скалы,она распускает свои ветви,впитывая утренний свет.Питаясь его минеральным ядром,она расцветает в жизни, дарованной им,пока уже нельзя сказать, кто кого спас.Ее полог стал крышей над его головой.Его каменистая расщелина — ее основой.
От тихого стука в дверь у него участился пульс. Он убрал книгу под открытки, чувствуя себя очень глупо: это ведь всего лишь книга. Нет никаких причин прятать ее, словно позорную тайну.
Нет. Это не просто книга. Это память. Моя память.
— Войдите!
В дверь заглянула Лорен, вид у нее был несчастный.
— Прости меня, Рид. Я зашла слишком далеко.
— Ничего страшного. Давай больше не будем об этом.
— Ну, тогда… спокойной ночи.
Она закрыла дверь, и Рид вздохнул.
И тут же засмеялся; из ниоткуда перед ним возник образ Мии Митчелл, стоящей на цыпочках перед высокомерным мальчишкой-адвокатом. «Драчун по имени Драко, который хочет стать твоим лучшим другом», — пробормотал Рид. Почему-то он подозревал, что чтение стихов не соответствует ее представлениям об идеальном свидании. Миа Митчелл наверняка предпочла бы сходить на спортивные состязания: футбольный или хоккейный матч, например. «Если бы я пригласил ее, мы бы точно пошли на матч», — подумал он, но тут же покачал головой, удивившись, в какие дебри зашли его мысли. Он никогда не пригласил бы ее на свидание.
С Мией Митчелл у него не будет никакого первого свидания. Она определенно не его тип женщины. Он задумчиво посмотрел на фотографию Кристин: а вот она была его типом женщины. Его жена была изящной и элегантной, и в ее глазах появлялся озорной огонек, когда она капризничала или веселилась. Митчелл же дерзкая и смелая; в каждом ее движении чувствуется сдерживаемая энергия, а каждое слово совершенно лишено каких-либо нюансов.
Его взгляд переместился на ящик, где хранилась заветная книга. Написанные в ней слова были сердцем Кристин. И его собственным. Он не мог представить себе, чтобы такая женщина, как Миа Митчелл, могла оценить тонкое равновесие слов и чувств. Не то чтобы из-за этого он считал Мию плохим человеком. Вовсе нет. Просто она — не его тип женщины.
Не то чтобы это имело значение. Их отношения все равно временные. И деловые. Когда он найдет убийцу Кейтлин Барнетт, то вернется к нормальной жизни. Которая — единственная! — его устраивала. Он будет менять постельное белье. Будет загружать стиральную машину в перерывах между таймами. Футбол, остатки пиццы после выходных и пиво. Хорошая жизнь.
Понедельник, 27 ноября, 20:00
Бет Соллидей сняла банный халат, который поспешно набросила, услышав стук в дверь, и подошла к большому зеркалу. Она окинула свое отражение критическим взглядом, оценивая сочетание цвета и стиля в наряде, который выбрала для выходных. Дженни К. заказала для нее одежду онлайн. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы отец узнал о ее покупке. Она два месяца отказывалась от обедов в столовой, чтобы скопить денег, но наряд того стоил.
Она набрала номер Дженни.
— Это Бет. — Она широко улыбнулась. — То есть Лиз.
— Все в силе?
— Фундамент уже заложен. Я сказала ему, что он познакомился с твоей матерью осенью прошлого года.
— Прекрасно. Я скажу маме, что они уже знакомы. Она никогда ничего не помнит.
— Хорошо. Увидимся завтра вечером.
— Товар не забудь.
— Не волнуйся!
Положив трубку, Бет в последний раз покрутилась перед зеркалом, затем переоделась в пижаму и спрятала новую одежду. Скоро она выйдет в свет. Познает жизнь. Она больше не маленькая девочка.
