Приют тайных соблазнов - Татьяна Нильсен
***
Убийцей оказался некий Зябликов Вадим Леонидович тридцати двух лет, воспитывался в детском доме. Родителей, вскоре после рождения сына, лишили родительских прав за беспробудное пьянство. Вадька рос пацаном хилым и слабым, и в детском доме ему часто доставалось, пока один старший товарищ вместо того чтобы отвести в спортивную секцию научил пить, курить, резаться в карты и приворовывать. При таком покровителе обидчики стали обходить парня стороной. Но, как говориться, гены пальцем не раздавишь и то, что он когда-то упустил, наверстал в очень короткие сроки – дурное дело не хитрое. Сначала Зябликов получил два года условно за воровство, но через шесть месяцев загремел на полную катушку. С зоны вернулся матёрым уголовником с соответствующим лексиконом, наколками во всех положенных местах и целым рядом металлических коронок на зубах. А на воле его никто не ждал, никто в нём не нуждался, даже зоновские кореша, которые давно откинулись. Пришлось заботиться о себе самому. Он подрядился выполнять криминальную и грязную работу. Его услугами пользовались многие, но никто не знал в лицо. Заказы он получал в виде СМСок по телефону, приступал к делу после поступления на банковский счёт предоплаты, а по окончании работы забирал окончательный расчёт. Зябликов так быстро и жестоко выполнял свою работу, что заказчики не рисковали мухлевать с ним. Парень оказался тёртым, лишнего на себя не брал, и полицейским предстояло разобраться, сколько на нём трупов. Однако от убийств Вельяминова, Татьяны с Михаилом Степановичем и Коровина даже не думал запираться, понимал, что улик на него более чем достаточно.
«Но ничего, – думал Шапошников, – уже открыл рот, теперь расскажет остальное из чувства куража – от того, насколько он крут».
Полицейский знал этот тип, для них убийство человека равносильно тому, как свернуть голову цыплёнку. Зябликов не забивал голову мыслями о морали и нравственности, приносить смерть являлось его работой, за которую он получал деньги. Он не сидел в засаде часами, наблюдая за своей жертвой, не выбирал способ убийства. Всё делал решительно, быстро и топорно. Самое удивительное, что Зябликова совсем не пугала перспектива снова попасть за решётку. На одном из допросов он так расслабился, что сознался в том, что даже не знал, куда можно потратить кровавые деньги, просто приносил в свой же детский дом в простых целлофановых пакетах и отдавал директору. Тот, конечно, интересовался, откуда такие суммы, а Зябликов стыдливо опускал глазки, чтобы никто не заметил их беготню и рассказывал, как вкалывает на стройках. Наивный директор только диву давался тому, как высоко нынче оценён труд строителя, а деньги, естественно, с огромной благодарностью брал – дыр в детском доме хватало выше крыши и замена отопительной системы, и приобретение постельного белья, хотя бы для спальни девочек, да мало ли куда, да на ту же крышу. Кто заказал эти убийства, Зябликов не знал, всё происходило по налаженной схеме. Сначала получал СМС, потом на почтамте в своём ящике забирал конверт с данными, в этот же день проверял карту на наличие предварительно оплаты и сразу приступал к делу.
– Куда дел процессор, который ты забрал из кабинета Вельяминова и ноутбук из его же квартиры? – Шапошникова перестал интересовать этот персонаж, он уже всё про него понял и вероятно ничего нового не узнает.
– Сдал в камеру хранения на Финляндском вокзале, всё, как было написано в инструкции.
Серёга понял, что имя заказчика от килера не узнает. Одна надежда оставалась на Николая из ФСБ, и надежды оправдались. Пока Рафик дожимал убийцу, Шапошников вышел за дверь, чтобы без свидетелей поговорить с Петрищевым. Коллеги из ФСБ прослушали телефон дежурного и выяснили, что это именно он сливал информацию, да кому? С ума сойти, эту фамилию можно произносить только шёпотом!
– Ё-моё! И этот любитель сексуальных игрищ, – изумился Серёга. – Когда же ему о судьбах людских думать, если одни мысли или об убийствах, или о развлечении.
– И ты знаешь, на чём этот слуга народа подловил дежурного? У него дочь тяжело больна. Он докладывал обо всём происходящем за приличное вознаграждение. Я думаю, что такие вот, прикормленные, есть не только в нашем Управлении.
– Как же мне хочется дать ему в морду, – потёр кулаки Шапошников.
– Кстати его компрометирующих фотографий у Вельяминова не обнаружилось. У заказчика огромные возможности. Все молча платили, а этот вычислил и наслал на него киллера. Теперь этим займётся служба внутренних расследований, а может и ФСБ. Нас уже не касается. – Петрищев похлопал друга по плечу.
– Ты знаешь, Зябликов очень подходит под описание того мужика, который пьянствовал с Новоскворецким в турецком ресторане. И коронки во рту переливаются и фактура соответствующая, по виду немного моложе, но турецкие официанты тоже приблизительно возраст назвали.
– Проверим, – с сомнением скривился Петрищев. – Только убийство бизнесмена было тонко продумано и спланировано, а этот урод без фантазии. Полосовал народ, почём зря, без лишних сантиментов. За такое на пожизненный срок точно потянет.
– Не совсем. Помнишь, мы просматривали видео снятое Вельяминовым
