Якудза, или Когда и крабы плачут - Юрий Гайдук
— Да, Антон, однако вас я что-то не припомню.
— Да оно и неудивительно, мы встречались с вами всего лишь один раз, да и то на рыбном рынке «Чагальчхи», вы мне тогда помогли связку камбалы купить. Помните?
— Да, конечно, — вроде бы как обрадовался и в то же время насторожился Седой. Они договорились, что созвон только в крайнем случае, а тут вдруг… — Вас, кажется, Игорем зовут, так чем обязан, друг мой?
— Просто захотелось пообщаться с вами, а тут вроде бы как и удобный случай подвернулся. Я вам говорил, кажется, что в рыбе ровным счетом ничего не понимаю, а тут пообещал друзьям устроить небольшой пикничок с рыбными закусками… Короче говоря, я буду сегодня с трех до шести на рынке «Чагальчхи», так не могли бы вы помочь мне отовариться приличной рыбой, если, конечно, это не затруднит вас.
Значит, с трех до шести, рыбный рынок «Чагальчхи». Это наиболее удобное для него время, которое он объявил Игорю, случись вдруг что-то непредвиденное, и необходимо срочно встретиться. Господи, что же могло случиться?
— Да, конечно, — «потеплел» его голос, — мне тоже будет весьма приятно поболтать с вами и тем более оказать столь незначительную услугу. Пока что я не могу сказать точно, в какое время я там буду, и если вы меня дождетесь…
— Спасибо, Антон, — явно повеселел связник, — я обязательно дождусь вас, тем более что хотелось бы по-настоящему ознакомиться с этим рынком.
— С кем это ты любезничал? — полюбопытствовала Ми Сук.
— Да тут на рынке с парнем одним познакомился, я ему тогда еще помог сушеной рыбой отовариться, так вот именно он и звонил.
— С чего бы вдруг?
— Да все очень просто. У него намечается какой-то междусобойчик с московскими друзьями, и он пообещал угостить их настоящей рыбной закуской, а сам в рыбе ни хрена не понимает. Вот и просил меня подъехать сегодня в «Чагальчхи» и помочь ему отовариться необходимым. Я, само собой, должен был согласиться, но… В общем, если ты не против.
— Антон, милый, конечно не против, кстати, там же и для нас рыбы купишь, только предупреждаю сразу, чтобы с этим знакомцем не было никаких женщин, зарежу сразу.
— Кого, меня или женщин?
— Конечно, женщин, ты-то здесь причем? — рассмеялась Милена. — Господи, если бы ты знал, насколько я счастлива!
…Несколько раз перепроверив, нет ли за ним хвоста — службе безопасности Южной Кореи не составляло особого труда выйти на абонента, которому звонил служащий внешнеторговой фирмы в Пусане с несколько странной просьбой помочь ему купить морепродукты для пикника, Крымов убедился, что всё чисто, и уже более уверенно поднялся на второй этаж. Прошелся между рядами и, заметив связника, который торговался с пожилой кореянкой, прицениваясь к связке сушеной камбалы, подошел к нему.
— О, Антон, добрый день! — обрадовался тот и тут же уточнил: — Простите, я вас не очень напряг, когда попросил помочь мне? Право слово, мне весьма неловко, что я затрудняю вас.
— Да господь с вами, Игорь! Мне весьма приятно, что я могу оказать хоть какую-то услугу моему земляку, так что давайте определимся, чем вы хотите удивить своих друзей, и пройдем на первый этаж, где вяленая рыбка стоит гораздо дешевле.
Спустившись, они подошли к лотку, на котором были разложены рядком устрицы и мидии; Седой взял в руки непривычную по своим размерам раковину, створки которой уже готовы были раскрыться.
— Что, случилось чего? — спросил он, полуобернувшись к связнику.
— Да. Только что пришло сообщение, что убит Мессер, криминальная обстановка на Сахалине напряжена до предела, и Москва настроена на то, чтобы вы сворачивали командировку и возвращались домой.
Господи милостивый, убит Ромка Камышев, к которому он успел привязаться, хотя и был по другую сторону баррикад. Все что угодно мог ожидать Антон, кроме подобной новости.
— А что, как, где? — едва слышно произнес он.
Связной на это развел руками.
— Понятно, — пробормотал он, еще не в силах до конца осознать случившееся, и спросил: — «Сворачивать командировку» — это что, приказ Москвы или все-таки рекомендация?
— Не знаю, но я услышал то, что мне было приказано услышать: «Сворачивать командировку и возвращаться в Москву». И еще одна весьма важная информация: на Сахалине вышли на киллера, который замочил Ложникова, и сейчас они ведут его, чтобы выявить заказчика.
— И кто же этот умелец?
— Матрос с «Дюжины». Причем он был принят на борт траулера всего лишь на один рейс и списался на берег сразу же, как только «Дюжина» вернулась в Невельск.
— Выходит, капитан Тетерин знал о настоящей роли этого матроса «на один рейс»?
— Пожалуй что знал.
«Вот тебе и хренотень, — задумался Крымов, — Тетерин уже много лет как работает на «Дальросу», ходил у Ложникова едва ли не в передовиках «коммунистического труда», и на тебе — киллер в его же команде.
— А кто он и откуда, этот самый киллер?
— Сотрудник ЧОПа, который был создан всё тем же Мессером.
М-да, подобный вариант никто не мог предположить. И с чего теперь начинать распутывать тот узел, что завязался на Сахалине, в Японии и в Пусане? Ответа на этот вопрос пока что не было.
Они закупили все что требуется для того, чтобы порадовать друзей, и уже на выходе из зева рынка связник спросил осторожно, словно проникся состоянием Антона:
— Что передать в Москву?
— Передай, что весьма благодарен за информацию и буду думать.
Домой он вернулся около шести вечера, отнес корзину с покупками на кухню и направился было в свою каптерку, как его опередила Ми Сук.
— Ты только не обижайся, что я распорядилась твоими вещами, но зубную щетку и бритвенный прибор я перенесла домой, то есть в наш с тобой дом, если ты не против.
Крымов ожидал нечто подобное, и все-таки это решение застало его врасплох. Он улыбнулся и произнес, ткнувшись лицом в ее плечо, нежное, податливое и такое же беззащитное:
— Милена, милая, да кто же будет возражать против такого счастья?
Он действительно был счастлив, но даже несмотря на это, его не оставляли мысли о гибели Мессера, и этот долгий день закончился для него нестерпимой головной болью. Попросив у Ми Сук «что-нибудь от головы», он все-таки «отстоял свою вахту» до закрытия кафе, и только когда они пришли домой, позволил себе немного расслабиться, выпив две рюмки «Столичной», бутылка которой появилась в холодильнике.
Милена тем временем накрыла стол, «вишенкой на торте» которого вновь была бутылка бокбунджи, а скатерть заставила тарелочками с икрой морского ежа,
